Пещера Лейхтвейса. Том первый - Редер В. (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
— Это был яд, — раздался твердый голос со стороны двери. — Да, Вольдемар Бауман, ты выпил тот яд, которым ты намеревался отравить свою жену.
Бауман дико вскрикнул и приподнялся.
— Лжешь! — крикнул он. — Говори, кто ты? Кто дал тебе право обманывать меня?
— Ты хочешь узнать, кто я? — отозвался рабочий и подошел ближе. — Я — мститель. Я — разбойник Лейхтвейс.
Елизавета вскрикнула и упала на колени.
— Я приговорил тебя к смерти, — продолжал Лейхтвейс, — и этим только избавил тебя от виселицы, которую ты вполне заслужил. Ты хотел соблазнить вот эту девушку, ты хотел отравить свою жену, так умри же, негодяй!
Бауман глухо захрипел и упал замертво. Несчастная Юлия тоже упала в обморок. Одна только Елизавета широко раскрытыми глазами смотрела на разбойника, стоявшего пред нею в угрожающей позе.
— Елизавета, — произнес Лейхтвейс, — узнаешь ли ты меня?
— Да, я узнала, — еле слышно проговорила она, — я помню, что ты пощадил мою жизнь — это было тогда в лесу, когда ты застал меня спящей. Ты пощадил меня, будучи врагом моего отца. Ты имел возможность пристрелить меня, но ты этого не сделал. Тогда я была от души благодарна тебе, как была благодарна и за то, что ты избавил меня от покушения цыгана Риго. Но теперь я молю тебя, не жалей меня больше, а накажи меня за все те преступления, которые я совершила.
Лейхтвейс выхватил кинжал и поднял Елизавету с колен. Она еле держалась на ногах. Разбойник замахнулся на нее кинжалом.
— Сознайся, — воскликнул он, — как далеко зашло у тебя дело с этим негодяем, который теперь уже отдает отчет Вечному Судье? Сошлась ли ты с ним окончательно?
— Нет! Клянусь Богом, нет! — ответила Елизавета. — Я невинна, как и прежде. Правда, Бауман на коленях умолял меня отдаться ему, но я воспротивилась этому и потребовала оставить меня в покое до тех пор, пока я стану его женой.
— Женой, — повторил Лейхтвейс, — но ты ведь знала, что жена его еще жива и что он хотел отравить ее?
Елизавета подняла руки и воскликнула:
— Я презираю его за это! Я не причастна к его замыслам. Когда он сообщил мне свои намерения, то я оттолкнула его от себя.
Лейхтвейс опустил руку с кинжалом и вынул из кармана кошелек с золотом.
— Возьми вот это, Елизавета, — сказал он, — и беги отсюда как можно скорее, так как, если узнают о том, что произошло в этом доме, на тебя может пасть подозрение в отравлении.
— Куда же мне бежать? — отозвалась Елизавета, пряча кошелек в карман. — Всюду меня знают и везде меня будут укорять за то, что я обманывала Юлию и выслушивала любовные признания женатого человека.
— Возьми вот это письмо, — сказал Лейхтвейс, передавая Елизавете запечатанный конверт. — Оно адресовано купцу Зонненкампу во Франкфурте. Ему ты можешь довериться. Я когда-то оказал этому купцу крупную услугу, и за это он, по моей просьбе, даст тебе приют. Беги же! Чем скорее ты уйдешь отсюда, тем лучше для тебя. Да я и сам поспешу убраться отсюда, так как больше оставаться здесь небезопасно.
Елизавета быстро наклонилась, поцеловала руку Лейхтвейса, а потом выбежала из комнаты. Она поспешила в свою каморку, наскоро собрала там кое-какую одежду и белье, связала все это в узел и вышла из дома. Ей стало страшно при мысли о том, что ожидало ее в этом доме и как близка она была к верной гибели. Она вполне сознавала, что только вмешательство Лейхтвейса спасло ее от падения.
Держа свой узелок в руке, она вышла в сад. Вдруг она услышала таинственный шепот мужских голосов. Какие-то темные фигуры приближались через сад к дому. Елизавета быстро спряталась за толстое дерево.
— Я войду первым, — услышала она голос графа Сандора Батьяни, — и обыщу весь дом. Вероятно, Лейхтвейс спит в конюшне, так как он ведь играет здесь роль простого рабочего. Как только я узнаю что-нибудь, я вернусь и позову вас на помощь.
