Приключения 1969 - Егоров Виктор (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
ГЕСТАПОВЕЦ ХАБЕКЕР ВЕДЕТ ДОПРОС
Была суббота 12 сентября. Гестаповцы ворвались в квартиру в три часа дня:
— Где Штёбе?
Они обыскали Ильзе, обшарили всю квартиру. Ничего не нашли.
— Одевайся!..
В специальном автомобиле, который сопровождали еще две автомашины, набитые гестаповцами, Ильзе доставили в полицейскую тюрьму на Александер-плац.
Верзила-охранник втолкнул ее в камеру, сбив ударом огромного кулака с ног.
Шатаясь, она поднялась. В глазах стояли красные круги.
— Требую снять наручники!
Верзила оскалил в усмешке рот.
— Эти браслеты для твоей же, детка, безопасности… Покончить самоубийством — самый легкий путь из этих мест!
Почти тут же ее вызвали на допрос.
Вел его гестаповец Хабекер, хитрый и опытный следователь-эсэсовец. Он сам сказал Ильзе, что работал в политической полиции во Франкфурте-на-Майне с 1933 года. Видимо, даже этим хотел ее запугать…
Первый допрос продолжался трое суток почти без перерыва. Ильзе не давали спать, есть, пить… Гестаповцы рассчитывали сломить ее волю одним ударом.
Хабекер рассыпал перед Ильзе десяток фотографий:
— Кого знаете из этих людей?
Особенно часто гестаповец показывал фотографию мужчины в форме немецкого летчика-офицера. Называл много имен.
— Где слышали о них раньше? Кто такая «Старуха»? Когда познакомились с ней? Что знаете вот об этой даме?..
Ильзе все отрицала.
Ее ответы записывал секретарь в углу на пишущей машинке…
Позвонив Ильзе на работу, Курт узнал, что она арестована гестапо.
Время тянулось мучительно медленно. Курт считал дни, недели. Думал об Ильзе: «Выдержит ли она?..»
Примерно через месяц после ареста антифашистки Курт как бы случайно зашел в кабинет к своему старому знакомому по германскому МИДу фон Шелия. Тот только что вернулся из поездки в Швейцарию. Курт застал его прямо на чемоданах.
Поговорили о Женеве, о берлинских новостях. Наконец безразличным тоном Курт упомянул об аресте Ильзе Штёбе гестапо. Шелия побледнел. Его руки дрожали. Он не мог даже закурить папиросу. Дальнейший разговор с ним был невозможен.
В тот же вечер фон Шелия был вызван начальником отдела кадров Крибелем и арестован в его кабинете. Курт узнал об этом через несколько дней…
После ареста фон Шелия Курт заметил, что за ним наблюдают. Было трудно внешне сохранять спокойствие и делать вид, словно ничего не замечаешь. Он никогда не делал попыток отвязаться от следивших за ним агентов. Наоборот, он всегда старался облегчить им слежку за собой.
Все свободное время Курт проводил с женой и детьми в саду. Здесь агенты могли прекрасно видеть его через забор.
Через три недели наблюдение сняли.
Курт понял, что Ильзе не выдала его…
О причинах ареста фон Шелия по коридорам и кабинетам министерства иностранных дел ходили самые противоречивые слухи.
Одни шепотом передавали друзьям, что фон Шелия попался в Варшаве в руки красивой польки, которая завербовала его на службу польской разведки и союзных с Польшей государств. Другие утверждали, что Шелия работал на американскую разведку и получал за это доллары. Гестапо якобы напало на след фон Шелия после его частых поездок в Швейцарию, где он располагал большими денежными суммами и производил многочисленные покупки, хотя денег из Германии с собой не брал. За фон Шелия наблюдали и установили, что в одном из швейцарских банков он имел на большую сумму личный счет…
Однако работавший в отделе печати знакомый Курта как-то сказал ему по секрету, что обе эти версии неправильны.
— Фон Шелия арестован гестапо как советский агент…
Чутко прислушивавшийся ко всем разговорам сослуживцев, Курт скоро понял, что эта последняя версия расценивается в министерстве иностранных дел как абсолютно невероятная. Уж очень трудно было представить, что аристократ и крупный помещик фон Шелия, ненавидевший коммунистов, тайно работал на советскую разведку…
Наконец следователь гестапо Хабекер мог поздравить себя с успехом.
