Золотая Кастилия - Эмар Густав (читать книги онлайн бесплатно регистрация .txt) 📗

— Как вам угодно, любезный Монбар.

Данник не участвовал в этом разговоре, он деятельно занимался медведем. Сначала он отрубил ему четыре лапы, которые зарыл в золу, потом с необыкновенным проворством освежевал его, а мясо разрезал на куски, которые изжарил вместе с двумя великолепными форелями и чирком, насаженным на ружье, словно на вертел. Потом он нарвал апельсинов, лимонов и других плодов, положил листья вместо тарелок и, кончив все эти приготовления, приблизился к костру.

В эту минуту солнце во всем своем великолепии показалось на горизонте.

Завтрак готов, — сказал Данник. — Примемся же за еду, — откликнулся Тихий Ветерок. Мы поговорим за завтраком, — заметил Монбар.

— Тем более, что я умираю с голоду, — прибавил Питриан, до тех пор не раскрывавший рта.

Флибустьеры весело сели за стол, то есть каждый уселся на траве перед листом, который служил ему вместо блюда, и завтрак начался. Охотники никогда не едят долго, и завтрак авантюристов продолжался всего полчаса, да и то еще он длился слишком долго по причине количества, а особенно необыкновенного качества кушаний, которые подавал Данник.

Достойный великан не помнил себя от радости от похвал, которыми осыпал его Монбар за кулинарное искусство. Когда был окончен завтрак и раскурены трубки, Монбар серьезно произнес:

— Теперь поговорим.

— Да, пора, — откликнулся Филипп.

— Расскажите мне о ваших планах, любезный друг, и объясните, каким образом намерены вы провести разведку города Маракайбо и крепости Гибралтар, потому что для успеха наших планов необходимо знать объект, который мы хотим атаковать, чтобы не совершить ошибки.

— Я думаю, — заметил Тихий Ветерок, — что было бы правильно вести разведку по отдельности.

— Объяснись, — сказал Монбар.

— Я хочу сказать, что одному из нас надо поручить исследовать побережье, другому — внутренние земли, третьему — город, а четвертому — крепость.

— Не считая пятого, который должен промерить глубину залива, а это очень важно, по моему глубокому убеждению, потому что залив изобилует песчаными отмелями, — заявил Питриан, — и наши суда рискуют потерпеть на них крушение.

— Питриан говорит дело, — заметил Монбар. — Каковы ваши соображения, любезный Филипп?

— Я полностью согласен, Монбар, все эти сведения действительно нам необходимы, и мы должны во что бы то ни стало добыть их.

— Хорошо, надо только договориться и распределить роли.

— Это право принадлежит вам одному, Монбар.

— Хорошо; вот, по моему мнению, как мы будем действовать. Тихий Ветерок, как старый, опытный моряк, возьмет на себя осмотр берега.

—Хорошо, лучшего я и не желаю.

—Данник исследует бухту. Это поручение самое опасное, требующее большой ловкости; я надеюсь, что он справится.

—Справлюсь, — ответил великан, польщенный доверием

Монбара и горя нетерпением оправдать его.

— Остается осмотреть внутренние земли, город и крепость. Питриан долго был таможенным, это по его части; он возьмет с собой двух товарищей для защиты от индейцев, а Данник отдаст ему Монако, который ему пока не нужен.

— Хорошо, — ответил Питриан, — я прошу только два дня, чтобы узнать всю местность как свои пять пальцев.

— Теперь, — сказал Монбар, — дело остаются только город и крепость. Мне кажется, здесь надо слегка изменить наш первоначальный план ввиду возможных препятствий, ожидающих нас. Вы говорите по-испански, как уроженец старой Кастилии, любезный Филипп; в свою очередь, я тоже хорошо говорю на этом языке. Вот как мы с вами поступим: мы вместе отправимся в Маракайбо; попав в город, мы будем действовать сообразно обстоятельствам. Что вы думаете об этом?

— Я полностью разделяю вашу точку зрения и готов смело следовать за вами повсюду, куда бы вы ни отправились.

— Так. Это решено. Теперь нам недостает только некоторых необходимых вещей, чтобы пробраться в город, не возбуждая подозрения. Однако я боюсь, что достать их невозможно.

Филипп лукаво улыбнулся.

— Что же это за необходимые вещи, любезный Монбар? — поинтересовался он.

