Том 4. Пожиратели огня (с илл.) - Жаколио Луи (е книги TXT) 📗
С восходом солнца той же дорогой случается проходить иногда другому путнику, и тогда он видит своего лежащего мертвого собрата, а около него насосавшегося вампира, всего в крови и тоже мертвого от объедения или, правильнее, от перепоя.
Весь остаток ночи канадец Дик и Лоран только и делали, что отгоняли вампиров от мертвого тела Менуали.
Когда проснулись Кэрби и Джильпинг, то чрезвычайно удивились, узнав о ночном происшествии. Они так крепко спали, что ни слышали ровно ничего. Джильпинг от души пожалел бедного юношу и даже взялся было за Библию, чтобы прочитать псалом, но Дик убедил его не делать этого.
— Я знаю, мистер Джильпинг, — сказал он, — что у вас самые лучшие намерения, но ведь вас уже приняли раз за колдуна. Если подойдет Виллиго и увидит вас с книгой, он подумает, что вы произносите какие-нибудь заклинания. Это рассердит его, и тогда я не ручаюсь за последствия.
День прошел благополучно. Под вечер небо заволокли тучи, и вдали стал погромыхивать гром. Стояла страшная духота, как всегда бывает перед природным электрическим разрядом.
Черный Орел все еще не подавал признаков жизни. Оливье начал беспокоиться.
— Что это он не идет? — заметил он с тревогой. — Уж не случилось ли с ним беды?
Почти сейчас же вслед за его словами вдали послышался крик «скваттер-клока», птицы, похожей на сороку и прозванной Так (часы скваттера) за то, что она кричит всегда перед наступлением утра или вечера.
— Вот и он! — заметил Дик своему другу.
— Как он похоже кричит! — отвечал Оливье. — Я бы так и подумал, что это сорока.
— О, туземцы на этот счет мастера. Они так хорошо умеют подражать всяким животным, что просто не отличишь. И заметьте: каждый крик имеет у них свое значение. Да вот вам: Виллиго крикнул два раза. Подождите еще немного, и будет третий крик.
Действительно, третий крик не заставил себя ждать.
— Три раза, стало быть, — продолжал Дик. — Первый крик означал, что я должен обратить внимание; второй значил: «Это я»; третий: «Крутом все благополучно». Если бы крик послышался только два раза, то это значило бы, что враг недалеко; если бы только один раз, то это уже была бы тревога, то есть «враги здесь, вооружайтесь».
— Все это очень остроумно, но разве враги не могут узнать значение этих сигналов?
— Да, но во время войны они постоянно меняются, как у нас пароль. Наконец, используются крики разных животных и с разными интонациями, так что враг, если пожелает руководствоваться этими сигналами, в конце концов только спутается.
Разговор был прерван приходом Черного Орла. Нагарнукский вождь медленно шел берегом реки, точно совершал простую прогулку. Но он был не один. С ним шел татуированный воин без оружия, по всем признакам дундаруп. Канадец удивился было, не понимая сначала, что это значит, но вдруг заметил, что руки пленника связаны под локтями при помощи палки и ремня из шкуры кенгуру и что Виллиго тащит пленника за ремень, захлестнутый на шее мертвым узлом. Освободиться пленник не мог, а если бы стал упираться, то мертвый узел задушил бы его.
Кроме того, на поясе у Черного Орла было подвешено шесть свежих скальпов.
Весьма странной является эта общность обычая скальпировать убитого врага у краснокожих туземцев Америки и темнокожих племен Австралии, никогда не приходивших между собой в соприкосновение. И не в этом только сказывается известная общность нравов и обычаев между этими двумя совершенно различными расами. Впрочем, все это читатель узнает из нашего рассказа о пребывании наших героев в стране нагарнуков, где мы ознакомим их со сказочным прошлым этого племени, с легендой об его происхождении, с их нравами и обычаями, их верованиями и суевериями. На основании рассказов первых путешественников, посетивших Австралию и не проникавших далее прибережной полосы, долгое время полагали, что все туземцы Австралии принадлежат к безобразному и уродливому типу меланезийцев, столь близкому к обезьянам. На самом деле это вовсе не так. Англичане, которые не признают иного способа колонизации, как избиение туземцев и заселение страны англосаксами, находили для себя выгодным поддерживать это заблуждение, которое могло служить до известной степени оправданием их бесчеловечной жестокости. Но теперь, когда стало известно, что Тасмания и Центральная Австралия имели достаточно развитое население с классическими прекрасными формами тела, вполне способное усвоить европейскую цивилизацию, уже поздно спасти эти вымирающие племена от окончательного исчезновения. Все они или перебиты, или затравлены, как дикие звери, этими еще дикими зверями, прибывшими из Англии, так что невольно рождается вопрос, кто же были истинные дикари — австралийские туземцы или англичане.
