Странный генерал - Коряков Олег Фомич (книги онлайн TXT) 📗
– Смотри! – сказала Белла и припала к ложу винтовки.
Офицер, командовавший английской батареей, нелепо взмахнул рукой, туловище его сломилось, голова упала на шею коня.
По пехотным цепям ударили бурские пушки, зачастили ружейные выстрелы. Английские батареи, подошедшие уже близко, остановились, прислуга лихорадочно разворачивала орудия. Вот тут и заговорили ружья стрелков, выдвинутых Луисом Бота вперед и окопавшихся на полотне железной дороги. Храпя, бились в постромках и падали лошади, бестолково метались меж пушек артиллеристы и тоже падали, навек успокоенные бурскими пулями. Английская пехота залегла, пошли в ход валлийские саперные лопаты.
Дмитрий отодвинул жену, взял у нее винтовку, но Белла осталась рядом, не пригнулась, не присела в окопчике. Она раскраснелась, глаза жарко блестели. Бой захватил и Дмитрия. Подмывало выскочить вперед, броситься в долину, оглушить врага протяжным и грозным воинственным криком.
Задорный звук рожка прозвучал вдали. Из-за леса галопом вылетал, разворачиваясь в боевые порядки, полк улан. В лучах взошедшего солнца поблескивали острые пики.
Дмитрий с беспокойством оглянулся на своих артиллеристов. Они деловито разворачивали пушки в сторону вражеской кавалерии.
Гулко зарокотали бурские пулеметы, вслед за ними ударили пушки. Ах, как здорово влепили уланам пушкари! Плотный и меткий огонь сразу же вызвал замешательство среди кавалеристов.
В это-то время с левого фланга вынеслись конные буры. Впереди, азартно размахивая саблей – единственной саблей на все бурское войско, – скакал полковник Морейль. Пригнувшись к луке седла, летел генерал Мейер. Лавина всадников за ними грянула протяжное «хурра». И Дмитрий, забывшись, тоже закричал!
Уланы поворачивали обратно. Бросая орудия, ринулись назад от застрявших в поле батарей артиллеристы. Отступала пехота. Конная атака буров имела не только психологический эффект: взлетев на холмы во фланге противника, всадники привычно быстро спешились и открыли истребительный ружейный огонь.
– Коней! – загремел Бозе.
Через несколько минут его коммандо уже была на лошадях, обскакивая англичан с левого фланга…
Стремительно унеслись с поля боя уланы, откатились пехотные цепи; не успевшие уйти бросали оружие и поднимали руки. Буры начали сгонять пленных в кучу.
Дмитрий заметил, что какой-то офицер, не обращая внимания на царившую вокруг сумятицу, торопливо шагает на юг, в сторону Колензо. Он догнал его:
– Милок, не туда путь держишь.
Англичанин остановился. Это был плотно сбитый, пышущий здоровьем человек лет двадцати пяти в форме лейтенанта. На поясе у него висел револьвер.
– Заворачивай, – махнул рукой на север Дмитрий.
– Я не участвовал в бою, – резко сказал англичанин. – Я только журналист, корреспондент газеты «Дейли ньюс» Уинстон Черчилль. Только журналист.
– Наши разберутся, кто ты есть таков. Поворачивал.
Юный Черчилль сердито глянул на Дмитрия и упрямо двинулся в прежнем направлении. «Храбрый», – крутнул головой Дмитрий и спрыгнул с коня. Лейтенант бросил руку к револьверу. Но сделать он ничего не успел. Бороздин с медвежьей быстротой и силой схватил его. Охнув от боли, англичанин выпустил оружие. Откинув револьвер ногой, Дмитрий круто повернул плененного лицом к бурским позициям, усмехнулся:
– Хотел Тугелу посмотреть – идем, покажу.
Подъехал Брюгель:
– Что ты с ним возишься?
– Да вот не хочется малому в плен идти. Говорит: не солдат – журналист. А имя свое – прямо как королевское выговаривает: Уинстон Черчилль!
– Журналист? Писака!.. Отведи его к комманданту или лучше к самому командующему. Может, интересное что расскажет.
Вдруг в английской стороне поднялась яростная беспорядочная стрельба. Все насторожились, не понимая происходящего. Очень скоро пальба стихла, и из леса вылетел небольшой, человек в пятьдесят, отряд конников.
– Наши? – удивился Брюгель.
