Малыш - Верн Жюль Габриэль (бесплатная библиотека электронных книг .txt) 📗
— Это Дженни, моя крестница!
Когда прошли первые минуты радостной встречи, все сели на камни, валявшиеся на дворе, и Мак-Карти поведал печальную историю своих скитаний. После изгнания с фермы их повели в Лимерик, где Мюрдок был посажен в тюрьму на несколько месяцев. По истечении срока его заключения семья отправилась в Белфаст. Сев на корабль, она прибыла в Австралию, в Мельбурн, где Пат, оставив службу, присоединился к ним. Сколько им тогда пришлось пережить мучений, отыскивая работу, переходя с фермы на ферму, работая то вместе, то порознь, при самых невыгодных условиях. И наконец, после пяти лет тяжелого труда, они могли покинуть эту страну, оказавшуюся для них столь же суровой, как и родина.
С каким глубоким сожалением Малыш всматривался в этих дорогих для него людей, постаревших, изнуренных от непосильного труда, на маленькую Дженни, такую бледную и слабую! Его сердце разрывалось. Сисси, плача вместе с обеими женщинами, старалась их утешить, говоря:
— Ваши несчастья теперь кончились, благодаря вашему приемному сыну.
— Благодаря ему? Но что же он может сделать, — спросили они с удивлением.
Малыш от волнения не был в состоянии отвечать.
— Зачем привел ты нас в эти места, напоминающие нам грустное прошлое? Скажи, Малыш, для чего заставляешь ты нас страдать при виде этой фермы?
— Зачем? — спросил, едва владея собою, Малыш. — Отец мой, мать моя, мои братья, идите все за мною!
Он повел их на середину двора, где росла небольшая елка.
— Дженни, — сказал Малыш, обращаясь к девочке, — видишь это деревцо? Я посадил его в день твоего рождения. Ему восемь лет, как и тебе.
Китти, которой это напомнило те дни, когда она была счастлива, зарыдала.
— Дженни, дорогая моя, — продолжал Малыш, видишь этот нож? Это первый подарок, полученный мною от бабушки, которую ты едва знала. Возьми же его и рой землю около елки.
Дженни, ничего не понимая, встала на колени и начала рыть в указанном месте. Вскоре нож ударился обо что-то твердое, оказавшееся глиняным горшком, который был вынут Дженни. Присутствующие смотрели молча на происходившее.
В горшке оказались камешки.
— Господин Мартен, — сказал Малыш, помните, как вы мне каждый вечер давали камешек, когда были довольны мною?
— Да, дитя мое, и не было ни одного дня, чтобы ты не заслужил его.
— Их столько же, сколько было дней, проведенных мною на ферме. Сосчитай же их, Дженни, если только ты умеешь считать.
— О да! — ответила девочка, принявшаяся тотчас же считать их, откладывая кучки по сотням. — Тысяча пятьсот сорок, сказала она.
— Совершенно верно, — ответил Малыш, — это составляет четыре года, прожитые мною в твоей семье, Дженни, ставшей и моей семьей!
— А эти камешки, — сказал Мартен, единственная награда, полученная тобою от меня… Я надеялся обменять их когда-нибудь на шиллинги.
— А для вас, отец мой, они теперь обратятся в золотые монеты!
Ни Мартен, ни его семья не могли понять, что он хотел сказать этим. Откуда могло взяться у Малыша столько денег?
— Я счастлив, дорогие мои, — продолжал между тем Малыш, — что могу отблагодарить вас за все, сделанное вами для меня! Эта земля продается. Вы купите ее, восстановите ферму, в деньгах у вас недостатка не будет. Вы будете у себя дома, на собственной земле.
И Малыш рассказал им всю свою жизнь с той минуты, как он расстался с ними. Сумма, которую он отдавал в их распоряжение, составляла тысячу пятьсот сорок фонтов — целое состояние для бедных ирландцев!
Семья Мак-Карти прожила три дня в Сильтонской деревне с Малышом, Бобом, Сисси и Грипом. После трогательного прощания последние вернулись в Дублин, где утром 13 апреля магазин Малыша раскрыл опять свои двери.
Так протек этот 1887 год, который мог считаться счастливейшим в жизни этих людей. Малышу было в то время шестнадцать лет, и состояние его благодаря покупке груза «Дорис» составляло двадцать тысяч фунтов. Правда, часть этой суммы принадлежала его компаньонам — Грипу с женой и Бобу. Но разве все они не составляли одну семью?
Что касается Мак-Карти, то, приобретя двести акров земли на выгодных условиях, они купили скот и устроили прекрасную ферму. Вместе с счастьем и довольством к ним вернулись силы и здоровье. Подумать только: ирландцы, простые арендаторы, сделались вдруг собственниками, работавшими лишь на себя!
Малыш же не забывает и никогда не забудет, что он их приемыш, и, может быть, настанет день, когда еще более крепкие узы соединят его с этой семьей. Ведь Дженни уже десятый год, она обещает быть красивой девушкой, а что она ею крестница, то ведь это не мешает. Значит, почему бы и нет?..
Таково по крайней мере мнение Бирка.
Конец второй, и последней части
