Вернуть себя - Untiled (серия книг txt) 📗
Северус опустился за ним на пол у камина. Обнаженные тела извивались, сливаясь, вступая в борьбу, покоряясь… И Ремус вскрикнул, когда его ноги были разведены в стороны, и Северус вошел в него одним быстрым, болезненным толчком. Но эта боль была старой знакомой, долгожданной, радостной и прекрасной. Он выгнулся навстречу, безмолвно моля о большем. И Северус ответил.
Они двигались вместе; изголодавшиеся, стосковавшиеся, нуждающиеся в чужом тепле. Северус склонился над лежащим под ним человеком, обвивающим его бедра, цепляющимся за него, шепчущем его имя. Он пробовал на вкус душу Волка, его магию; он слизывал языком его слезы и глотал крики. Ремус отдавал себя, ликуя от нескрываемого растущего голода Северуса, от его требовательности и жадности, когда все, чего он ждал от этого человека, это отвращения. Чувствуя приближения оргазма, он громко застонал, от сводящего с ума удовольствия.
Мир взорвался, и оба, ослепленные и оглушенные, хрипло закричали, выгибаясь и двигаясь, пока судороги не стихли. Задыхаясь, они рухнули рядом друг с другом. Золотые глаза Ремуса пылали за полуопущенными ресницами. А на Северуса навалилась такая усталость, что у него не осталось сил даже открыть глаза.
Запах их разгоряченных тел наполнил комнату. От камина, озаряющего комнату неярким светом, эхом отражался треск догорающих поленьев. Было тепло, и уютно, и не хотелось шевелиться. Ремус широко улыбнулся, когда услышал, что дыхание его возлюбленного стало ровным и глубоким. Осторожно погладив влажную кожу и приласкав шелковистые, пропахшие зельями пряди, он склонился над Северусом. Нежный поцелуй не разбудил спящего, и Ремус хихикнул, поднимая любовника на руки и крепко прижимая к себе.
Потом он осторожно отнес его в спальню, уложил на кровать и, с удовлетворенным вздохом, клубочком свернулся рядом с ним.
Глава 18.
Северус проснулся первым. И сразу же почувствовал тепло тела, прижимающегося к нему. Под закрытыми веками вспыхнули воспоминания об ушедшей ночи. Он ожидал шока, сожаления или ужаса. Но ничего этого не было. Лишь ощущение невероятного покоя. Умиротворенности и удивительной силы.
Ловко соскользнув с кровати, Снейп тихо оделся и повернулся к оборотню. И почувствовал укол жалости, наблюдая, как худое, изможденное тело спящего мужчины вжимается в нагретое Северусом место в поисках исчезнувшего источника тепла.
Снейп резко тряхнул головой, заставляя волосы упасть вперед и скрыть лицо, перед тем как выйти из комнаты. Он подумает об этом позже. Сначала надо проверить мальчиков.
* * *
Гарри лежал на спине с закрытыми глазами, под плотно сомкнутыми веками медленно проходили чередой картины возвращенных воспоминаний. На второй половине кровати неподвижно лежал Драко, и Гарри подумал, спит ли тот или просто ждет его реакции, чтобы сделать первое движение. Минуты шли, и Гарри решил, что готов предстать перед миром. Он медленно открыл глаза.
Драко не спал: он внимательно наблюдал за ним, в глазах – опасение и смирение.
– Рей… – Гарри с искренне и тепло улыбнулся. – Я помню. Я не ненавижу тебя.
Светлые глаза заполнились слезами, и Драко, обессилено уткнувшись носом в плечо друга, тихо расплакался.
Гарри крепко его обнял. Честно говоря, было совсем нетрудно все еще любить своего лучшего друга. Этот одиннадцатилетний мальчик не был тем прошлым, чужим Драко Малфоем. Правда, кое-какие вопросы о его политических воззрениях у Гарри были.
Но ведь и он сам перестал быть тем Гарри, которого сегодня вспомнил. Они с тем, прежним Гарри, были очень непохожи.
Он честно оценивал свои прошлые поступки и детскую вражду, включая разногласия между ним и Драко. И это не должно было снова встать между ними. Ему по-прежнему хотелось увидеться с Роном и Гермионой, но он чувствовал себя ближе к Драко в этом отношении. А еще был уверен, что задел самолюбие друзей, шарахаясь от них, и поэтому чувствовал себя виноватым. Гарри никогда не хотел, чтобы друзья узнали, что происходило с ним у Дурслей. Он хотел забыть все это, когда приехал в Хогвартс; начать все с начала!..