Сам шеф имперского управления безопасности Гиммлер заявил на совещании, что «дело Штёбе — наиболее удачно выполненное следователем дело, проведенное за последнее время гестапо…».
Личный успех Хабекера был настолько велик, а похвала начальства привела его в такое отличное расположение духа, что на очередном допросе следователь предложил Ильзе сесть в кресло и с довольной улыбкой заявил:
— Я горд тем, что добился успеха в вашем деле.
Нет, теперь он мог не играть с этой «красной» в прятки. И, наслаждаясь победой, заговорил, пуская колечки табачного дыма к потолку:
— Вы неглупая женщина, Штёбе… Я бы сказал, что вы умная и сильная женщина… Как следователь, проработавший в гестапо почти десять лет, я могу сказать, что на всех допросах вы вели себя просто исключительно…
Хабекер глубоко затянулся сигаретой и от удовольствия прищурил по привычке правый глаз.
— Этот старый дипломат фон Шелия в отличие от вас сразу наложил в штаны… А вы… Если бы вы пришли к нам добровольно и согласились бы работать на нас, вы были бы великой женщиной! А теперь разрешите перейти к фактам…
Выражение благодушия мгновенно исчезло с лица следователя. Оно снова стало жестким и злым.
— В Бельгии мы арестовали разведчика, державшего радиосвязь с Москвой. При этом был захвачен код. С его помощью удалось расшифровать ранее перехваченные радиограммы. В одной из них упоминалось о вас…
Хабекер встал, открыл сейф, наполнил стакан до половины французским коньяком, выпил. Сегодня он мог себе позволить это даже на работе. Он постоял у сейфа, борясь с желанием опорожнить бутылку до конца. Важно прошелся по комнате. Снова сел за стол и продолжал:
— Долго эта радиограмма была единственной уликой против вас… Вы, конечно, не знали этого, но были правы, все отрицая… Вы лгали нам в течение почти семи недель… И мы действительно не могли доказать ваши связи с группой Шульца — Бойзена… Мы исключительно подробно проверили поездку в Бельгию директора фирмы «Лингер-верке», где вы работали. Проверка не дала никаких результатов. Вы ловко прятали концы в воду…
Хабекер откинулся в кресле и посмотрел на Ильзе в упор.
— Не так давно, — в голосе гестаповца появились зловещие нотки, — положение изменилось. Уже после вашего ареста Москва снова попыталась установить с вами контакт. Радист, который шел к вам на связь, был арестован у вас на квартире. Наша сотрудница ждала его там все эти недели… Ваша карта бита. Как умный человек, вы должны понять, что лгать теперь бесполезно…
Ильзе не шелохнулась. Затем с растерянным видом прошептала:
— Это какая-то трагическая ошибка…
— Ошибка?! — вскочив, Хабекер зацепил ногой стул и с яростью отшвырнул его. — У арестованного на вашей квартире радиста была найдена фотография фон Шелия. А вот и показания дипломата!.. Не угодно ли ознакомиться?..
Хабекер привык вышибать из арестованных признания угрозами и пытками. Ему доставляло сейчас огромное удовольствие одержать победу без помощи палки. Он как-то вырос в собственных глазах. И от этого его торжество над арестованной было, казалось, еще более полным…
Бросив взгляд на признание фон Шелия, написанное его собственной рукой, Ильзе похолодела: «Попалась… Эта обезьяна в мундире права. Теперь мне от них живой не уйти…»
Огромным напряжением воли она взяла себя в руки: «Шелия знает только меня. Теперь лишь бы выиграть время. И спасти товарищей. Этот гитлеровец прав — все отрицать невозможно. Надо брать всю вину на себя и больше никого не называть…»
Неделя сменяла неделю. Допросы, очные ставки с фон Шелия, на которых тот окончательно пал, продолжались ежедневно. Хабекер выбился из сил. Ильзе стояла на своем: больше она никого не знает.
Хабекер и его подручные давно забыли об утонченных методах допроса: «Нет, эту красную психологией не проймешь!..»
Ежедневно Ильзе избивали до потери сознания. Обливали водой и снова начинали истязать. Ее тело было сплошь покрыто страшными кровоподтеками. Она едва могла ходить. Но и самыми зверскими пытками эсэсовцы не могли сломить ее воли. Соседка Ильзе по камере Клерхен Тухола рассказывала, что, приходя в себя после допросов на Принц-Альбрехтштрассе, Ильзе Штёбе даже улыбалась.
