В открытом море - Капица Петр Иосифович (читать книги онлайн полностью без сокращений TXT) 📗
Окончив фабзавуч, парни поехали поближе к морю и поступили работать на судоверфь. Им думалось, что если они начнут строить и ремонтировать корабли, то скорее попадут в кругосветное плавание. Но недели проходили за неделями, а путешествий по морям и океанам не предвиделось.
Чижеев на верфи работал мотористом на подъемном кране, а Степа Восьмеркин – подручным кузнецом. От скуки они вечерами выходили на покатый берег Южного Буга и подолгу глядели на зеленоватую, таинственно плескавшуюся воду.
И вот в один из выходных дней парни увидели не похожую на других девушку. Она появилась, как амазонка, мчащаяся по воде на странном речном коне.
Из-за мыска, тарахтя подвесным мотором, выбежал быстроходный спортивный катер, тащивший на буксире широкую доску. А на доске, стоя во весь рост и держа ее на узде, как коня, неслась в пене и брызгах девушка. Она была в темном лоснящемся купальном костюме и в резиновой шапочке.
Скутер, сделав полукруг, сбавил ход. Доска начала опускаться, оседать в пену. Девушка легко соскочила с нее и, зарываясь головой в воду, поплыла бурным кролем.
Она быстро настигла лодку с умолкшим мотором, вскарабкалась на нее, сняла шапочку и тряхнула головой. И сразу над ее плечами словно появилось облако: прижатые резиной светлые волосы девушки распушились, и голова ее стала похожей на пышный одуванчик.
Друзья так и ахнули. В ту пору они еще не знали, что из-за непокорных волос и колкого язычка эту девушку прозвали Ежиком.
Чижеев с Восьмеркиным, забыв о солидности, которую они все время напускали на себя, со всех ног бросились к пристани.
Подбежав к сходням, они увидели, что девушка уже накинула на себя сарафан и зашнуровала парусиновые туфли. Запыхавшиеся друзья с таким восторженным изумлением разглядывали ее, что спортсменка невольно обратила на них внимание и, улыбаясь, сказала:
– Ух, какие паровозы прибыли!
Восьмеркин сразу же сделал вид, что он просто прогуливается. Чижеев же поклонился насмешнице и невозмутимо ответил:
– Простите, не паровозы, а пасифики. Так нас в Южной Америке называли, где мы в последнем плавании были.
Но девушка даже взглядом не удостоила свежеиспеченного «морского волка». Она попрощалась со своими друзьями, оставшимися на скутере, легко взбежала по деревянному трапу и, размахивая сумочкой, пошла к парку.
Сеня Чижеев решил немедленно познакомиться с девушкой. Он выхватил из кармана восьмеркинского пиджака пестрый шелковый платочек и помчался вдогонку.
Это он проделал с такой поспешностью, что медлительный Восьмеркин не успел сообразить, двигаться ли ему вслед за товарищем, или оставаться на месте. А когда он надумал помочь другу, того уже не было видно.
Чижеев нагнал девушку в парке.
– Вы платочек обронили…
Девушка смерила его не то презрительным, не то соболезнующим взглядом.
– Эту тряпочку, – сказала она, – я видела торчащей из грудного кармана того увальня, который остался на берегу. Вернитесь к нему и положите ее на место.
Она прошла мимо обескураженного парня с таким надменным видом, что он невольно посторонился.
Неудача не смутила Чижеева, – он пошел следом за спортсменкой, желая взглянуть, в какой дом она войдет.
Девушка свернула в подъезд каменного дома. Сеня без промедления юркнул туда же и прижался к стене. Он видел, как девушка не спеша поднималась по лестнице. Когда ее шаги затихли, он беззвучными прыжками добрался до площадки третьего этажа и заглянул в длинный коридор.
В коридоре уже никого не было. Сеня лишь успел заметить, как, блеснув медной дощечкой, захлопнулась третья дверь слева. Он на цыпочках подошел к этой двери и прочел надпись, выгравированную на медной дощечке:
«Вот так да! Неужто она боксом может? – подумал Чижеев, но тут же успокоил себя: – Нет, девушки боксом не занимаются, – наверное, ее папаша здесь живет».
