Вам — задание - Чергинец Николай Иванович (книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Купрейчик успел подумать: «Ничего удивительного, ведь паспорт она так и не успела поменять».
А Надя, словно дразня безмолвного мужа, остановилась у его ног, взглянула на него отсутствующим взглядом и, повернувшись к нему боком, начала требовать от подошедших к ней двух мужчин и женщины, одетых так же, как и она, в загрязненные белые халаты, чтобы те ускорили погрузку раненых.
Один из мужчин озабоченно сказал:
— Надежда Леонтьевна, мне кажется, человек тридцать раненых не поместятся.
Надя зло и решительно ответила:
— Надо поместить всех! Хоть на проходы, в тамбуры, хоть да крыши, но их необходимо немедленно отправить. В крайнем случае те, кто пойдет со мной через лес на соединение с санбатом, понесут раненых с собой.
От этих слов Купрейчику стало еще хуже, до его сознания дошло, что Надя останется здесь и не уедет на поезде. Он поднял руку и начал призывно махать ею, стараясь, чтобы Надя заметила его. Он со страхом подумал: «Она же сейчас отойдет от меня! — И стал мысленно звать жену: — Да взгляни же ты на меня! Слышишь, взгляни!»
Надя, словно услышав его заклинания, повернулась в сторону Купрейчика и, увидев его жесты, обратилась к женщине:
— Анна Петровна, подойдите к раненому, он что-то хочет.
А сама сделала несколько шагов и исчезла из поля зрения.
Женщина склонилась над лейтенантом:
— Ну, что ты хочешь, милый?
Алексея начал бить озноб. Он показывал в сторону, где должна была быть Надя, и мычал.
Женщина посмотрела туда, куда тянулась рука раненого, и растерянно спросила:
— Не пойму, что ты хочешь? Может, судно?
Купрейчик не мог видеть, что Надя уже отошла от того места, где, по его предположению, она могла находиться, и женщина, склонившись над ним, поняла его жест, направленный к лесу, по-своему.
Она выпрямилась и подозвала пробегавших мимо двух бойцов-санитаров:
— А ну, товарищи, погрузите этого раненого!
— Это можно, — охотно согласились те, — слава богу, что уместились все.
Они подняли носилки и понесли Купрейчика к вагону. Место для него нашлось только в тамбуре последнего вагона. Алексей смотрел в закопченный и грязный потолок и плакал. Он уже потерял надежду увидеть жену. И вдруг увидел! Надя перешагнула через него и прошла в вагон. Через минуту она вернулась и, увидев, как лежащий на полу в тамбуре раненый машет ей рукой, скользнула взглядом по его грязно-кровавым повязкам на голове и шее, по заросшим щекам и участливо проговорила:
— Что, миленький, больно? Потерпи немного, сейчас поезд отправится, и скоро будете в госпитале.
После этого, не узнавая мужа, она перешагнула через него и, спускаясь по ступенькам вниз, крикнула кому-то:
— Отправляйте состав!
Раздался короткий гудок паровоза, лязгнули буфера, и поезд тронулся. Купрейчик лежал и плакал...
Надя, проводив глазами последний вагон, вздохнула и направилась к лесу. Однако облегчения она не почувствовала, что-то ей мешало, тревожило. И вдруг она вспомнила залитые слезами глаза раненого, лежавшего на полу тамбура последнего вагона. Вспомнила, какие мука и мольба были в этих глазах. Остановилась, будто ее толкнули в грудь.
«Алексей!» Она повернулась и хотела бежать вслед за поездом, но силы оставили ее, и она медленно, неотрывно глядя вслед поезду, опустилась на землю, к ней подбежали двое врачей:
— Надежда Леонтьевна, что с вами?
Она смогла только протянуть руку в сторону уходящего поезда и сдавленным голосом проговорить:
— Там... там мой муж!
21
ПАРТИЗАН ВЛАДИМИР СЛАВИН
Постепенно жизнь в партизанском отряде для Владимира Славина становилась все более привычной. За короткое время он научился стрелять из пистолета, минировать шоссейные дороги. Мин у партизан почти не было, и они сами делали взрывчатку. Наливали в бак воду и ставили туда снаряд, а бак — на костер. Вода в баке закипала, и тол в снаряде плавился. Его выливали в сделанную в земле форму. Дело оставалось за капсюлем со взрывателем и катушкой со шнуром.
