Боже, спаси Францию! Наблюдая за парижанами - Кларк Стефан (книги онлайн полностью бесплатно TXT) 📗
Сквозь столпотворение на танцплощадке я прорвался к бару, чтобы заказать пиво. Алекса ждала в уголке — относительно тихом благодаря тому, что его отделяли полтора метра от орущих колонок и, по крайней мере, еще метр от подвыпившего тусовщика, приплясывавшего не в такт музыке.
Было слишком накурено, чтобы можно было дышать, и чересчур шумно, чтобы можно было разговаривать. Так что мы делали абсолютно то же, что и все вокруг: выпивали, наблюдали за людьми, танцевали, покрывались потом, снова выпивали, целовались и хохотали.
Танцы являли собой странное действо. Все дрыгались вполне нормально под музыку в стиле диско, но временами диджей включал какую-то ерунду.
Я решил выйти подышать воздухом, как вдруг оказался в атмосфере фильма с участием Элвиса. Джо Страммер [83]неистово орал о бунте, а все французы танцевали свинг. Алекса развернула меня, потянув за руку, и объяснила, что они называют это le rockи танцуют его под любую быструю музыку. Я решил, что идея неплохая. В Англии единственное прикосновение, грозящее тебе от партнера во время звучания панк-рока, — это удар кулаком по почкам.
В какой-то момент мы договорились с Алексой завязать с алкоголем, пока оба не напились в стельку. Но действие этой договоренности было сродни решению заклепать пробоину в речном трамвайчике в то время, когда пассажиры уже по горло находились в воде. Я помню, как кричал кому-то в ухо — не Алексе — какую-то чушь, которая едва ли имела для меня значение (я догадывался об этом даже после такого количества спиртного)… и, возможно, имела еще меньшее значение для той темнокожей француженки, которой я все это сообщил.
После этого Алекса, кажется, просила меня слезть со стола, и бритоголовый бармен осторожными, но решительными — скорее, все-таки решительными — действиями способствовал претворению ее просьбы в жизнь.
Мне припоминается также соленый вкус крови во рту и куча танцующих ног. На этом мой вечер закончился…
На следующее утро меня разбудил мобильник. «Voulez-vous coucher avec moi», [84]— орал он как полоумный. Сия игривая запись — хмельное наследие моих гулянок в Лондоне, и слово «хмельное» здесь ключевое.
Открыв глаза, я тут же зажмурился: белый свет, белый шум, белый потолок. Либо я в снегу, почему-то теплом, либо я в чужой квартире. (Мой номер в отеле был выкрашен в грязно-бежевый цвет.)
Ах да, я вспомнил. После бара мы пошли к ней. Так значит, она сейчас рядом, лежит, укутавшись ослепительно-белым одеялом, и по-прежнему прячет свою красоту.
Восхитительно! Кроме головной боли и обжигающей сухости во рту, главное, что заставило меня вновь ощутить себя живым, было осязание чего-то влажного в самой значимой части тела. Хотя бы последствия ощутить, если мозг ничего не помнит.
Телефон все еще раздражающе пищал. Я дотянулся до пола и ухитрился выудить этот шумный предмет из кармана пиджака.
— Привет, это Алекса.
Я горько рассмеялся:
— Очень остроумно!
— Что?
Я глянул на другую сторону кровати и погладил одеяло там, где пряталась ее голова.
— Алекса, — сказал я в трубку и в одеяло, — если ты хотела разбудить меня, нужно было попросту протянуть руку и пощекотать меня. Беспроигрышный вариант.
— Что ты сказал? Пощекотать тебя?
— Угу.
Из-под одеяла раздался стон, и показалась обнаженная женская рука.
— Погоди-ка, — сказал я и слегка задрал край.
Хоть я и припоминал с трудом события прошлой ночи, но мог поклясться, что рука Алексы точно не была темного цвета, когда я видел ее последний раз…
— Пол? Ты у телефона? Ты где вообще? — звенел ее голос из телефона.
О! Вот так дерьмо!
НОЯБРЬ: Располагайся Chez Moi [85]
Поиск квартиры. Сказка о мансарде: общий туалет, являющий из себя дыру в полу, — это романтично?
Это случайно не Эдит Пиаф пела «Я не жалею ни о чем»? Так вот, не надо говорить за других, глупышка.
В моей жизни был человек, остроумный и в то же время рассудительный, с которым я нашел общий язык, и вдобавок ко всему — с эротичными коленями, что редкость. И я разрушил все это, и премного сожалел о содеянном.
