Пылающий остров - Буссенар Луи Анри (читать книгу онлайн бесплатно без TXT) 📗
Генерал протянул руку Мариусу и раскланялся с Фрикеттой.
– Сеньорита, – сказал он, – Антонио Масео благодарит вас от имени свободной Кубы.
ГЛАВА VIII
Восстание на Кубе началось 24 февраля 1895 года, и с тех пор междоусобие не перестает раздирать несчастный остров.
Восставшие избегают регулярных битв с испанскими войсками, допекая их партизанскими стычками, уничтожая магазины, склады, нападая на железнодорожные поезда.
Война ведется кубинцами с упорством и настойчивостью, доходящей до героизма. В сущности, кубинцы ничего особенного не требуют, лишь самых элементарных человеческих прав, и удивительно не это, а то, что до сих пор они были лишены этих прав. Кубинцы желают только того, что есть у испанцев, они ищут уравнения в правах. Испания отвечает на эти домогательства стремлением сохранить statum quo, без всяких изменений…
Во многом испанцы заслуживают полнейшей симпатии; это нация храбрая, благородная; но здесь, в этом злосчастном кубинском вопросе – они положительно не правы.
Северо-Американские Соединенные штаты не скрывают своего сочувствия восставшей Кубе и всячески помогают инсургентам: дают им денег, доставляют оружие, военные припасы, оказывают дипломатическое давление на испанское правительство. Благодаря этому восстание не только не унимается, а растет.
Покончив с поездом, Антонио Масео вернулся в свой лагерь, где у него был сосредоточен отборный отряд в три тысячи человек. С этим отрядом он совершал партизанские операции почти у самых ворот Гаваны.
В отряде оказалось пять убитых и пятнадцать раненых.
Мертвых похоронили – разумеется наскоро, по-солдатски. Большая яма, крест из двух ветвей, товарищеское прощание – и все.
Раненым сделали перевязку, положили их на носилки и понесли. У инсургентов оказалась, к удивлению Фрикетты, прекрасно организованная военно-медицинская часть. Все опять благодаря тем же американцам. Главным медиком был доктор Серрано, личный друг Масео и убежденный сторонник независимости Кубы.
Чтобы избавить Фрикетту и Долорес от ходьбы пешком, Масео предложил им верховых лошадей.
Фрикетта была очень плохая наездница, но ей было стыдно в этом сознаться, и потому она, отклоняя предложение Масео, привела другую причину.
– Лучше позвольте мне воспользоваться мулом, – сказала она, – потому что мне не хочется расставаться с этим милым мальчиком. С ним вдвоем я гораздо лучше устроюсь на муле.
– Как вам будет угодно, сеньорита. Ну, а вы, матрос, какого зверя предпочтете? – обратился он к Мариусу.
– О, мне решительно все равно, генерал. Я ездил и на лошадях, и на мулах, и на верблюдах, и на слонах, и на ослах, и на быках.
– Так выберите себе коня.
– Благодарю вас… Но если вы позволите, я с большей охотой буду сопровождать свою барышню пешком, потому что я отличный ходок и отбывал воинскую повинность в пехоте.
– Как хотите, мой друг.
Долорес, превосходная наездница от природы, тем временем уже выбрала себе прекрасного гнедого коня и трепала его по шее.
Оставалось пристроить полковника Карлоса.
Несмотря на свою слабость, он непременно хотел ехать верхом и сопровождать отряд до лагеря.
– Тебе нужно бы несколько дней отдохнуть, – сказал Масео, пораженный его бледностью.
– Оставаться в бездействии, когда мои братья сражаются? Ни за что!
– Да у меня для тебя сейчас и отряда нет отдельного.
– Ничего. Я буду сражаться простым волонтером.
– Ты все время будешь при мне, а когда вернемся в провинцию Пинар-дель-Рио, ты получишь эскадрон конных волонтеров.
Когда отряд вернулся в лагерь, воины скудно позавтракали, запив свой завтрак простой водой. Неутомимый Антонио Масео отправился верхом объезжать посты, осматривать укрепления и проверять караулы. Возвратившись, он обошел раненых, и для каждого у него нашлось слово привета и утешения.
