Пять недель на воздушном шаре - Верн Жюль Габриэль (электронные книги без регистрации TXT) 📗

– Друзья мои! – закричал доктор, стоя с обнаженной головой между своими спутниками. – Дадим нашему воздушному шару имя, которое должно принести ему счастье. Назовем его «Викторией» [16]!

Прокатилось оглушительное «ура».

– Да Здравствует королева! Да здравствует Англия! К этому моменту подъемная сила воздушного шара еще больше Увеличилась. Фергюссон, Кеннеди и Джо послали своим друзьям последний привет.

– Отдавай! – скомандовал доктор.

«Виктория» быстро поднялась в воздух: И в этот момент на «Решительном» раздался салют из четырех его пушек…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Воздух – был чист, ветер умерен, и «Виктория» поднялась почти вертикально на высоту тысячи пятисот футов, что было отмечено падением барометра почти на два дюйма [17].

На этой высоте быстрое воздушное течение понесло шар к юго-западу. Какая чудная картина развернулась перед глазами наших воздухоплавателей! Остров Занзибар был весь как на ладони. Расстилались зеленые поля всевозможных оттенков, кудрявились рощи и леса…

Жители острова казались какими-то насекомыми. Их крики мало-помалу замирали вдали, доносились только пушечные салюты…

– Как все это красиво! – воскликнул Джо, первый нарушив царившее молчание.

Но ему никто не ответил. Доктор был погружен в свои барометрические наблюдения и записывал некоторые подробности подъема. А Кеннеди глядел и не мог наглядеться на раскрывавшуюся перед ним картину.

Солнечное тепло усиливало действие горелки, газ в оболочке все расширялся, и «Виктория» достигла высоты двух тысяч пятисот футов.

«Решительный» казался отсюда простой лодкой, а африканский берег вырисовывался на западе в виде колоссальной пенящейся каймы.

– Что-то вы молчите, – заметил Джо.

– Мы смотрим, – отозвался доктор, направляя свою подзорную трубу на землю.

– А мне вот необходимо говорить.

– Ну, и не стесняйся. Болтай себе, сколько душе угодно.

И Джо разразился бурей восторженных возгласов. При перелете через пролив доктор решил держаться все на той же высоте, чтобы видеть берег на большом протяжении. Он беспрестанно смотрел на термометр и барометр, висевшие под полуспущенным тентам. Второй барометр, прикрепленный снаружи, должен был служить для ночных вахт.

После двух часов полета «Виктория», подвигаясь со скоростью восьми с лишним миль в час, уже была над материком. Доктор счел нужным снизиться; он уменьшил пламя горелки, и «Виктория» полетела уже всего на высоте трехсот футов над землей.

Эта часть восточного берега Африки называется Мрима. Густая кайма манговых деревьев защищала берег, и благодаря отливу можно было разглядеть их густые корни, подмытые волнами Индийского океана. На горизонте виднелись дюны, прежде составлявшие береговую линию, а на северо-западе возвышалась остроконечная гора Нгуру.

«Виктория» теперь летела над селением Каше, – доктор Нашел его на карте. Туземцы при виде шара яростными криками выражали свой гнев и страх. Они стали пускать стрелы в чудовище, парящее в воздухе, но, к счастью, не могли достичь шара, и он величественно раскачивался над головами бессильно беснующихся туземцев.

Ветер относил шар на юг, но это нисколько не смущало доктора; он даже был рад, так как это давало ему возможность проследить путь, пройденный капитанами Бёртоном и Спиком.

Кеннеди стал так же болтлив, как и Джо. Оба они обменивались восторженными фразами.

– Долой дилижансы! – восклицал один.

– Долой пароходы! – вторил другой.

– А что такое, спрашивается, по сравнению с этим железные дороги?

– подхватывал Кеннеди. – Едешь ты по ним через разные страны и ровно ничего не видишь!