Когда Труганина и Ланнэ, эта последняя австралийская чета, эти последние представители той высокоразвитой туземной расы, о которой мы говорили, были преданы земле, английское правительство распорядилось воздать им воинские почести при погребении: били барабаны, гремел салют и войска брали на караул. Так приветствовали англичане окончательное уничтожение человеческой расы, истребленной ими и их пресловутой цивилизацией.
Увидев пленника, канадец невольно содрогнулся при мысли об участи, которая ждала несчастного дундарупа. Он поспешил предупредить своих друзей, чтобы те не вмешивались в кровавую тризну.
— Ради всего святого на свете, — говорил он, — держитесь в стороне, что бы вам ни пришлось здесь увидеть. Против вековых предрассудков ничего не сделаешь. Если вы хотя бы чем-нибудь помешаете Черному Орлу во время похоронного обряда, то наживете себе в нем непримиримого врага.
— Дик прав, джентльмены, — вставил свое слово Кэрби, тоже знавший кое-что об обычаях дикарей, — Дик совершенно прав. Предупреждаю вас: ни одного слова, ни единого жеста, боже вас сохрани! Вы ничего не добьетесь, а лишь приведете Виллиго в такую ярость, что он готов будет вас всех истребить. Он этого, вероятно, не сделает из уважения к своему брату Тидане, но все-таки станет вашим врагом на всю жизнь.
— Но что же такое здесь будет? — спросил Оливье, бледнея от волнения.
— Тише!.. Он подходит. Так знайте же и берегитесь!
Виллиго приблизился к привалу, таща своего пленника.
Скажем несколько слов в объяснение этих предостережений. У нагарнуков нет жрецов в собственном смысле этого слова, а есть только кораджи, или колдуны, которые играют роль предсказателей, а не жрецов. Религиозные обряды при рождениях, свадьбах и похоронах исполняет всегда сам глава семейства без всякого участия колдунов. Своих покойников нагарнуки сжигают, веря в то, что тела умерших в виде дыма поднимаются на Луну и там соединяются с душой, принимая снова свою прежнюю форму. Люди, умершие без погребения, носятся над землей в виде каракулов, или беспокойных духов, не соединившихся с телом. Эти каракулы поджидают удобного случая, чтобы овладеть чьим-нибудь телом во время погребения и унестись на Луну. Тогда душа от украденного тела остается блуждать на земле в виде каракула. Нет выше несчастья, чем иметь каракула в семье; он постоянно допекает своих родственников, и единственное средство избавиться от него — это принести ему в жертву пленника, чтобы каракул мог овладеть его останками, превращенными в дым. Чтобы этого не случилось, на похоронах произносятся всевозможные заклинания, сопровождаемые пляской вокруг сжигаемого тела и диким воем. Позор тому главе семейства, который пропустит хотя бы один обряд: на него возлагается вся вина за появление в семье каракула.
Каракулов все боятся. Самые храбрые из нагарнуков бросаются на землю и закрывают себе лицо, только бы не видеть страшного привидения.
Теперь понятно, что могло бы произойти, если бы европейцы помешали Черному Орлу при исполнении обряда. Их не спасло бы, пожалуй, даже заступничество Тиданы, и канадец поступил очень умно, предупредив их.
Когда Черный Орел подошел к своим друзьям, то они заметили у него на лице глубокое волнение, которое он тщетно старался скрыть под маской величавого спокойствия.
