И грянул гром (Раскаты грома) - Смит Уилбур (читать полностью книгу без регистрации TXT) 📗
Син пристально и неторопливо оглядывал горы, небо, равнину. При неярком свете это место выглядело очень красиво.
Он перевел взгляд на узкий проход к долине и вздрогнул от радости. Вход на равнину был заблокирован людьми в форме цвета хаки. При тусклом свете это скопление напоминало плантацию акаций — продолговатую, посаженную аккуратными рядами и чернеющую на фоне пожухлой травы. Но эта плантация двигалась и меняла форму.
Первые лучи солнца показались из-за вершины горы и осветили штыки улан.
— Кавалерия! — завопил Син. — О Боже, взгляните на них!
Его крик подхватили, и все радостно и весело загалдели. И в то же время крохотные коричневые фигурки мчались с горы навстречу своим пикетам, которые галопом неслись из долины, таща за собой запасных лошадей.
Потом, заглушая веселые крики и оружейный огонь, цокот копыт и вопли ужаса, заиграли марш. Это был резкий и отчетливый сигнал к началу атаки.
Син перестал приветствовать их выстрелами. Веселье пошло на убыль. Один за другим его люди вставали, чтобы посмотреть, как уланы, ряд за рядом, продвигались вперед. Рысью, легким галопом, галопом. Они ехали, опустив головы.
Некоторые буры, поняв, что проиграли, пытались убежать.
— Боже! — Син с трудом дышал, дрожа от возбуждения.
Слышался только цокот копыт, ситуация изменилась, когда англичане, не задерживаясь, не мешая рядов, теснили буров. Вдруг ситуация изменилась. Буры развернулись и бросились на обнаженные, длинные и сверкающие сабли улан.
Син видел, как какой-то бюргер заметался, а улан преследовал его. Видел, как враг схватился за голову, а кавалерист, встав на стременах, замахнулся саблей. Бур упал. Развернув лошадь, как игрок в поло, он снова подъехал к буру, стоявшему на коленях, чтобы добить его.
— Четвертуйте их! — завопил Син, и его голос звенел от ужаса и отвращения. — Четвертуйте их! Ради Бога, разрубите на четыре части!
Но кавалеристы не последовали его совету. Они бились насмерть, хладнокровно нанося друг другу меткие удары, кололи и резали, уворачивались и наступали, пока все не перемазались кровью, пока тела мужчин с многочисленными ранами не распростерлись на равнине.
Син отвел глаза и увидел остатки коммандос Лероукса, спрятавшихся в расщелине, где их не могли достать уланы.
Он сел на скалу и закурил. Дым крепкой сигары помог ему ощутить вкус победы.
Через два дня Син вел свою колонну в Чарльзтаун. Их приветствовал гарнизон, и Син ухмылялся, наблюдая за реакцией своих людей. Полчаса назад их еще обстреливали, когда они тряслись на отбитых у врага лошадях. А теперь они были радостны и веселы, их встречали как героев, и им это нравилось.
Потом лицо Сина снова стало грустным, когда он, оглянувшись, заметил, как мало их осталось. За ними тянулось пятнадцать фургонов, забитых ранеными.
«Если бы я только выставил наблюдение».
Глава 47
Ачесон с нетерпением ждал Сина. Через двадцать минут после прибытия в Чарльзтаун Коуртни сел в экспресс, уходящий на север. Он ненавидел Соула, принимавшего теплую ванну, Мбеджана, который убедил его отдать форму в чистку. Вечером Сину надо было идти на обед в офицерскую столовую, а Соул тем временем упьется его «Клико» и «Карвуазье».
Когда Син прибыл в Йоханнесбург на следующее утро, он перепачкался сажей локомотива, а немытое две недели тело сильно пахло. Ачесон приказал встретить его и доставить в свои апартаменты в «Гранд-отеле».
Майор Петерсон демонстративно не смотрел на Коуртни, заметив пятна, грязь и засохший ил, так как все это сильно контрастировало со столом, покрытым белой скатертью, на которой стояли серебряные приборы. Едкий запах, исходящий от Сина, испортил ему аппетит, и он закрывал нос шелковым платком. Но Ачесон, казалось, ничего не замечал и пребывал в прекрасном настроении.
— Вы чертовски хорошо выглядите, Коуртни. Правда чертовски хорошо. Надеюсь, Лероукс не будет нас какое-то время беспокоить? Хотите еще яйцо? Петерсон, передайте ему бекон.
