Меж двух огней - Вудроу Патрик (читать книги бесплатно txt) 📗
— Скоро твое везение кончится, Эд.
Путешествие заняло двадцать четыре часа, но сломить боевой дух Пита было непросто. Он приветствовал Стрейкена отеческим похлопыванием по спине, как только вышел с парома.
— Я тоже тебя люблю, Пит. — Стрейкен взял своего друга за руку. — Рад тебя видеть.
Он не врал. Питер Зееман был ему отцом и старшим братом. Кто еще внес бы за него штраф в тысячу долларов, а потом обернул все это в шутку. Когда-то он воевал в Седьмом нидерландском морском спецназе, прекрасно обученном десантном взводе, который часто работал в тандеме с британским спецназом. Сейчас он защищал голландские нефтяные вышки от атак террористов, но в 1970-х годах это был активный отряд в Дхофаре, который бил марксистских партизан и воевал бок о бок с британцами. Пит участвовал в той кампании и получил пулю в бедро. Это послужило причиной его раннего ухода из спецназа, и последние тридцать лет он провел, управляя «Коралловым раем». Стрейкен думал, что Пит прекрасно справлялся.
Пит был высоким и широким в плечах, с гривой серебряных волос, которые он зачесывал назад, открывая точеные римские черты лица. У него был здоровый загар человека, который родился и вырос в Виллемстаде, и пышущий здоровьем атлетизм от жизни на рыбной, фруктовой и пивной диетах, а также кошмарный вкус. Кей Ти поморщилась, когда Стрейкен познакомил их. Стрейкен не мог ее упрекать. Рыбка из мультика была бы гораздо более уместна на детском постельном белье, чем на рубашке солидного мужчины.
Стрейкен поселил своего друга в бунгало на пляже, в двадцати метрах от своего. Они забросили сумки Пита и пошли в деревню спокойно пообедать. Стрейкен рассказал ему о том, что произошло с тех пор, как он улетел с Кюрасао. Это было почти месяц назад, но казалось, что прошло полжизни. Рассказ получился длинным, Стрейкен ничего не скрывал. Многое из этого было новостью и для Кей Ти, она и Пит слушали внимательно, стараясь не перебивать Стрейкена вопросами. В конце он сообщил, что Сумо удалось убедить местные власти, что Пили утонул, потому что выпал за борт пьяный. Очевидно, их скептицизм был равен их равнодушию. После нескольких часов Стрейкен был измучен и пьян.
— Пит, я не знаю, как сказать, но…
— Тогда, наверное, лучше не надо. — Пит округлил глаза и подмигнул Кей Ти. Он догадывался, о чем собирается говорить Стрейкен, и ему было неловко.
— Деньги, которые ты заплатил Купмансу. Ты не должен был этого делать, я и сам мог бы заплатить.
— Ты безнадежный лгун, Эд. Всегда был и всегда будешь.
— Нет, я серьезно. Я бы нашел выход, занял бы у Гамильтона. Он зарабатывает гораздо больше, чем ты… — Стрейкен осекся. Он что-то не то сказал. — Ну, в общем, спасибо. Спасибо большое. Я верну тебе. Через два дня ты будешь таким богатым, что тысяча тут, тысяча там, ты и не заметишь. — Он увидел, что Пит улыбается от уха до уха. — Что-то смешное сказал?
— Нет, я просто наслаждаюсь солнышком.
— У тебя этого солнышка и дома хватает. Скажи мне, что такого жутко смешного?
— Эд, ты что, неужели и вправду думаешь, что такой человек, как Купманс, просто снимет обвинение и назначит штраф?
— Да не знаю я. Тысяча долларов — это много. Он сказал, что не может использовать заключенного, зато может использовать наличные. А ты что имеешь в виду?
— Ты считаешь, что полицейскому дозволено вот так взять и назвать тебе сумму штрафа — не сходя с места? Тебя не удивило, что штраф не был назначен ни судом, ни судьей?
Стрейкен тупо на него уставился. Он почувствовал какую-то сдавленность в груди. У него было такое хорошее настроение, когда его отпустили, что он и не задавался вопросом о правомерности процесса.
— Купманс хороший человек, — продолжал Пит, — и он хороший полицейский. Он управляет Кюрасао как родным домом. Он суров, но справедлив. Если бы ты опрометчиво поставил под угрозу чью-то жизнь или сбежал бы с места преступления, Кумпанс наверняка бросил бы тебя в тюрьму.