— Во-первых и прежде всего, друг мой, одежда.

— У меня на судне три полных сундука.

— Прекрасно!.. Потом — золото, много золота. Признаюсь, я не спас ни одного пиастра во время кораблекрушения.

— Я могу предложить вам пятьдесят тысяч пиастров; этого достаточно?

— Конечно, друг мой, даже гораздо больше, чем требуется.

— Очень хорошо. Видите, до сих пор я отвечал на все ваши вопросы.

И отвечали превосходно, друг мой. Мне остается задать вам еще один вопрос; к несчастью, я боюсь, что на него вы не сможете дать столь же благоприятного ответа, как на другие.

— Как знать! Посмотрим, каков ваш вопрос, друг мой.

— Вы знаете, не правда ли, что испанцы крайне подозрительны и принимают самые разные меры предосторожности, чтобы не позволить чужестранцам проникнуть в их колонии на материке.

— Да, мне это известно. Но что дальше?

— Вот и все, друг мой. Я спрашиваю себя, каким образом нам удастся проникнуть в город.

— О, очень легко!

— Что-то я в этом сомневаюсь.

— Фома неверный! — молодой человек улыбнулся. — Я не только обеспечу вас золотом и необходимой одеждой, чтобы как следует разыграть роль идальго — или даже испанского графа, если вы пожелаете, — но сверх того постараюсь раздобыть бумаги, благодаря которым все городские власти предоставят вам полную свободу и даже всецело отдадут себя в ваше распоряжение.

— Если вам это удастся, любезный друг, я скажу, что вы просто маг и волшебник.

— Черт побери! — смеясь, заметил Филипп. — Пожалуйста, только не говорите этого в Маракайбо. Я ужасно боюсь инквизиции и не хочу быть сожженным на костре.

— Вы приводите меня в глубочайшее изумление, друг мой. Как вам удалось подготовить все это?

— Но я же вам сказал, что прибыл сюда неспроста.

— Действительно, вы это говорили.

— Ну так вот, друг мой, уже три месяца я готовлюсь к этому.

Монбар несколько раз покачал головой.

— Что же вы качаете головой? — спросил его Филипп.

— Дорогой Филипп, — ответил Монбар с задумчивым видом, — я самый старый и самый близкий друг д'Ожерона, вашего дяди. Я помню вас еще ребенком; я знаю ваш характер так, будто вы мой родной сын. Ваше сердце великодушно, ваша душа благородна. Во всех наших экспедициях вы ищете прежде всего славы. Я несколько раз видел, как вы отказывались от очень прибыльных предприятий, потому что, по вашему мнению, в них можно было приобрести только деньги, но не славу… Прав ли я, Филипп?

— Правы, любезный Монбар. Но какой вывод делаете вы из этого наблюдения?

— Никакого, друг мой, просто теперь я знаю все, что желал узнать.

— Я вас не понимаю, Монбар, объяснитесь, пожалуйста.

— К чему, друг мой?

— Пожалуйста!

— Если так, я скажу: вам никогда не убедить меня, любезный мой друг, в том, будто вы хотите предпринять эту опасную экспедицию в надежде разграбить город, как бы ни был он богат.

— Извините, друг мой. Монбар не ответил.

— Вы улыбаетесь и опять качаете головой, что же вы предполагаете?

— Я ничего не предполагаю, Филипп; сохрани меня Бог предполагать что-нибудь. Вы молоды, вот и все, а страсти молодости не похожи на страсти зрелого возраста; скупость — порок стариков.

Филипп слегка покраснел и в замешательстве потупил голову, но, тотчас совладав с собой, сказал:

— Ничто не мешает, любезный Монбар, обратить против вас ваши же собственные слова.

— Каким образом, друг мой?

— Вы любите деньги еще меньше меня: если бы вы захотели, то давно стали бы первым богачом среди флибустьеров.

— Вы правы, друг мой, я не люблю деньги.

— Хорошо; значит, и вам не удастся убедить меня, что вас толкает на эту экспедицию надежда на поживу.

— Я не стану уверять вас в этом.

— А! — воскликнул Филипп, смеясь. — Стало быть, вы преследуете иную цель?

— Не отрицаю.

— Какая же эта цель?

— Мщение! — сказал Монбар глухим голосом. Филипп с минуту молчал.