Изнанка неба - Лайл Гэвин (читать книги полные .txt) 📗
Я толкнул ящик на место. Должно быть, когда Микки выглядывал из-за двери, именно эта игрушка была у него в руке за спиной.
– Тебе стоит привести в порядок все свои дела. Это благотворно влияет на нервную систему.
Он проводил меня печальным взглядом, а может быть Микки был просто разочарован моим отказом.
В приемной наконец появилась секретарша. Мне она была незнакома. Миклос любил менять их по нескольку раз в год, а, возможно, они сами любили менять Миклоса. Во всяком случае у него была на эту тему какая-то сумасшедшая теория.
Эта оказалась довольно смуглой, невысокой женщиной с курчавыми как у пуделя черными волосами. Похоже, я напугал ее, и она так и застыла, пытаясь вытащить лист бумаги из пишущей машинки.
В конторе Миклоса в то утро была нервная обстановка. Вероятно, и ночь его прошла не лучше. Я приветливо усмехнулся и отправился по своим делам.
6
Когда я появился в аэропорту, Роджерс все еще болтался по городу в поисках какого-нибудь сувенира с местным колоритом для своей швейцарской толстушки. Я залез в самолет и переоделся в комбинезон. Потом разыскал пустую банку и стал сливать топливо из правого бака. Когда жидкость расслоилась, на дне банки собралось на добрую четверть дюйма превосходной турецкой воды. Я залез на лестницу, снял капот с двигателя и начал разбираться с фильтром карбюратора.
В половине одиннадцатого наконец появился Роджерс со своим сувениром: яркой красно-черно-белой сумкой из козьей шерсти, которая не только могла служить ей для покупок, но и вполне сойти за половинку бюстгальтера. Он принес телеграмму от Хаузера, в которой тот просил еще раз подумать по поводу предложенного груза. Если больше ничего не подвернется, то мне надо будет появиться в Берне завтра к вечеру.
На это трудно было что-либо возразить, так что в целях экономии средств ответного послания не планировалось. Я посоветовал Роджерсу облачиться в комбинезон и прийти мне на помощь. Это предложение пришлось ему не по вкусу, но спорить он не стал. Я уже собрался снова заняться двигателем, как из-за ангара показалась фигура Кена.
На этот раз он был одет несколько по-другому, но по-прежнему в пределах рамок своего дохода, что означало плотную белую шелковую рубашку с отложным воротничком, замшевую куртку на молнии, пару легких брюк для верховой езды и открытые замшевые туфли.
Конечно в такую жару замшевую куртку одевать было не обязательно, но в конце концов это было не мое дело. Он был свеж, собран и очень серьезен, а на его лице не осталось никаких следов вчерашнего вечера.
– Когда ты улетаешь, приятель? – спросил Китсон.
– Еще не знаю, – ответил я, не понимая зачем ему это нужно.
Он посмотрел на снятый капот правого двигателя.
– Сможем мы его запустить через полчаса?
– Ну... а зачем это нужно? К чему такая спешка?
– Я хочу отправиться с тобой.
– Слушай, подожди немного...
– Так мы сможем его запустить? – нетерпеливо перебил он меня.
– Погоди. Я никуда не собираюсь, у меня нет заказов.
Похоже его это удивило.
– А я думал у тебя есть груз. Кажется в Африку.
Неужели я рассказывал ему про предложение Миклоса? Мне кажется, нет.
– У меня была одна заявка, – медленно процедил я. – Но мне не захотелось связываться с этим делом. Да и ты бы тоже не стал. Так в чем же все-таки дело?
Китсон прикусил губу и стал что-то рассматривать за моей спиной. Похоже теперь ему стало жарко в этой куртке.
– Мне нужно поскорее смотаться из Афин, – наконец выдавил он.
– Ну, для этого есть масса возможностей, – на моем лице появилась вымученная улыбка. – Ты можешь уехать в любое время, было бы желание. Не унывай, приятель, – я похлопал его по бокам и почувствовал под курткой пистолет.
– Пошли в самолет. Не будем мозолить глаза.
Кен внимательно посмотрел на меня и пошел к двери моей "Дакоты". Роджерс все еще не мог справиться с комбинезоном.
– Тони, – сказал я ему, – сходи к ангарам и постарайся найти большую банку или что-то в этом роде. Мне нужно будет промыть в бензине фильтр.