Славин уже успел подружиться со многими партизанами. Особенно с Антоном Крайнюком и Сергеем Панченковым. Сергей пришел в отряд вместе с родителями и двенадцатилетней сестрой. Антон и Сергей были опытнее Славина, и он не стесняясь учился у них мастерству подрывника. Осенью командование отряда решило создать особую молодежную группу подрывников. В состав группы вошли и Славин с Панченковым, командиром группы был назначен Крайнюк.
Через несколько дней группа получила первое задание. Надо было пройти лесом к железной дороге, расположенной приблизительно в двадцати пяти километрах от лагеря, и пустить под откос вражеский поезд.
Для Славина это был первый выход на «железку», и он очень волновался, ночью плохо спал. Еще было темно, когда Владимира толкнул в бок Крайнюк:
— Ну, подрывник! Вставай, собирайся, скоро пойдем. Бери вещмешок, сложи все в него, а я — к командиру.
Володя быстро вскочил с нар и начал собираться. Уложил в вещмешок тол, шнур, взрыватель, еду. Проверил винтовку, положил в карманы старой, потрепанной куртки гранату и патроны.
В землянку вошел Панченков. Он уже собрался в дорогу. Славин спросил:
— Нож не забыл?
— Взял. А где Антон?
— Пошел к командиру.
Панченков сел на нары. Одет он был в старый, залатанный брезентовый плащ с капюшоном. Такая одежда во время дождей было просто незаменимой. Славин знал, что Сергей и его отец пользовались плащом поочередно.
В землянку шумно вошли Крайнюк и Рогов.
Иван Рогов появился в отряде позже Славина. Ему было восемнадцать лет, но выглядел старше. Ивана старил большой шрам, протянувшийся через нос и всю щеку — след удара металлическим прутом.
Это случилось как раз год назад. Иван вместе с матерью находился дома. Неожиданно вошли два немецких офицера. Они обшарили все углы, бесцеремонно забирая продукты. Один из немцев увидел на стене фотографию отца Ивана, командира Красной Армии. Фашист сорвал рамку со стены, швырнул на пол и начал топтать сапогами. Иван бросился к немцу, но тот ударом кулака отбросил его. Иван ударился о край скамьи и упал на пол, а тут второй офицер длинным металлическим прутом, который держал в руке, сильно ударил его по лицу...
Крайнюк посмотрел на своих товарищей и сказал:
— На операцию пойдем вчетвером, давайте на дорожку присядем на минутку.
Все сели на нары и замолчали.
В землянке вместе со Славиным жило шестеро партизан, но четверо были в охранении, поэтому ночевали в эту ночь в ней только Славин и Крайнюк. Они хотели перейти в соседнюю землянку, где жило семеро ребят из группы Крайнюка. Тогда получилось бы, что вся молодежная группа подрывников, во главе со своим командиром, жила бы в одной землянке.
Крайнюк встал, закинул за спину автомат и, направляясь к дверям, коротко бросил:
— Пошли, ребята.
Славин, уходя последним, загасил горевший в небольшой гильзе от снаряда и нещадно коптивший фитиль. Когда они вышли, на востоке чуть-чуть засветилась узкая полоска — это занималось утро.
Крайнюк хотел еще засветло добраться до места диверсии, чтобы успеть изучить обстановку и наметить место минирования.
Шли они долго, сделали только два коротких привала для того, чтобы перекусить.
Когда пришли на место, было еще светло. Притаились и начали наблюдать за дорогой. Поезда по ней проходили часто, в основном в сторону фронта. Поэтому дорога и охранялась тщательно. Парные патрули периодически проходили по полотну, вдали, словно скворечник, виднелась вышка. Лес на подступах к железной дороге был вырублен, и вся местность хорошо просматривалась. Крайнюк, желая приободрить друзей, сказал:
— Это хорошо, что местность открытая, немцы считают, что нам здесь не пройти, и не ожидают партизан. Я думаю, что минировать надо вон на той насыпи. Она, правда, не такая высокая, как хотелось бы, но лучшего места я не вижу.
Уже зажглись первые звезды, а подрывники все еще наблюдали за дорогой. И только после полуночи они двинулись к насыпи. Было решено, что закладывать заряд будут Крайнюк и Славин, а Рогов прикроет их с той стороны, куда уйдет патруль. Панченков должен был размотать шнур и ждать, когда вернутся после минирования его товарищи. Не доходя по насыпи метров тридцать, залегли, стали ждать, когда пройдет патруль. Наконец свет фонаря, медленно раскачиваясь, стал приближаться. Вот немцы прошли то место, где решено заложить заряд, и двинулись дальше. Крайнюк выждал, пока они отойдут метров сто, шепнул:
