Товарищ маузер (ил. А.Иткина) - Цирулис Гунар (читаем книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
Русениек долго выбирал марку папирос, так же долго и старательно пересчитывал сдачу, затем подошел к жандармскому ротмистру прикурить. Офицер что-то пробормотал, небрежно сунул в руку Русениеку коробок спичек и, даже не удостоив его взглядом, отошел и стал наблюдать за отправкой арестованных в участок. Русениек закурил, глубоко затянулся, отыскал ротмистра и небрежным «мерси» поблагодарил за спички. Затем вышел из ворот и пересек улицу.
Преследуя какого-то беглеца, пробежали два шпика.
— Сударь, не приметили, в какой двор он заскочил? — обратился один из них к Русениеку, да так и остался с разинутым от удивления ртом.
Атаман! Ей-богу, Атаман! Неуловимый боевик, по следам которого вот уже целый год безуспешно гоняются все шпики Риги! Тот самый, кто среди бела дня на Александровской улице обезоружил трех городовых! Тот, кто убил начальника Либавской тюрьмы! Тот, кто в проклятый день тринадцатого января уговорил рабочих Петербургского предместья Риги бросить работу и участвовать в демонстрации! Тот, кто, удирая от полицейской засады, застрелил пристава второго участка!… Старый Иргенсон, чей винный магазин был экспроприирован под руководством Атамана, сулил за его поимку пятьдесят золотых. Теперь уж эти денежки, можно сказать, в кармане!
Но страшная слава, которую стяжал Атаман в несчетных стычках с полицией, подействовала на шпика, на мгновение парализовав его. Когда же он выхватил пистолет, чтобы арестовать Атамана, тот уже свернул за угол Мариинской улицы.
— Хватайте его! — заорал шпик и поднял стрельбу.
Подбежал городовой и вместе со шпиком бросился вдогонку за Атаманом.
Выстрелы, крики, топот сапог растревожили жителей. Одно за другим открывались окна и высовывались перепуганные лица людей. Как предписывалось в таких случаях распоряжением полицмейстера, дворники поспешно запирали ворота.
Добежав до Мариинской, преследователи в недоумении остановились — Атамана и след простыл.
— Упустили! — прошипел шпик и выругался.
— Далеко ему не уйти! Надо обшарить дома вокруг, — без особого воодушевления предложил городовой — он не любил ввязываться в опасные дела.
— Чего уж теперь! — безнадежно махнул рукой другой шпик. — Станет он тебя дожидаться! Не какой-нибудь студентик… Ему тут что окно, что крыша — один черт. По воздуху улетит, чтоб ему было пусто!
Из ближайших ворот, прихрамывая, выбежал рябой дворник, закрывая рукой щеку.
— Один сюда забежал! — выпалил он. — Сюда! Гляжу, бежит кто-то! Стой! — кричу. — Да он как двинет мне по скуле. Я так и полетел вверх тормашками… На лестнице скрылся!
— За мной! — скомандовал шпик. — Попалась птичка — не уйдешь!… Вы оба караульте во дворе! — приказал он другому шпику и городовому, который держался подальше от ворот.
— Я с той стороны двери уже замкнул, господин начальник, — доложил дворник, продолжая растирать левую щеку.
— На бога надейся, а сам не плошай… Поди знай, что этот Атаман выкинет, — сказал шпик и, наказав своим подручным следить за окнами и крышей, направился к парадному.
Однако войти в него он не решился — слишком жуткой показалась сумрачная и тихая лестница. Вдруг послышались шаги — кто-то медленно спускался по лестнице. Шпик прижался к стене и выхватил револьвер. Но за стеклянной дверью блеснуло золото мундира, и на улицу вышел щеголеватый подполковник жандармерии.
Заметив шпика с револьвером, он поманил его пальцем:
— Что тут происходит? Докладывай!
— Тут вроде анархист прячется… — Гневный взгляд подполковника принудил шпика торопливо добавить: — Ваше высокоблагородие…
Офицер на секунду задумался.
— Как он выглядит? Не в сером ли пальто, а ростом с меня?
— Точно так! — обрадовался шпик. — Это Атаман! Где вы его видели?
— Кажется, он вбежал в седьмую квартиру.
— Это на третьем этаже, у купца второй гильдии Герскинда, — услужливо вставил дворник, который в это время подошел вместе с городовым.
— Как прикажете поступить, господин подполковник? — спросил шпик: присутствие жандармского офицера снимало с него какую-то долю ответственности.
— Что же вы ожидаете? Штурмуйте квартиру! — закричал подполковник, но вдруг схватил шпика за плечо. — Вы сказали — Атаман? Тогда дело обстоит не так просто. Наверное, в квартире засела целая банда. Повремените немного. Я подошлю вам подкрепление и стальные щитки, не то вас изрешетят пулями. — И он быстрым шагом удалился.
Неподалеку от городского управления полиции подполковник увидел трех городовых, которые вели какого-то парня. Нетрудно было догадаться, что арестованный из революционеров. Копна длинных темно-русых волос, черная рубаха-косоворотка «под Горького». В те времена по всей России и в ее балтийских губерниях можно было встретить многих с такой внешностью.
Подполковник уже хотел было пройти мимо, но, когда городовые почтительно отдали ему честь, вдруг остановился и строго крикнул:
— Быстрее бегите на угол Мариинской и Парковой!
— Ваше высокоблагородие, нам приказано… — заикнулся было вахмистр.
— Этого щенка я сам доставлю! — перебил его офицер. — А там нужно взять Атамана! Оглохли, что ли? Ну!…
Проводив их взглядом, подполковник подозвал извозчика, посадил в пролетку арестованного и сам сел рядом.
— Куда прикажете, барин?
— Гони по Московской, потом скажу, где встать.
Лошади взяли рысью. Позади остался Тукумский вокзал, повернули на Московскую, миновали деревянное изваяние Святого Кристапа… А жандармский офицер словно воды в рот набрал. Арестованный становился все беспокойнее — у него нервно подергивалась оттененная усиками тонкая верхняя губа. Черные, как угли, глаза беспокойно бегали. Впрочем, у него было достаточно оснований для страха. Жандармерия и тайная полиция находились в другой части города. Зато тут, на окраине, где лишь изредка попадались одинокий прохожий или крестьянин с возом, было самое подходящее место, чтобы пустить пулю в человека, от которого нужно избавиться. В подобных случаях газета «Ригас авизе» обычно публиковала заметку: «Убит при попытке к бегству».
И действительно, убедившись в том, что улица пустынна, офицер остановил извозчика и шепнул на ухо арестованному:
— Ну, а теперь беги без оглядки.
Парень судорожно вцепился в сиденье:
— Господин подполковник, произошло недоразумение! Дозвольте объяснить…
— Не будем терять времени! — раздраженно прикрикнул офицер и взялся за кобуру револьвера. — Ну, живо!
Парень соскочил с пролетки, юркнул в ближайшие ворота и притаился. Когда же он, набравшись храбрости, поглядел через щель в заборе на улицу, извозчик с подполковником уже скрылись из виду, а по мостовой скакал разъезд драгун.
…А в это время около дома на углу Мариинской и Парковой шпики вот уже полчаса решали, что им делать дальше. Подкрепление в количестве трех городовых, посланных жандармским офицером, прибыло. Однако никто не решался начать атаку. Чего ради лезть в пасть зверя? Сперва надо дождаться обещанных стальных щитков. Наконец тот шпик, который первым узнал Атамана, не выдержал:
— Сколько можно канителиться! Начнем!…
Эта внезапная решимость была вызвана отнюдь не избытком храбрости, а боязнью, как бы вместе с новым подкреплением не вернулся жандармский офицер. С ним придется тогда делить обещанную Иргенсоном награду.
Вытянув вперед руку с револьвером, он осторожно распахнул дверь парадного. Городовые перекрестились и последовали за ним. Стараясь не топать, они один за другим поднялись на третий этаж. У дверей седьмой квартиры шпик жестом приказал всем замереть. Он уже приготовился дернуть шнурок звонка, когда вахмистр заметил в темном углу площадки какой-то сверток. Шпик нагнулся, долго что-то рассматривал, а затем осторожно приподнял. В его руках оказалось длинное серое, сшитое по последней заграничной моде пальто. Тут же рядом валялся и цилиндр, на черном шелке которого белел листок бумаги. При свете спички шпик прочитал: «Носите на здоровье! Последняя мода. Атаман».