Елизавета страшно испугалась. Она поняла, что Лейхтвейсу угрожала опасность. Его хотели схватить. Она решила во что бы то ни стало предупредить его и вернулась ближайшим путем в дом. Внизу у лестницы она встретила Лейхтвейса.
— Вам угрожает опасность! — крикнула она ему. — Граф Батьяни и еще несколько человек разыскивают вас в этом доме. Бегите, пока еще не поздно.
— Благодарю тебя, Елизавета, — ответил Лейхтвейс. — Пусть явятся. Они убедятся в том, что легче задержать полет орла, чем взять в плен разбойника Лейхтвейса.
— Батьяни отправился в конюшню.
— Тем лучше. Он один?
— Один.
— Горе ему! Настал конец, час расплаты. Я жестоко с ним расправлюсь.
Лейхтвейс пожал Елизавете руку и через темный двор отправился к конюшне. Там он спрятался за одну из телег. Между ним и воротами конюшни лежало пространство шагов в сто. Двор был освещен луной, так что ясно можно было видеть, что делается кругом. Лейхтвейс увидел, как Батьяни подкрадывается к конюшне.
Венгр держал ружье наготове. Несомненно, он направился сюда без своих спутников только потому, что собирался убить Лейхтвейса. Дойдя до конюшни, Батьяни осторожно заглянул вовнутрь. Лошади заржали, чуя близость постороннего человека. Лейхтвейс спустился на землю и, по примеру индейцев, стал ползти к графу. Добравшись до графа, он медленно приподнялся, поднял руки и внезапно схватил венгра за горло.
Граф, не успев даже вскрикнуть, упал. Лицо его исказилось от ужаса, глаза вылезли из орбит. Он понял, что попал в руки своего смертельного врага, и знал, что от Лейхтвейса, которому он отравил всю жизнь, ему нечего ждать пощады. Лейхтвейс сдавил горло графу так, что тот выронил ружье. Затем он повалил графа на пол и прижал ему грудь коленом.
— Граф Батьяни, — проскрежетал разбойник, — теперь мы с тобой посчитаемся. Ты довел меня до позорного столба. Ты хотел отнять у меня Лору. Ты убил несчастную Гильду. Да, я мог бы перечислить твои злодеяния сотнями, и если бы за каждое из них я только по одному разу ударил тебя кулаком, то ты был бы убит. Но я придумал для тебя другое наказание. Ты явился сюда, чтобы напасть на меня и взять меня в плен, а увидишь, что я свободным уйду отсюда и беспрепятственно вернусь в объятия моей Лоры.
У Батьяни от страха выступил холодный пот. Если бы он видел в руках Лейхтвейса кинжал, то знал бы, что настал его конец и что смерти ему не миновать. Но он страшился того наказания, которым грозил разбойник, так как не знал, в чем оно состоит.
Лейхтвейс связал графа по рукам и ногам и заткнул ему рот платком. Все отчаянные попытки венгра вырваться ни к чему не привели. Затем Лейхтвейс отвязал от стойла двух сильных вороных коней, одел на одного из них уздечку, а к другому привязал длинную веревку. Он протянул эту веревку сквозь ремни, которыми были связаны ноги графа, и поднял его настолько, что ноги его очутились под длинным хвостом коня. Батьяни задрожал всем телом, поняв, какую ужасную смерть готовил ему Лейхтвейс.
Разбойник поднял ружье, осмотрел его и, убедившись, что оно заряжено, сел на другого коня.
— Теперь мы с тобой поедем, — сказал он, — понесемся по камням и ухабам, по ущельям и скалам. Веселая будет эта скачка, Батьяни.
Он пришпорил коня, пригнулся к его шее и быстро выехал из конюшни. Другая лошадь, к которой был привязан Батьяни, понеслась за ним. Она волокла несчастного венгра по грязи и снегу. Тот старался защитить лицо тем, что втянул голову между плеч, но все-таки его бросало из стороны в сторону, и он то грудью, то спиной окунался в жидкую грязь.
Он видел перед глазами смерть — ужасную, позорную смерть. От злобы и ненависти он задыхался. Но разбойник не обращал на него никакого внимания, быстро проехал по двору и выехал через боковые ворота на дорогу. Лейхтвейс хотел миновать сад, где, как ему было известно, находились спутники графа. Но вдруг кто-то громко крикнул:
— Стой!
Он увидел перед собою семь человек с ружьями на прицеле. Дело в том, что майор Ремус, руководивший отрядом, услышал топот копыт и сейчас же догадался, что Лейхтвейс намеревался бежать. Тогда он занял выход на дорогу.
