Сообщение Хебекука Джефсона - Дойл Артур Игнатиус Конан (книги бесплатно полные версии .txt) 📗
Все это мелочи, но и они дают пищу для разговоров на судне. Вечером мы заметили кита и пришли в страшный ажиотаж. Судя по резким очертаниям его спины и раздвоенному хвосту, это был, по-моему, кит-полосатик, или финвал, как его называют китобои.
19 октября. Весь день дул холодный ветер, и я благоразумно оставался в каюте, покинув ее только для ужина. Не поднимаясь со своей койки, я могу доставать книги, трубки и все, что мне потребуется. Вот одно из преимуществ маленького помещения.
Сегодня, вероятно, от холода, начала ныть моя старая рана. Читал «Опыты» Монтеня и лечился. В полдень зашел Хертон с сыном капитана – Додди, а за ними пожаловал сам шкипер, так что у меня состоялось нечто вроде приема.
20 и 21 октября. Все еще холодно, моросит дождь, и я не выхожу из каюты. Чувствую себя в этом заточении плохо, и настроение прескверное. Заходил с визитом Горинг, но его посещение не очень меня подбодрило. Он почти не разговаривал и только пристально рассматривал меня, вызывая во мне раздражение. Затем он встал и молча вышел из каюты. Начинаю подозревать, что это сумасшедший. Я как будто уже упоминал, что наши каюты расположены рядом. Они разделены тонкой деревянной перегородкой, в которой образовались щели. Некоторые из них настолько велики, что, лежа на койке, я невольно наблюдаю за каждым движением Горинга. Вовсе не желая играть роль шпиона, я постоянно вижу его за одним и тем же занятием: мне кажется, он при помощи карандаша и компасов работает над картой. Я уже заметил его интерес к вопросам навигации, но меня удивляет, что он тратит время на прокладку курса корабля. Впрочем, это невинное занятие, и он, несомненно, сверяет свои результаты с данными капитана.
Мне бы хотелось, чтобы этот человек не занимал столько места в моих мыслях. В ночь на двадцатое мне приснился кошмарный сон. Я видел, будто моя койка превратилась в гроб, я лежу в нем, а Горинг пытается заколотить гвоздями крышку, в то время как я бешено ее отталкиваю. Даже после пробуждения мне с трудом удалось убедить себя, что я лежу не в гробу. Как врач, я знаю, что кошмар – это не более как нарушение деятельности сосудов полушарий головного мозга, и тем не менее из-за своего болезненного состояния я не мог стряхнуть то гнетущее впечатление, которое он произвел на меня.
22 октября. День чудесный. На небе ни облачка, а свежий юго-западный ветер весело мчит нас в нужном направлении. Очевидно, где-то поблизости недавно прошел шторм: море сильно волнуется, и наш корабль кренится так, что конец фока-рея время от времени почти касается воды.
С удовольствием погулял на юте, хотя не могу сказать, что уже привык к морской качке. Несколько птичек, очень похожих на зябликов, присели на снасти.
4 часа 40 минут пополудни. Гуляя утром по палубе, я услыхал выстрел где-то возле моей каюты. Поспешно спустившись вниз, я обнаружил, что едва не стал жертвой несчастного случая. Оказалось, что Горинг в своей каюте чистил револьвер, и один из стволов, который он считал незаряженным, выстрелил. Пуля пробила боковую перегородку и впилась в стену как раз в том месте, где обычно находится моя голова. Мне слишком часто приходилось бывать под огнем, чтобы я стал преувеличивать опасность, но несомненно, что если бы я в тот момент лежал на койке, то был бы убит.
Бедняга Горинг не знал, что в тот день я вышел на палубу, и потому страшно перепугался. Ни разу еще я не видел такого искаженного ужасом лица, какое было у него, когда он выскочил из каюты с дымящимся револьвером в руке и столкнулся со мной лицом к лицу. Он, конечно, рассыпался в извинениях, хотя я просто посмеялся над этим случаем.