Тем временем Фрикетта возилась с ребенком, расточая ему чисто материнские ласки и заботы.
Бедняжка не хотел ничего есть в все время молча плакал, по временам всхлипывая так горько, что у Фрикетты всякий раз сжималось сердце.
Сирота звал то отца, то мать. Больше мать. Зачем она не идет к нему? Зачем осталась лежать в вагоне? Зачем у нее дырка в голове, и из дырки кровь бежит? Зачем? О мама, мама, мама!..
Фрикетта подыскивала подходящие нежные слова по-испански – и не находила. Тогда она стала говорить по-французски, плакала вместе с мальчиком, прижимала его к себе…
Собака не отходила от мальчика и Фрикетты. Она повизгивала жалобно, как будто понимая все происходящее.
– Браво!.. Милый мой Браво!.. – говорил мальчик. – У твоего Пабло нет больше ни папы, ни мамы!
Из этих слов Фрикетта поняла, что мальчика зовут Пабло, а собаку Браво.
Более двух часов проплакал ребенок, потом понемногу затих. Фрикетта взяла его за ручку и повела по лагерю. Лагерная суета, шум, лошади, оружие – все это заняло ребенка, развлекло его. Фрикетта гуляла с ним долго, так что он утомился и захотел спать. Фрикетта вернулась в лазарет и уложила мальчика на мягкой койке, где он сейчас же крепко заснул.
В это время за Фрикеттой пришла Долорес. Масео хотел представить ей всех своих офицеров, будущих ее товарищей.
Когда обе девушки вошли в палатку к генералу, примчался верховой на взмыленной лошади. То был разведчик.
– Какие вести? – спросил вождь инсургентов.
– Важные, генерал. Приближаются новые колонны конных волонтеров.
– Кто командир?
– Полковник Агвилар-и-Вега.
– Ну что ж… Мы устроим хорошую встречу этому гордому и злому гидальго.
– Генерал, – перебил его Карлос Валиенте, – на два слова.
– Говори.
– Прошу тебя, сделай мне одолжение, распорядись, чтобы жизнь этого человека сохранили.
– Зачем тебе это? Ведь он твой злейший враг.
– Верно.
– Он хотел тебя умертвить.
– И это верно. И все же я требую, я прошу, чтобы жизнь его была вне опасности.
– Я ни в чем не могу тебе отказать… Пусть будет по-твоему.
ГЛАВА IX
Масео приготовился к нападению. Он разделил свой отряд на две половины. Одна половина должна была напасть на близлежащий городок Артемизу, чтобы отвлечь главные силы испанцев, а с другой половиной он бросился на укрепленный лагерь испанцев.
Операция удалась, но оставшиеся в лагере испанцы защищались храбро и умело.
Мариус оставался при амбулатории с Фрикеттой, но выпросил себе у Масео ружье. Ему дали превосходную дальнобойную винтовку. Как только загремели первые выстрелы в отряд, который повел атаку на траншею испанцев, Мариус решил воспользоваться своим оружием. Он обратил внимание на ближайший блокгауз испанского лагеря; перед блокгаузом стояла кучка солдат и гарцевал на прекрасном коне офицер в мундире, богато расшитом золотом. Несмотря на то что всадник находился от Мариуса на расстоянии тысячи двухсот метров, никак не менее, Мариус прицелился и выстрелил.
Ко всеобщему удивлению, конь под офицером сделал вдруг высокий прыжок, взвился на дыбы почти вертикально и тяжело повалился наземь, увлекая всадника.
Мариус с гордостью и торжеством поглядел на изумленную Фрикетту и сказал не без задора и хвастовства:
– Э!.. Каков я стрелок, а? Да это еще что!.. То ли мы проделывали бывало!.. Вот вы увидите.
И он сделал еще несколько выстрелов, но на этот раз не таких удачных.
Инсургенты двигались вперед, но двигались медленно, потому что испанцы сопротивлялись упорно. Инсургенты несли тяжкие потери.
В восьмистах шагах от траншеи нападающие вынуждены были остановиться.
