Приключения 1969 - Егоров Виктор (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Надолго в Берлин?
— Что ты. Все наши переводчики, печатники и корректоры уже завтра будут отправлены из Потсдама в Остзеебад. Мы и редакторы едем туда шестого. Представь, я с детства не терплю морских прогулок. А тут, видимо, придется совершить ее на крейсере.
— Далеко?
— Сам еще ничего толком не знаю. Будем печатать в море газеты и листовки. Это точно. А вот для кого?.. Уж очень много среди нас знающих английский и скандинавские языки. Понимаешь?.. Думаю, что скорее всего окажусь где-нибудь в Скандинавии. Ведь пристать мы должны где-то в Северном море, а не в Немецком. Но обо всем этом, конечно, никому ни слова. Может быть, еще увидимся!..
— Звони!..
Лейтенант Дауб оказался прав. Молниеносная война в Польше вызвала у Гитлера и его клики уверенность в том, что германская армия непобедима. И 9 апреля 1940 года германские вооруженные силы без всякого предварительного предупреждения или объявления войны напали на Норвегию и Данию…
О своем разговоре с Даубом Ильзе сообщила в Центр лишь с «очередной оказией».
Москва ответила немедленно:
«Жалеем об опоздании в передаче таких весьма ценных сведений… Ведь мы уже 5 апреля могли бы знать о подготовке Гитлера к захвату Норвегии… На случай получения новых данных о предполагаемых действиях или ближайших планах гитлеровцев хотелось бы тщательно разработать систему срочных вызовов…»
Ильзе тут же предложила простой и надежный способ для ее вызова на срочную встречу. Если нужно будет поговорить с ней, то в лавку «Марга» на Аугсбергштрассе, 31 должна прийти девушка. Девушке необходимо иметь в руках небольшую миску с едой для собаки — остатки от обеда, картофель, овощи или кусочек мяса. Девушке надо отдать миску кому-нибудь из хозяев лавки со словами: «Это для Тэдди». Сделать эти можно в любое время. И вовсе неважно, кто будет в то время в лавке.
Владельцы лавочки — супруги Рипитш. Ильзе, которая несколько недель тому назад приобрела собаку, довольно часто отдает своего Тэдди в лавку «Марга», так как не везде может брать его с собой. У супругов Рипитш тоже есть собака. Фрау Рипитш нередко кормит Тэдди. Ильзе не раз спрашивала у лавочников поблизости, нет ли у них каких-нибудь остатков еды для собаки. И порой у них действительно находилось кое-что для Тэдди. Поэтому никто из супругов Рипитш не удивится, если кто-то принесет к ним в лавку что-нибудь для Тэдди. И то, что обед для Тэдди принесут в лавочку Рипитш, а не на квартиру к Ильзе, тоже легкообъяснимо. Многие знают, что Тэдди часто находится в лавке «Марга». Кроме того, Ильзе часто говорила супругам Рипитш, что она не хочет беспокоить больную хозяйку квартиры. О болезни хозяйки супругам Рипитш также известно.
Если даже Ильзе переедет на другую квартиру, то она все равно будет оставлять Тэдди в лавке «Марта»: ведь она, Ильзе, так редко бывает дома.
Наконец, Ильзе просто попросит у супругов Рипитш разрешения на то, чтобы время от времени ее подруги могли оставлять для нее в лавке «Марга» книги и письма. Ильзе каждый день заходит в лавку «Марга». Или для того, чтобы купить что-нибудь, или из-за Тэдди. Поэтому она, Ильзе, сразу будет знать, передано ли для нее что-нибудь в лавку. И она тотчас поймет, что ей назначена срочная встреча…
Этот разработанный самой Ильзе вариант срочной связи отлично служил ей долгое время.
Однажды один из участников ее берлинской группы позвонил Ильзе домой по телефону. Переговорив с ним, Ильзе срочно сообщила в Центр:
«Курт получил, наконец, приказ, который подтверждает его немедленный отъезд из Берлина в Москву. Там он будет звонить между 14.00 и 14.30 по телефону, номер которого получил… К тому, кто снимет телефонную трубку, он обратится по-немецки со словами: «Это герр Шмидт… Я прошу к телефону господина Петрова…» В условленное место Курт придет с книгой в руке, в книге будет лежать газета…
Составляя это донесение, Ильзе невольно вспомнила разговор, который был у нее с Вольфгангом в Варшаве осенью тридцать девятого года. В тот день газеты сообщили о том, что Москва подписала с Германией пакт о ненападении.