11 часов вечера. Случилось несчастье, такое неожиданное и ужасное, что перед ним бледнеет инцидент с пистолетом, угрожавший моей жизни. Исчезла миссис Тиббс вместе с ребенком – исчезла без всякого следа. Около половины девятого Тиббс вбежал ко мне в каюту смертельно бледный и спросил, не видел ли я его жену. Я ответил отрицательно. В исступлении он кинулся в кают-компанию и принялся искать там жену. Я последовал за ним, тщетно уговаривая его не волноваться раньше времени. В течение полутора часов мы обыскивали корабль, но исчезнувшей женщины и ребенка так и не нашли. Бедный Тиббс совершенно охрип, без конца выкрикивая имя жены. Даже обычно невозмутимые матросы были потрясены, глядя, как он, растрепанный, с обнаженной головой, метался по палубе и с лихорадочной поспешностью заглядывал в самые невозможные уголки, возвращался к ним вновь и вновь с вызывающим жалость упорством.
В последний раз его жену видели на палубе около семи часов вечера, когда она, перед тем как уложить Додди спать, вывела его на корму подышать свежим воздухом. В тот момент наверху никого не было, за исключением матроса-негра, дежурившего у штурвала, но он утверждает, что не видел ее вовсе. Загадочная история. Я лично предполагаю, что в тот момент, когда миссис Тиббс стояла у борта и держала ребенка, он подпрыгнул и упал в море, а она, пытаясь удержать и спасти его, последовала за ним. Никак иначе я не могу объяснить это двойное исчезновение. Вполне возможно, что матрос у штурвала и не заметил разыгравшейся трагедии, так как было темно, а высокий световой люк кают-компании закрывает от него большую часть шканцев. Как бы то ни было, это – ужасное несчастье, и оно кладет трагический отпечаток на наше путешествие.
Помощник капитана повернул корабль, но, конечно, нет ни малейшей надежды их подобрать. Капитан лежит в своей каюте в полном оцепенении. Я дал ему в кофе сильную дозу опия. Пусть он забудет свое горе хотя бы на несколько часов.
23 октября. Проснулся со смутным ощущением какой-то тяжести и несчастья и лишь через несколько мгновений припомнил постигшую нас вчера беду. Когда я вышел на палубу, бедный капитан стоял там и всматривался в водную пустыню позади, где остались самые дорогие для него на земле существа. Я попытался заговорить с ним, но он резко отвернулся и принялся расхаживать по палубе, уронив голову на грудь. Даже сейчас, когда уже не остается сомнений в их гибели, он не может пройти мимо лодки или свернутого паруса, чтобы не осмотреть их. За один день он постарел на десять лет.
Хертон страшно подавлен: он успел очень привязаться к маленькому Додди. Горинг, видимо, тоже огорчен. По крайней мере он на целый день заперся у себя в каюте, и когда я бросил на него случайный взгляд, он сидел, подперев голову руками, словно в мрачной задумчивости. Наше судно погружено в уныние. Как будет потрясена моя жена, когда узнает о постигшем нас несчастье!
Море успокоилось, дует хороший легкий бриз, и мы, поставив все паруса, делаем около восьми узлов в час. Кораблем, по существу, управляет Хайсон, Тиббс, хотя и старается держаться молодцом, не в состоянии серьезно заняться своим делом.
24 октября. Не тяготеет ли над нашим кораблем проклятие? Бывало ли, чтобы путешествие, которое началось так хорошо, сопровождалось бы такими катастрофами? Ночью Тиббс покончил с собой выстрелом в голову. В три часа утра меня разбудил какой-то резкий звук. Охваченный ужасным предчувствием, я соскочил с койки и бросился в каюту капитана. Но как ни скоро очутился я на месте происшествия, Горинг опередил меня: я застал его в каюте, склонившимся над телом капитана.
Тиббс имел страшный вид: половина его лица была снесена. Маленькая каюта была залита кровью. Пистолет выпал из рук капитана и валялся тут же, на полу, рядом с ним. Очевидно, он вложил револьвер в рот, прежде чем нажать на курок.
Мы с Горингом осторожно подняли тело капитана и уложили на койку. Вся команда набилась в каюту. Шесть белых моряков были подавлены горем. Бывалые люди, они плавали с капитаном в течение многих лет. Теперь они обменивались мрачными взглядами, перешептывались, а один из них во всеуслышание заявил, что на нашем корабле лежит проклятие.
Хертон помог собрать несчастного шкипера в последний путь и зашить его в парусину. В двенадцать часов фока-рей был оттянут назад, и мы опустили тело капитана в море. Горинг прочитал англиканскую похоронную службу.