– То ли дело наша «Виктория»! – вставлял Джо. – Не чувствуешь, что двигаешься. Природа сама развертывается перед вами.

– А виды-то какие! Виды! На удивление! Один восторг! Кажется, что спишь в гамаке и видишь сон.

– Кстати, не пора ли позавтракать? – вдруг спросил Джо, у которого от пребывания на свежем воздухе разыгрался аппетит.

– Мысль недурная, мой милый, – согласился Фергюссон.

– Приготовить завтрак недолго: сухари да мясные консервы, – заявил Джо.

– И сколько угодно кофе, – добавил доктор. – Знаешь, Джо, я разрешаю тебе занять немного жара у моей горелки: в ней его больше чем достаточно. И можно не бояться пожара.

– А это было бы ужасно! – заметил Кеннеди. – Ведь над нами нечто вроде порохового погреба.

– Не совсем так, – отозвался Фергюссон. – Но тем не менее, если бы газ воспламенился, он понемногу выгорел бы, и мы неизбежно спустились бы на землю, что было бы далеко не приятно. Но не бойтесь! Наш шар закрыт совершенно герметически.

– Ну, так давайте же завтракать, – предложил Кеннеди.

– Завтрак подан, господа, – объявил Джо. – Кушайте, я тоже не буду отставать от вас, но в то же время займусь приготовлением кофе, да такого, что у вас слюнки потекут.

– Что правда, то правда, – подтвердил доктор, – у Джо среди многих его талантов есть один замечательный: уменье приготовлять этот чудесный напиток. Он смешивает кофе каких-то разных сортов, но держит это в строжайшем секрете.

– Так и быть, сэр, раз мы в воздушном пространстве, я уж открою вам свой секрет. Видите ли, я приготовляю смесь из трех равных частей кофе: мокко, бурбонского и рионуньец.

Через несколько минут появились три дымящиеся чашки кофе, которым и был закончен сытный завтрак, приправленный чудесным настроением его участников. Насытившись, каждый из аэронавтов занял свой наблюдательный пост.

Страна, над которой пролетал шар, была чрезвычайно плодородна. Узкие извилистые тропинки почти терялись под сводами густой зелени; виднелись поля созревшего табака, маиса, ячменя; там и сям мелькали плантации риса с прямыми стеблями и пурпуровыми цветами. В клетках, укрепленных на сваях, можно было разглядеть овец и коз: видимо, их здесь спасали от зубов леопарда. Куда ни посмотришь, всюду из щедрой почвы поднималась роскошнейшая растительность. Поселений было много, и в каждом из них при виде «Виктории» начиналось всеобщее смятение и раздавались вопли. Доктор Фергюссон предусмотрительно держался на такой высоте, куда не могли долететь стрелы. Туземцы, сбившись в кучу у своих близко стоящих друг от друга хижин, долго посылали вслед путешественникам свои бессильные проклятия.

В полдень доктор, взглянув на карту, высказал предположение, что они несутся над страной Узарамо [18]. Внизу показались кокосовые пальмы и дынные деревья. Джо подобная растительность ничуть не удивляла: очутившись в Африке, он считал все естественным. Кеннеди попадалось на глаза немало зайцев и перепелок, которые словно ждали его выстрела. Но это было бы бесполезной тратой пороха, ведь дичь невозможно было подобрать.

Воздухоплаватели подвигались со скоростью двенадцати миль в час и вскоре над селением Тунда достигли 38° 20' восточной долготы.

– Вот как раз здесь, – заметил доктор, – Бёртон и Спик заболели сильнейшей лихорадкой и одно время считали свою экспедицию провалившейся. Они совсем еще недалеко отошли от берега, но усталость и лишения уже сильно давали себя чувствовать.

Действительно, в этой местности вечно свирепствует малярия. Чтобы избежать опасности заполучить эту болезнь, доктор решил держаться повыше, над миазмами этой сырой земли, из которой жгучее солнце выкачивает испарения.