Теперь Чижеев знал, что ему делать. Он поспешил спуститься на улицу, забежал домой, надел парадный костюм, щеткой пригладил волосы и в таком сверкающем, жениховском виде вновь появился у двери с медной дощечкой.
Он храбро нажал кнопку звонка и стал ждать. Вскоре послышались шаги, и дверь открыла девушка. Сеня шаркнул ножкой и поклонился ей.
– Ну, это уже наглость! – возмущенно сказала она. – Сейчас же уходите.
В это время в прихожую вышел ее отец, лысый, но еще крепкий сухощавый старик. Нос у него был слегка приплюснут и немного свернут на сторону, а из-под седых мохнатых, казалось, свирепых бровей выглядывали небольшие, хитроватые и озорные глаза.
– Что вам угодно, молодой человек?
– Папа, он на реке… я пошла… – смущенно сказала девушка.
Чижеев поспешил выпалить:
– Я бы хотел заниматься боксом.
– Так что же вы стоите, дорогой? – воскликнул старик. – Прошу, прошу в помещение.
Тренер пропустил гостя в большую светлую комнату, велел снять пиджак и начал осматривать Чижеева со всех сторон. Сеня выпячивал грудь и надувался, как мог.
– Чудесно, замечательно! – твердил старик, ощупывая его мускулатуру. – Сколько весите?
Сене при девушке неудобно было сказать, что его вес равен пятидесяти двум килограммам, и он заявил:
– Шестьдесят кило.
– Шестьдесят? – недоверчиво переспросил старик и в досаде опустился на стул. – Вот не везет мне!
Тренеру дозарезу нужен был боксер в весе «мухи». Без хорошей «мухи» он не мог выставить на соревнования команду. Все матчи начинались со встречи бойцов наилегчайшего веса. Стоило проиграть первому, как дух команды подрывался. И тренер усиленно искал бойца, который весил бы не более пятидесяти одного килограмма. К нему приводили нескольких низкорослых парней, но все они оказались такими щуплыми и пугливыми, что после первой же встрепки не показывались больше на глаза. А тут вдруг сам заскочил на дом – типическая «муха». И вот те на, весит шестьдесят кило!
Сеня, видя огорчение старика, решил сбавить вес.
– В шубе и в валенках на лыжной станции взвешивался, – сказал он.
– Миленький! – встрепенулся старик. – Так что же вы врете? Вы – «муха»! Настоящая «муха»! Сейчас же раздевайтесь до трусов! Вот здесь, за ширмой. Ежик, перчатки!
Делать было нечего, и Сеня покорно начал развязывать галстук. Когда он снял рубашку и брюки, то из-за ширмы уловил взволнованный шепот девушки:
– Папа, только ты полегче, – опять убежит!..
В щелку Чижеев увидел, что девушка надевает на руки отца огромные, похожие на утюги, перчатки. Ему сразу стало не по себе.
«Бить будет, – с тоской подумал он. – Видно, с дочкой сговорились. Ох, и дурак же я, что побежал за ней!»
– За ширмой! – крикнул старик. – Что же вы? Быстрей раздевайтесь.
Сеня, с видом приговоренного к смертной казни, вышел в трусах к старику.
Несмотря на маленький рост, Чижеев был развит хорошо: грудь оказалась достаточно широкой и выпуклой, бедра – узкими, а мускулам на ногах мог позавидовать любой футболист.
– Ну, взгляни на него, – восхищенно сказал тренер дочери, – прямо олимпийский бог! Скорей надевай на него перчатки.
Пока девушка завязывала на Сениных руках боксерские перчатки, старик, точно застоявшийся конь, перебирал ногами, странно косил глазом и, казалось, дрожал от нетерпения скорей испытать «муху».
«Не сумасшедший ли он? – с опаской подумал Сеня. – Еще, чего доброго, кусаться начнет!»
– Бить нельзя только ниже пояса и в спину, – коротко пояснил тренер, поднимая кулаки на уровень лица. – Защищайтесь! – вдруг рявкнул он и так ударил Чижеева в скулу, что малышу показалось, будто на него рухнул потолок.
Сеня отлетел в угол и, возмущенный поведением старика, хотел было выругаться, как получил новую затрещину, от которой с трудом удержался на ногах.
– Не падает, стоит! – удивился обрадованный старик. – Миленький ты мой! – закричал он. – А ну, я тебя на серии попробую…
