Долгий путь в лабиринте - Насибов Александр Ашотович (читаем полную версию книг бесплатно .txt) 📗
— Никуда не денется. Кончим с главным, займемся помощником.
Лелека поравнялся с засадой. Гроха выскочил на дорогу у него за спиной, вскинул руку с ножом.
Но ударил винтовочный выстрел.
На мгновение Лелека оцепенел. В следующий миг шарахнулся в сторону, бросил палку и побежал.
Гроха мчался за ним, на ходу вытаскивая револьвер.
Снова загремели выстрелы. На холме появились всадники, дали шпоры коням, рванулись к бегущим.
Георгий выскочил из кустов с гранатами в обеих руках. Сделал шаг и будто споткнулся — рухнул на землю, сбитый пулей.
Наконец Гроха настиг Лелеку, всадил в него нож, ударил еще, выпустил в корчившегося на земле предателя несколько пуль из нагана.
Топот коней нарастал. Олесь выхватил гранату, чтобы отбиться от всадников. Поздно! Бандиты были уже рядом, и один достал его шашкой…
Патрулем, охранявшим подступы к лагерю банды, командовал Степан Гаркуша.
Сидя в седле, он наблюдал, как спешившиеся патрульные обыскивали убитых… Все в этом происшествии выглядело необычно. Вооруженные люди затеяли бой на дороге. И где? Близ лагеря отряда!.. Были так увлечены сварой, что проглядели патруль.
Он распорядился, чтобы убитых погрузили на коней, и повел группу в отряд.
…Торопясь с докладом о случившемся, Гаркуша на галопе миновал палатки артиллеристов, коновязи, походные кухни, осадил коня у резиденции атамана.
Здесь его глазам представилась такая картина. Возле сторожки стояло несколько оседланных лошадей. На одну из них Леван подсаживал мужика в замызганном пиджаке и грязных сапогах. Взглянув в лицо этого человека, Гаркуша с удивлением обнаружил, что знает его — видел сегодня утром. Но тогда это был осанистый полковник с властными жестами… Другую лошадь держала в поводу «докторица», тоже переодетая крестьянкой. Рядом с ней стоял батько.
Вот полковник взгромоздился на коня. Леван помог ему просунуть носок сапога в стремя, передал поводья.
— Хоп! — сказал горец и шлепнул коня по крупу. Тот вскинул голову, сделал короткий прыжок.
Тут же на лошадь села девушка и вскочил на своего жеребца атаман.
Гаркуша опомнился, подбежал к Шерстеву, стал рассказывать о происшествии. Не разобравшись, атаман прервал его на полуслове, хлестнул коня.
Но уже показались четверо патрульных. За ними валили любопытные.
Все спешились. Все, кроме Саши — она сразу узнала Олеся и Георгия, застыла в седле.
Убитых стали снимать с лошадей.
Гаркуша стоял рядом с Шерстевым и Черным, рассказывал, как все произошло.
Сперва положили на землю Георгия и Гроху. Затем стащили с коня человека, которого первым увидели чекисты. Этого порешил сам Гаркуша: гнался за ним, едва не вылетел из седла, когда конь споткнулся на выбоине, озлобился и наотмашь рубанул клинком беглеца.
Вот сняли последнего убитого. Саша не видела его лица, но знала, что это Лелека или Тулин. Только их могли атаковать Гроха и Георгий, атаковать и уничтожить, чтобы вывести ее из-под удара, спасти операцию.
Лелеку положили на землю. Черный скользнул по нему взглядом.
— Константин! — закричал он.
Вцепившись в грудь Гаркуше, повалил его, стал топтать ногами.
Шерстев еле оттащил полковника.
— Мои люди не виноваты, — твердил он. — Знаешь же, как все было. Другие напали на Костю. Вот же, удары ножом. Два удара…
— А потом из нагана добавил, — сказал Гаркуша, поднимаясь с земли. — Мы скачем к нему, а он бьет и бьет по лежащему!
— Кто? — сказал Черный.
Гаркуша показал на Олеся Гроху.
— Думаю, агент ЧК, — проговорил Шерстев. — Там понимали: вырвавшись на свободу, Лелека сделает попытку уйти к своим. Вот и устроили засаду. Странная история. Странная и запутанная… Меня уверяют, что Костя посажен в тюрьму. А он вдруг появился близ моего отряда. Как это понимать?
— Он был арестован, — сказал Черный. — Сведения точные.
— И что ногу повредил, ходить не может — тоже точные сведения?
— Зажила нога. Зажила, если он столько верст по степи прошагал.
— Сейчас выясним… Леван!
Подбежал горец.
— Леван, — распорядился Шерстев, — осмотри человека — вон того, что лежит крайним слева. Осмотри от пояса и до кончиков пальцев ног. Где-то у него должно быть повреждение: рана пли шрам. Найди это место.
— Затея нелепая, — сказал Черный.
— Почему?
— Потому что у Кости мог быть вывих. А вывихи, равно как растяжение сухожилий, не оставляют следов. Даже если их ищет такой крупный специалист, как твой холуй в черкеске. Была опухоль, спала. Вот и все.
Саша спешилась, отошла в сторонку, села под деревом. Столько свалилось на нее в этот трудный день! Голова была будто чугунная: ни единой мысли.
К Шерстеву подошел горец:
— Ноги у него чистые, хозяин. Ничего не нашел…
— Ладно, — сказал атаман, избегая встретиться взглядом с Черным. — Ладно, это не так важно. Где, кстати, девушка?
— Здесь была, хозяин. Позвать?
— Не надо…
Люди, толпившиеся возле убитых, стали расходиться. Ушли в сторожку Шерстев и Черный. На площадке осталась только Саша. Да в отдалении маячила нескладная фигура Степана Гаркуши. Утром он выменял у приятеля часики с браслетом и пару сережек — то и другое из золота, — отдав за них саблю в нарядных ножнах (у него была еще одна).
Теперь Гаркуша ждал, чтобы Саша ушла с поляны. Вдали от любопытных глаз он передаст ей подарки… Привезя девушку сюда, он был убежден, что быстро договорится с ней. Но помешали атаман и испанец. Вот и приехавший полковник тоже, как полагал Гаркуша, стал обхаживать гостью. Начальник патруля пришел к выводу, что должен действовать решительнее. Тем более что девушка стала нравиться ему всерьез. Если будет ее согласие, они тайно уедут из банды. Осядут где-нибудь в тихом селе, подальше от атамановых глаз, обвенчаются по закону… У него кое-что накоплено, спрятано в надежном месте — хватит на первые годы.
Постепенно Саша пришла в себя, разобралась в случившемся. Как же быть дальше? Если к Шерстеву прорывался Лелека, то можно ждать появления и Бориса Тулина. И на его пути уже не будет чекистского заслона… Значит, уйти, скрыться, пока еще не поздно?