Главным образом он был расстроен из-за…
Гарри вздрогнул. Он даже не знал, как теперь называть его… Хотелось свернуться и кричать от горя и ужаса. Он думал, что сможет справиться с этим, сможет понять, но воспоминания о… папе? профессоре?.. ненависть и сила этой ненависти, которую тот испытывал, были непереносимы. У него не получалось примирить близкого человека, своего спасителя и сальноволосого мерзавца, Мастера Зелий.
– Малыш? – Драко почувствовал отчаяние, напряжение и смятение друга.
– Я… мне необходимо время. Я должен побыть один. Подумать, – шепнул Гарри. – Пожалуйста…
Драко смотрел вниз, на лицо друга, и видел ужасное знание в наполненных страданием зеленых глазах, знание о том, что они были врагами, и неважно, что объединяет их теперь. Видел отторжение, пусть даже Гарри сказал, что Драко прощен.
Драко беспомощно кивнул, молча поднялся с кровати, оделся и вышел из комнаты. Он не мог выносить это выражение в глазах друга.
Боль и горе Гарри горели в нем, и он вспыхнул, когда отец спросил, как дела.
– Ему необходимо побыть одному, чтобы подумать, но он сказал, что прощает меня. Знаешь, я… не хочу завтракать и лучше пойду к директору, на занятие, – холодно произнес Драко.
Отец положил руку ему на плечо.
– Я позанимаюсь с тобой. У меня сегодня выходной.
Драко сухо кивнул и терпеливо придерживал дверь, пока отец пошел предупредить Муни, что они уходят, и попросить присмотреть за Гарри.
Когда они наконец вышли, Драко чувствовал, как с каждым шагом растет его гнев. Его злило все: то, как он вел себя, когда ему действительно было одиннадцать; то, что Северус вел себя не лучше; что Гарри отгородился от него прошлым, когда они, казалось, уже все преодолели и оставили позади, когда они изменились, став другими людьми. Первый год в школе казался таким далеким.
Это несправедливо! Драко признался, что сожалеет, и Гарри сказал, что он прощен! Итак, почему его наказывают и отталкивают?! Он любит Гарри. Это ничего не значит?!
Северус попался в ловушку похожих мрачных мыслей, и когда они начали занятие, гнев и боль наложили свой отпечаток. После первых же проклятий, оба оказались задеты, но даже не остановились, продолжая нападать друг на друга. Северус лишь старался не использовать заклятия незнакомые или сложные для Драко, но и тот особо не сдерживался.
Юный лорд Малфой оказался необычайно проворен, несдержан и силен. Пожалуй, действительно не стоило нянчиться…
* * *
Ремус ждал, когда выйдет Гарри и вернутся Северус и Драко. Шли часы, но никто так и не появился.
Когда ни один не показался и к обеду, ждать надоело, и Люпин отправился искать Гарри. Мальчик все еще лежал в постели, уставившись на стену напротив.
Ремус осторожно присел рядом, и зеленые глаза медленно сосредоточились на нем. Через какое-то время Гарри отвел взгляд, его щеки пылали от стыда.
– Знаю. Это трусость, прятаться здесь… – произнес он нервно, теребя в руках край одеяла. – Я должен выйти и поговорить с ними…
– Их сейчас здесь нет, – Ремус притянул мальчика в нежное объятие. – Только я.
Гарри кивнул и позволил привлечь себя ближе. Потом заговорил.
– Я только… каждый чего-то ждал от меня. Я старался быть сильным, чтобы они во мне не разочаровались. Все воспоминания о Дурслях я задвинул так далеко, что, честно, большую часть времени и не помнил о них! Я подражал Рону, даже если чувствовал себя не слишком уютно от того, что мы делали. Он – настоящий гриффиндорец. Он состоит из Света. И всегда был таким, каким должен был быть я, значит, мне было необходимо быть еще лучше, правильно? Теперь же я ничего не понимаю и не знаю наверняка. Слизеринцы не злодеи, и я чувствую себя глупцом, что так долго верил в это. Наверное, я стал более осторожен с предубеждениями. Я, правда, стараюсь. Хотя, и тогда это знал, но меня… я только … не беспокоился, что… я думаю… Просто был так занят тем, как научиться со всем этим жить, приспособиться к этому миру, и этот путь показался легче…
