БЛАТНОЙ - Демин Михаил (читать книгу онлайн бесплатно полностью без регистрации .txt) 📗
Разворошив седоватые свои усы, Казак вложил в рот два пальца, пригнулся, багровея. И тотчас комната огласилась режущим, разбойничьим свистом.
Сутуловатый и тощий его собеседник (он был весьма метко прозван Соломой) сказал с укоризной:
— Что с тобой, друг мой? - и отодвинулся, потирая ухо. - Ты не на Большой Грузинской дороге. Ты - в обществе. Уймись!
Казак вытер пальцы о рубашку, сказал, покряхтывая:
— Вот ведь что делает, чертова баба! Разве удержишься?
— Да-а, - проговорил кто-то за моим плечом, - хорошо поет Королева. Только вот хрипит - Это зря…
— Ну, не скажи, - возразил Солома. - В этом тоже свой смак имеется. Вся заграница так хрипит. Весь Запад.
— Какая еще заграница? - прищурился Казак. - Откуда ты ее выдумал? Ох, любишь ты, Солома, треп разводить!
— Постой, постой, - сказал Солома. - Поч-чему - треп? Я говорю, как человек искусства, - он поднял палец. - Как старый онанист и ценитель Есенина!
Пока шел этот разговор, Гундосый исчез куда-то и вскоре явился, нагруженный свертками и бутылками, водрузил все на стол и потянул меня за рукав:
— Садись, Чума! Выпьем за все хорошее…
Когда мы приняли по первой порции, Солома поворотился ко мне и медленно спросил, крутя в пальцах стакан:
— Чем промышляешь, малыш?
— Да по-разному, - замялся я.
— С кем партнируешь?
— С Хуторянином и с Кинто.
— Ага, - сказал он одобрительно, - эти годятся. В люди выходят, правила чтут… Что ж, малыш, желаю удачи!
Потом к столу подошла Марго - черноволосая, с мощной, туго обтянутой грудью, уселась подле меня, закинула ногу на ногу, сцепила пальцы на поднятом, заголенном колене.
— Что-то я, мальчики, усталая нынче, - сказала она, потягиваясь всем своим крупным телом. - Хотя, конечно… Вторые сутки глаз не смыкаю…
— Много работаешь, - ухмыльнулся Гундосый.
— Да уж, известное дело, - равнодушно ответила Королева, - немало. А как же иначе?
И, подрожав ресницами, обведя взглядом стол, она легонько толкнула меня локтем:
— Налей-ка водочки, кучерявый.
От выпитого, от усталости, от всех треволнений безумного этого дня меня как-то быстро сморило. Безмерная сонливость овладела мною. Навалясь на край стола, я опустил голову и задремал незаметно.
Какое-то время еще слышался топот, звон посуды, гул голосов. Изредка - и словно бы издалека - просачивались сквозь шум невнятные фразы:
«В Тбилиси, ребята, дело тухлое».
«Я как старый онанист и ценитель Есенина…»
«Ты с чего это хрипишь, Марго? С перепоя или от сифилюги?»
Потом все спуталось, слилось, подернулось вязкою пеленою.
Последнее, что мне запомнилось, было круглое, облитое загаром колено Марго, раскачивающееся в двух сантиметрах от моего лица.
Так я вошел в блатное общество!
Приняли меня здесь вполне благосклонно (сын босяка - это красиво!) и с ходу зачислили в разряд «пацанов» - так на жаргоне именуется молодежь, еще не обретшая мастерства и не достигшая подобающего положения.
По сути дела «пацан» - то же самое, что и комсомолец. Перейти из этой категории в другую, высшую, не так-то просто. Необходимо иметь определенный стаж, незапятнанную репутацию, а также рекомендации от взрослых урок.
Процедура «возведения в закон» ничем почти не отличается от стандартных правил приема в партию… Происходит это, как водится, на общем собрании (толковище). Представший перед обществом «пацан» рассказывает вкратце свою биографию, перечисляет всевозможные дела и подвиги, причем каждое из этих дел подвергается коллективному обсуждению. И если блатные сходятся в оценке и оценка эта положительна, поднимается кто-нибудь из авторитетных урок, из членов ЦК и завершает толковище ритуальной фразой:
— Смотрите, урки, хорошо смотрите! Помните - приговор обжалованию не подлежит.
Впоследствии это произошло и со мной (на Кавказе, в городе Грозном - среди местных майданников). Однако прежде чем я стал законным уголовником, мне пришлось немало поколесить по югу страны…
Самой важной для меня проблемой в ту пору был выбор ремесла, выбор должной профессии.
