Свидетель колдовства - Райт Гарри (мир книг TXT) 📗
Фитесейро, напротив, служитель «черной магии». Он часто насылает на свои жертвы болезни — иногда заклинаниями, иногда отравой. Пименто уверял меня, что фитесейро даже могут превращать людей в животных — в змей, тигров или крокодилов.
Деление знахарей на служителей белой и черной магии не является особенностью только южноамериканских индейцев. Оно существует также в Африке, Малайе, Австралии и Океании.
Единственные духи, которых по-настоящему боятся знахари Южной Америки, — это «духи», занесенные в их страну белым человеком, — духи туберкулеза и сифилиса. Против них у курандейро нет лекарств.
Пименто был несомненно, курандейро — добрый колдун. Он объяснил мне, в чем состоит разница между добрыми и злыми колдунами. Я постарался возможно точнее записать его слова:
Все живое на земле принадлежит духам. Каждый человек может общаться с ними, молить их о продлении жизни или просить за жизнь других. Знахарь только помогает вступать ему в общение с духом.
Знахарь может обнаружить, когда зло вошло в тело, и может изгнать его. Он может даже своей стрелой наслать злого духа на человека. Hо как бы то ни было, причина выздоровления скрыта в самом пациенте так же, как причина зла — в жертве. Знахарь, в сущности, не несет ответственности за последствия. Он только развязывает цепь событий.
«Курандейро сам не всегда знает, приведет ли вызывание духа к добру или злу. Hо он обязан это делать, если его просят».
Их этика очень интересна. Знахарь несет не моральную, а социальную ответственность за действия духов. Он живет плодами своего труда. И если он не будет исцелять, ему не удержаться на своей работе. И знахарь — это прежде всего психолог.
Меня особенно интересовали лекарственные средства, используемые Пименто в его практике. Он прибегал ко многим лекарствам и знал свойства многих трав и листьев деревьев, таких, как, например, цинхона, кора которого содержит хинин, используемый индейцами для лечения малярии. Однако некоторые травы, применяемые знахарями, очевидно, не имеют какого-либо определенного лечебного свойства, как, например, листья пальмы бабасу, с помощью которых знахарь племени гуамбиза излечивал больной зуб Габрио.
Меня особенно интересовали те правила, которыми руководствовался Пименто. В своем обращении с пациентами он совсем не напоминал мне того спокойного, провинциального врача с ясным взглядом, каким он был при разговорах со мной. Приступая к лечению, он каждый раз проводил предварительную подготовку, чтобы создать и у себя и у больного соответствующий психологический настрой. Искусство, которое мы теперь называем психотерапией, всегда составляло существенный элемент примитивной медицины, отмечал известный антрополог, доктор Клод Леви Штраус в своих лекциях.
«Многие из нас считают психоанализ наряду с созданием генетики или теории относительности одним из революционны; открытий XX века. Другие, более знакомые с его недостатками чем с его достоинствами, рассматривают психоанализ как один и: предрассудков современного человека.
Однако и те и другие упускают из виду то обстоятельство, что психоанализ всего лишь заново открыл и изложил в новых понятиях тот подход к лечению болезней, истоки которого восходят к первым дням человечества. Знахари первобытных племен всегдг пользовались средствами психоанализа, часто с искусством, которое поражает даже наших наиболее известных ученых».
Одной из основных проблем в борьбе Пименто за физическое, моральное и психическое здоровье своих соплеменников была постоянная угроза смерти, висящая над каждым жителем джунглей, — смерти от отравленной стрелы своих соседей — охотнике за головами, или от ядовитых зубов солнечной змеи, подражающей щебету птиц, чтобы завлечь жертву в пределы досягаемости.
Я просил Пименто объяснить мне, что же такое смерть. Он не много поколебался, потрогал свой амулет из перьев, висящий и. запястье, потом сказал:
— Смерть — это не мое слово, сеньор доктор. Это ваше слове У каждого человека есть свой дух, и множество духов окружает его. Если его дух покидает тело или чужой дух входит в тело, тогда наступает то, что вы называете смертью. Смерть вызывается духами. Или собственным духом человека, который покидает тело, или враждебным духом из его окружения, который проникает в тело. Этот принцип составляет основу примитивной медицины и приемов лечения, используемых такими курандейро, как Пименто. Этот же принцип использует фитесейро, чтобы творить зло. По словам Пименто, если человек заснул в гамаке и не проснулся, то это только потому, что дух его оставил тело и не вернулся обратно. В некоторых случаях если поместить около человека соблазнительные для духа предметы и намазать его лицо и тело привлекательным для духов жиром животных, смешанным с пудрой из толченых листьев, то духа можно заманить обратно. Hо если он останется непреклонным, то уже ничего поделать нельзя.
Мне особенно хотелось установить ту роль, которую играет слепая вера пациента в могущество курандейро и его «лечения». Я попросил Пименто объяснить мне его функции как знахаря племени и последствия, когда «лечение» не приносит успеха. Улыбнувшись, как всегда дружелюбно, он ответил вопросом на вопрос:
— А что, белые люди никогда не болеют?
Я кивнул. Мне слишком хорошо было известно, что это не так. Он пожал плечами.
— Отгонять злых духов от племени — это моя работа, это моя обязанность перед племенем. Если люди будут умирать слишком часто, то они позовут другого доктора. Разве не то же самое происходит у вас?
Я был вынужден с этим согласиться. Врач, пациентов которого часто посещает смерть, не может рассчитывать на богатую практику. Однако тут есть и некоторая разница. Успех или поражение Пименто в лечении зависят не столько от применяемых им снадобий, сколько от веры пациента в исцеление. Описанный мною случай тяжелых родов показывает всю силу влияния Пименто на больных: благодаря этому влиянию больной способен вылечить себя сам.
Одним из самых интересных моментов в лечебной практике Пименто была его вера в мифические «стрелы», которыми фитесейро прокладывает злым духам путь в тело человека. Он с такой убежденностью говорил об этих стрелах, что, по-видимому, у него не было ни малейшего сомнения в их существовании. Hо стрелы эти не были материальными.