У меня не было ни малейшего желания дожидаться, пока эта чернокожая девица проснется. Успев кое-что увидеть, пока она дрыхла, я сделал вывод, что она намного сильнее меня. Плечи самого настоящего пловца!
Мужские плечи?
Я быстренько заглянул под одеяло еще раз, чтобы убедиться наверняка. Она (или он, или оно) лежала вниз лицом, но я не увидел ни намека на наличие пениса между ног.
Фух!
Позже я испытал неимоверное облегчение, обнаружив, что был осторожен. Нечто длинное, розовое и сморщенное, свисавшее с моего пениса, оказалось не натянутой крайней плотью, а использованным презервативом, прилипшим к тому же месту, куда один из нас (?) натянул его несколькими часами ранее.
Когда две минуты спустя я оказался на улице, я снова зажмурился — такой яркий свет бил в лицо. Потребовалось приличное количество времени, чтобы до меня наконец дошло: лето тут ни при чем, оно не влезло вперед зимы и весны. Улица была залита светом, отражавшимся от сырого, блестящего асфальта. Горы мусора исчезли. Небоскребы из зловонных коробок убраны. Вооруженная дивизия мусороуборочных машин сметала все на своем ходу на улицах Парижа, пока я спал. Забастовке конец!
Мне хотелось поделиться этой радостью с Алексой, но было слишком поздно. Оставив не меньше десяти самых смиренных извинений на ее автоответчике, я не получил ответа ни на одно из них.
В конце концов — видимо, в попытке спасти свой автоответчик от перезагрузки — она снизошла до того, чтобы написать мне прощальное ( au revoir) письмо по электронной почте. В нем она говорила, что я для нее человек, «приносящий печаль», и она не желает нести ответственность за мое «хрупкое счастье». Все ее глупости про tristesseи joieдали о себе знать.
Я решил найти утешение, посвятив ноябрь поиску жилья. В соответствии с договоренностью Жан-Мари оплачивал номер в гостинице три месяца, так что настало время призадуматься о собственной независимости. А теперь, когда забастовка дворников подошла к концу, самый подходящий момент. Кристин рассказала, что дворники отказались от своих требований и согласились на прибавку к зарплате. К тому же каждому из них пообещали раз в неделю дать возможность поработать на одной из уборочных машин.
В первую субботу месяца я сидел на террасе кафе (мне начинало казаться, что теперь я предпочитаю предаваться раздумьям, исключительно сидя на террасах кафешек) и искал в путеводителе советы по поиску жилья.
В нем говорилось:
«В Париже удобней всего жить неподалеку от пересадочных станций метро».
В Лондоне дело обстоит так же. И тем не менее заявить, что ты хочешь жить вблизи самой удобной ветки, все равно что выразить свое желание жениться на верблюде, у которого будет свежайшее дыхание.
Читаю дальше:
«Не везде метро в отличном состоянии. Однако по сравнению с лондонским парижский метрополитен — это мечта. Начнем с того, что оно дешевле, a carte orange [86] предоставляет вам право на неограниченное количество поездок на наземном и подземном транспорте в течение месяца. По цене это равно стоимости проездного в лондонском метро, действительного приблизительно в течение часа. И обратите особое внимание: если вы работаете в Париже, ваш работодатель оплачивает половину стоимости проезда».
Что действительно не мешало бы указать в путеводителе, так это то, что обычно станции метро переполнены… плакатами с полуголыми дамами. Взять, например, станцию у моего отеля. Когда я спустился туда в первый раз, наткнулся на плакат, где была изображена девушка с внушительным объемом груди, рекламирующая бюстгальтеры. Девушка в разорванной футболке рекламировала диски с фильмами. Несколько девчонок, чье тело прикрывали только узкие полоски каких-то там лент, рекламировали еще бог знает что. Напиток? Парфюм? Пылесосы? Да какая разница! Груди у них были огромные. Стены платформы буквально увешаны плакатами с обнаженными телами. Как сделать пассажиров счастливыми, пока они скучают в ожидании поезда? По крайней мере, пассажиров мужского пола или с лесбийскими наклонностями…
83
Британский рок-музыкант, лидер группы «The Clash».
84
Voulez-vous coucher avec moi? — Хотите переспать со мной? (Название популярной песни.)
85
Chez Moi — у меня.
86
Carte orange— «оранжевая карта», проездной билет на городской и пригородный транспорт Парижа в пределах определенной зоны. — Примеч. пер.