Син закончил завтрак и налил чашку кофе перед тем, как сообщить:
— Я хочу, чтобы меня освободили от командования. Я уже сыт всем этим по горло.
Ачесон с Петерсоном с ужасом посмотрели на него.
— О Боже, Коуртни, но вы достигли больших успехов — самых значительных за последнее время.
— Я счастлив, — резко перебил Син. — Еще пару часов, и нас совсем бы уничтожили.
— Я больше ценю счастливых офицеров, чем умных. Я отказываю в выполнении вашей просьбы, полковник Коуртни. — «Уже полковник, а чувствую себя как в кресле у дантиста», — с удивлением думал Син.
Из-за стука в дверь он не успел возразить. Ординарец вошел в комнату и протянул Ачесону послание.
— Срочная депеша из Чарльзтауна, — прошептал он.
Ачесон взял бумагу и, размахивая ей, как дирижерской палочкой, продолжал говорить:
— Мне нужны три младших офицера, на которых можно списать ваши потери. Вы поймаете их и передадите моей кавалерии. Я хочу от вас лишь этого. Когда вы сделаете это дело, вашей колонне придется еще немного потрудиться. Надо перерыть каждый дюйм земли между блокгаузами, уничтожая лошадей, домашний скот и урожай. Потом сжечь фермы. Всех мужчин, женщин и детей поместить в изолированные лагеря. Когда мы это сделаем, то останется только пустой вельд. Мы превратим его в вакуум, устраивая постоянные рейды и карательные операции. — Ачесон так ударил кулаком по столу, что звякнула посуда. — Уничтожение, Коуртни! С этого момента мы ведем войну на уничтожение!
Эти слова очень не понравились Сину. И неожиданно в его сознании замелькали сцены разорений. Он увидел землю — свою землю, — почерневшую от огня, дома без крыш, стоящие на пустырях. Шум ветра на пустой земле заглушался плачем сирот и стонами людей, лишившихся крова.
— Генерал… — начал было он, но Ачесон читал послание.
— Черт! — резко произнес он. — Проклятье! Опять Лероукс! Он вернулся и захватил колонну улан, которые до этого отрезали бурам путь к отступлению. Забрал фургоны и скрылся в горах. — Ачесон положил депешу перед собой на стол. — Коуртни, — приказал он, — возвращайтесь туда и на этот раз поймайте его.
Глава 48
— Завтрак готов, хозяин.
Майкл Коуртни оторвал взгляд от книги и «посмотрел на слугу.
— Спасибо, Джозеф, я иду.
Два часа утренней учебы пролетели очень быстро. Он посмотрел на часы, стоящие на полке над кроватью. Уже шесть тридцать. Майкл закрыл книгу и встал.
Причесывая волосы, он видел в зеркале юношу с серьезными серыми глазами на красивом лице, которое портил большой нос Коуртни. Черные волосы пружинили под щеткой.
Он отложил щетку. Облачаясь в кожаную куртку, стал перечитывать параграф. Внимательно изучив и запомнив его, вышел в коридор.
Анна и Гарри Коуртни сидели рядом за длинным обеденным столом в Теунискраале и поджидали сына.
— Доброе утро, мама. — Она подставила щеку для поцелуя. — Привет, па.
— Здравствуй, мой мальчик. — Гарри был одет в форму с орденами.
Майкл разозлился, так как ненавидел всякую показуху. И еще это задевало его, так как ему было уже девятнадцать лет, шла война, а он сидел дома и занимался хозяйством.
— Ты собираешься в город, папа?
— Нет, я хочу заняться своими мемуарами.
— А-а. — Майкл многозначительно посмотрел на военную форму. Его отец слегка покраснел и принялся за еду. —
— Как учеба, дорогой? — нарушила молчание Анна.
— Нормально, спасибо, мама.
— Уверена, что с последним экзаменом у тебя будет не больше проблем, чем с предыдущим. — Анна ободряюще улыбнулась ему и взяла его за руку. Майкл быстро отдернул руку и отложил вилку.
— Мама, я хотел поговорить, с тобой о срочной службе.
Улыбка Анны угасла, а Гарри выпрямился.
— Нет, — решительно произнес он. — Мы уже говорили об этом. Пока ты всего лишь подросток и должен слушаться старших.