Он вытаращил на меня глаза, потом что-то проворчал себе под нос и снова занялся комбинезоном. Я угостил Китсона сигаретой, мы закурили и стали ждать пока Роджерс оставит нас наедине. Наконец ему удалось облачиться в комбинезон, он нерешительно посмотрел на нас и спрыгнул на землю.
– О'кей, теперь выкладывай.
– Я слишком много болтал вчера в баре. Мой шеф считает, что все дело поставлено под угрозу. Он поручил Хертеру принять меры. А у меня нет никакого желания сидеть сложа руки и ждать, так что я сматываю удочки.
– Это не трудно сделать. Отсюда можно выбраться самолетом, пароходом, по железной дороге, наконец. В это время года можно вылететь любым рейсом.
– Ты прав, – согласился он и жадно затянулся сигаретой.
– Если хочешь, можешь нанять мою "Дакоту". Вот только промою карбюратор. Это не займет много времени. Потом, в воздухе можно сменить курс, и это собьет их со следа.
– Да, да. Ты прав, – снова подтвердил Китсон и выбросил сигарету на бетонную полосу аэродрома. – Спасибо, Джек. Мне кажется, я и сам управлюсь. В любом случае, спасибо. Еще увидимся.
Он легко выпрыгнул из самолета и широко зашагал к ангарам.
Я проводил его взглядом. Потом Кен скрылся из виду, а мне осталось только откинуться в кресле и смотреть как сигаретный дым поднимается к потолку.
Воздух внутри салона был затхлым, но все еще хранил следы ночной прохлады. Скоро солнце нагреет обшивку, и здесь станет жарко как в духовке. Но пока в сумраке салона пахло дымом, последним грузом, пассажирами, маслом, бензином и кожей. Но все это не могло заглушить какой-то особый, резкий запах, присущий только "Дакоте". Мне не составит труда узнать его спустя годы, когда в памяти сотрется даже не только запах, но и образ любимой женщины.
Я словно вновь узнал его. Это был один из тех моментов, когда с удивлением узнаешь давно знакомые для себя вещи. Они настолько привычны для тебя, что их уже не замечаешь. Я снова затянулся сигаретой и задумался.
Миклос держит пистолет в верхнем ящике своего стола. Это часть всех этих хитроумных, построенных на лжи и обмане комбинаций, которые рождаются в его конторе. Оружие – символ удачи, амулет двадцатого века. Его можно понять, Китсон с пистолетом – совсем другое дело, и мне было непонятно, к чему это приведет.
Я сделал последнюю затяжку и вылез из двери. Появился Роджерс. В руках у него была половинка жестяного барабана из под смазочного масла. Он бросил его в тени самолета и повернулся.
– Что ему было нужно?
– Просто зашел попрощаться. Сегодня он отбывает.
Я снова взобрался по лестнице и стал снимать фильтр карбюратора. Наконец он оказался у меня в руках, и Роджерс забрал его у меня для промывки. Затем мне пришлось качать топливо через форсунку, пока наконец не перестала идти вода.
– А вот и они, – послышался голос второго пилота.
Я выглянул из-под крыла. Поднимая тучи пыли, к взлетной полосе выруливал малютка "Пьяджио". Мне сразу стало понятно, что кроме Китсона на борту никого нет. Он выбрал самый быстрый способ убраться отсюда. Его Превосходительству может быть безразлично, куда исчез его пилот, но ему определенно интересно будет узнать о пропаже собственного самолета.
Я выпрямился и обошел свою "Дакоту", чтобы посмотреть, как он взлетит. "Пьяджио" занял место позади авиалайнера и стал ждать своей очереди. Большой самолет выехал на взлетную полосу, разбежался, оторвался от земли и стал набирать высоту. Кен выжал секунд пятнадцать и тронулся вслед за ним. Взревели моторы, уже через двести ярдов "Пьяджио" оказался в воздухе и сразу начал крутой поворот.
– О, Боже! – выдохнул Роджерс.
Самолет тем временем прошел над контрольной башней, зданием аэропорта, вернулся к ангарам и описав три четверти круга выровнял свой полет. На высоте пятисот футов он прошел почти над моей головой, так что можно было легко различить большие зеленые буквы на его серебристых крыльях.