— Так что ж он не бросил? Зачем ему эти деньги?
Пит начал насвистывать. Он посмотрел по сторонам и выразил восхищение окружающим видом. Стрейкен брызнул ему в лицо каплями пива, чтобы выразить свое негодование. Зееман иногда был невыносим. Доводить людей до белого каления — его любимое развлечение.
Пит усмехнулся и отодвинулся, чтобы Стрейкену было больше не достать его пивом.
— Открою тебе один секрет. То, что Дирк полицейский, не значит, что он не любит повеселиться с друзьями.
Стрейкен в ужасе смотрел на него, ничего не понимая.
— И что?
— А то, просто представь, что он не самый лучший игрок в покер на острове.
— Ты шутишь!
— Ага. Тысяча — не весь его долг мне, но большая его часть. Я не заплатил ни цента ради твоего спасения. Я просто припомнил ему несколько долгов.
— Ты все это серьезно?
— Конечно. А теперь, если вы меня извините, мне нужно отдохнуть. — Пит оттолкнул стул и встал. — Кто первый добежит, тот устроится в гамаке.
— Идет. — Кей Ти тоже поднялась.
Повязками она уже не пользовалась, шов обещали снять через две недели. Ее легкие работали прекрасно; выздоровление шло быстро и успешно. Пит и Кей Ти бежали по дорожке к бунгало.
Стрейкен смотрел им вслед. Он допил пиво и положил голову на сложенные руки, чтобы хорошенько все обдумать. Говорят, что друг познается в беде, и Пит Зееман — лучший человек на свете. До него вдруг дошло, какой же он, Стрейкен, оказывается, счастливчик. Даже если они никогда не поднимут это золото, он уже богат в другом отношении. Он тряхнул головой, оставил деньги за пиво и побежал догонять своих друзей.
Вечером Кей Ти пригласила их в свое бунгало на куриные грудки барбекю. К мясу полагался гарнир с кокосовым соусом. Пит осыпал Стрейкена вопросами о затонувшем корабле. Он хотел знать, на какой глубине он лежит; какое там течение и какая видимость; каким, черт возьми, образом они умудрятся поднять двенадцать железных сейфов из подводной пещеры.
— Хороший вопрос, — сказал Стрейкен.
Вообще-то он уже придумал, как поднимать сейфы, но так как его план включал взрыв рифа, ему не хотелось говорить об этом в присутствии Кей Ти. Ее любовь к охране окружающей среды была так же велика, как его — к цыплятам-барбекю. Кроме того. Пит был такой крутой парень, что считал всех остальных беспомощными щенятами, которые ничего не понимают в подводной работе, и Стрейкен был рад, что сумеет его подколоть.
Пит, впрочем, был прав, задав вопрос о весе. Вес представлял собой большущую проблему. Стрейкен провел вчера полдня в интернет-кафе, нажимая кнопки на калькуляторе Сумо и читая о золоте. Золото, оказывается, страшно тяжелое.
Исаак Ньютон установил цену золота в 1717 году, когда заведовал Монетным двором. Он оценил его в три фунта стерлингов семнадцать шиллингов за аптекарскую унцию. За двести лет это значение не изменилось, кроме краткого колебания во время наполеоновских войн. Серьезная ревизия случилась, когда началась Первая мировая война, в 1914 году. Затем оно быстро стало дорожать. К 1940-м годам стоимость унции золота достигла восьми фунтов стерлингов сорока шиллингов.
И с тех пор золото дорожало и дорожало. Стрейкен проверил на сайте «Файнэншл таймс» и выяснил, что сейчас цена составляла двести одиннадцать фунтов стерлингов пятьдесят шиллингов. Это означало, что теперь наследство Стрейкена стоило в двадцать пять раз больше, чем в тот день, когда генерал Персиваль утопил сейфы. Десять миллионов фунтов стерлингов тогда соответствовали двумстам пятидесяти миллионам сейчас. Стрейкен чуть со стула не упал, когда дочитал до этого места. Затем он улыбнулся. Ему прекрасно хватило бы и изначальных десяти миллионов.
Стоимость золота, может быть, и возросла, но его вес — нет. Принимая во внимание, что золото было равномерно распределено по восьми кораблям, и каждый корабль вез двенадцать идентичных сейфов, то стоимость содержимого каждого сейфа было немногим больше ста тысяч в 1940-е годы. С помощью стоимости золота за аптекарскую унцию в 1940-х годах легко подсчитать, что один сейф весит около полутонны.