— Вольфганг, я не могу все это понять. Ведь Гитлер писал о захвате России. Неужели русские так слепы? — спросила тогда она.
— Москва, — ответил он, — знает, что рано или поздно Гитлер нападет на СССР. Запад все время подталкивает его на это. К счастью, Москва, как видишь, помешала им сейчас договориться между собой за ее счет…
ГОСПОДИН ШМИДТ ЗВОНИТ ПО ТЕЛЕФОНУ
«Дорогой Курт!..
Хочу искренне поблагодарить Вас за ту громадную и ценную работу, которую Вы выполняли на протяжении долгих лет. Наша страна никогда не забудет Ваших заслуг и в трудные для вас минуты придет Вам на помощь…
Это короткое письмо Курт получил от Центра много лет назад. Прочитав тогда письмо, Курт немедленно сжег его. Но он и сейчас помнит его слово в слово.
С тех пор прошло много времени. Порой выпадали на долю Курта очень трудные минуты. Тогда он снова повторял письмо, которое знал наизусть. И… вновь и вновь убеждался в том, что не зря верил каждому его слову…
Стучали колеса экспресса Берлин — Москва. Далеко позади осталась Германия. Он, немец, любил свою Германию — страну Кеплера и Гумбольдта, Баха и Бетховена, Гёте и Гейне, Маркса и Тельмана. Он, антифашист, любил свой народ и поклялся освободить его от гитлеровского гнета. И он делал все, что было в его силах, чтобы приблизить победу над ненавистным ему фашизмом. Как можно скорее принести свободу и счастье немецкому трудовому народу — в этом Курт видел свой долг патриота.
И чем активнее боролся он с теми, кто шел за Гитлером, тем больше подвергался опасности. Но ни разу не подумал он о том, чтобы отступить. Ни разу не дрогнул, не засомневался. Все, что он делал, он делал, повинуясь своему разуму, своему сердцу, своим убеждениям антифашиста.
Ради того, чтобы приблизить победу над фашизмом, он сам предложил свою помощь советской военной разведке. Он пошел на это потому, что отлично понимал: предстоит долгая, упорная и тяжелая борьба с кровавыми палачами, которые захватили в его стране государственную власть, с убийцами, каких еще не знал мир. Вступить с ними в борьбу безоружным — значит проиграть. Такое поражение нельзя простить. Его не простят миллионы честных немцев, брошенных гестапо за колючую проволоку. Не простят их дети и внуки. Такое поражение не простит себе он сам!
…Среди работников германского посольства в Москве считалось хорошим тоном ругать и охаивать все советское, все, что делалось в СССР. Это Курт понял в первый же день своего приезда из Берлина в Москву. Не дай бог было высказать здесь противоположное мнение! Вокруг «отступника» моментально создалась бы гнетущая атмосфера подозрительности и недоверия. Все, как по команде, стали бы сторониться его. И уж конечно, тайные сотрудники гестапо, работавшие в посольстве, не замедлили бы устроить тщательную слежку за таким дипломатом.
Постепенно Курт знакомился с другими работниками посольства. Ближе всех он сошелся с Вальтером Шмидтом. Они даже съездили несколько раз на автомашине за город. У обоих нашлись общие интересы — оба хотели как можно скорее изучить русский язык. В Берлине Шмидт, как оказалось, был активным членом СС. В Москве — занимал должность референта по культурным вопросам. В начале 1940 года в посольство прибыл адъютант доктора Клейста — Шютте.
Курт знал, что бюро доктора Клейста состояло из наиболее доверенных лиц Риббентропа. Оно играло все более и более значительную роль. Его работники выполняли главным образом различные «деликатные» поручения. Такие, которые нельзя было выполнить нормальным дипломатическим путем.
Короче говоря, бюро доктора Клейста занималось разведкой. Официально Шютте прибыл договориться с русскими об открытии немецкой дорожной выставки в Москве. На деле он, специалист по украинским националистам, прибыл в Москву для постановки разведки в СССР. Именно в связи с приездом Шютте Курт узнал, что в посольстве тщательно ведут картотеку на всех упоминаемых в прессе советских людей.