– Ребята Терона, – сразу узнал Дмитрий.
Теронцы приближались. Дмитрий всматривался и никак не мог найти среди всадников ни Петра, ни Каамо. Вот уже можно различить и лица, а Петра не видать.
– Ладно, не тяни, – сказал капрал. – Веди своего писаку к начальству…
Луис Бота с корреспондентом разговаривать не стал, было недосуг, распорядился поместить его вместе с другими пленными офицерами. Всего англичан было пленено более трехсот, из них около ста офицеров. Захватили, кроме того, одиннадцать орудий.
Однако Бота приказал коней не расседлывать, брандвахты – усилить. Он ждал повторного наступления.
Дмитрий, сдав пленного охране, бросился разыскивать отряд Терона. Проголодавшиеся и веселые, разведчики варили себе еду.
– Петро мой где?
Ян Коуперс пожал плечами, сказал неопределенно:
– Там… Остался в тылу. Задание… Да ты не беспокойся, Дик, все будет хорошо. Он не попадется.
Дмитрий вздохнул. Сердце чуяло что-то неладное…
В ночь, когда генерал Буллер выводил войска на рубежи атаки, отряду Терона приказано было предпринять разведывательный рейд в тыл противника. Командующего интересовало, нет ли на подходе подкреплений и каково там состояние дорог: из Дурбана могли подвезти дальнобойные осадные орудия.
Обойдя войска Буллера с востока, отряд к рассвету оказался у железной дороги в тылу Колензо. Терон решил нарушить путь, но без шума: в его расчеты вовсе не входило привлекать к себе внимание противника. Придумал он это, как видно, заранее – недаром всем приказал взять в переметные сумы прочные веревки и ремни. Ими теперь обвязали рельс, в необычную упряжь поставили два десятка лошадей, погнали их – рельс оказался вывернутым. Его запрятали подальше в лесу, закидали ветками – не найдешь, шпалы пораскидали. Такое же повторили в другом месте… Собственно, придумал этот способ не Терон – и до него им пользовались буры, только впрягали обычно быков…
Они углубились в лес по западную сторону железной дороги, когда на севере, у Колензо, началась артиллерийская канонада. Горное эхо равнодушно и однообразно множило глухие раскаты огневого боя. Терон не привык размышлять подолгу. Возвращаться и ударить по врагу с тыла – таково было решение. Дальнейшая разведка?
– Питер, возьмете десять бойцов, обшарите дороги вплоть до Вентера. – Терон небрежно ткнул в карту, где тоненькая голубая змейка левого притока смыкалась с Тугелой. – Я думаю, вы проскочите легко: противник занят этой заварушкой. – Он мотнул головой в сторону Колензо.
– Поэтому мне и не нужны десять бойцов, – спокойно возразил Петр. – Они пригодятся там. А я справлюсь один… с Каамо.
Терон внимательно посмотрел на него; лишь подрагивало, как всегда, левое веко.
– Что ж, дело, – сказал он и протянул руку.
Все шло хорошо. Петр и Каамо кружили по лесным дорогам, постепенно продвигаясь на северо-запад. Никаких признаков расположения здесь английских частей не было. Лишь одна дорога – на Бергвилл – была торной и широкой, другие напоминали те лесные зарастающие дорожки, что в страдную пору на Урале ведут к таежным сенокосам.
Только один раз, потеряв осторожность, они чуть не напоролись на конный разъезд. Каамо все же успел заметить мелькнувших меж деревьев всадников. Быстро свернув с дороги и положив послушных коней, разведчики притаились в зарослях. Уланы на рысях проехали мимо, переговариваясь о бое под Колензо. Можно было понять, что англичане там отступили. Норовистая кобыла под сержантом беспокойно заржала, – видно, почуяла бурских коней. Петр положил руку на затвор карабина… Нет, уланы ничего не сообразили.
Солнце давно перевалило зенит, близился вечер. К Вентеру надо было бы выбраться на всякий случай засветло: если там есть передовые посты англичан, нужно их высмотреть да заодно наметить, как прошмыгнуть мимо. Петр придержал коня и глянул в карту, испещренную собственными пометками.
– Давай, Каамо, двинем прямиком через лес.
– Давай, Питер, двинем! – У парня было хорошее настроение; он всегда радовался, когда доводилось оставаться с другом вдвоем: среди буров Каамо чувствовал себя скованней.
