Цезарь Каскабель - Верн Жюль Габриэль (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
В форт Юкон путники прибыли настолько измученные жарой, что решили остановиться здесь на неделю.
— Это вполне возможно, так как порт Кларенс находится всего в восьмистах километрах отсюда, — сказал Сергей Васильевич. — Сегодня у нас двадцать седьмое июля, и вряд ли будет возможность ехать по льду через пролив раньше, чем через два-три месяца.
— Совершенно верно, — отвечал Каскабель, — а потому — стоп!
Решение это было принято с удовольствием как двуногими, так и четвероногими членами труппы.
Форт Юкон основан в 1847 году. Это — самый западный пост Компании Гудзонова залива. Он расположен почти на границе полярного круга. Но так как он находится на Аляске, во владениях Российско-Американской компании, то Компании Гудзонова залива приходится платить ей ежегодно известное вознаграждение.
Только в 1864 году форт начал застраиваться и был обнесен крепким палисадом, который был закончен лишь незадолго до описываемого нами времени.
Когда труппа приехала в форт Юкон, то агенты Компании встретили ее очень радушно и предложили поместить ее в самом форте. Можно было остановиться и на площади или во дворах под навесами. Но Каскабель поблагодарил агентов в самых напыщенных выражениях и заявил, что не расстанется с «Красоткой» ни на один день.
Служащих в форте было немного — человек двадцать американцев и при них несколько слуг-индейцев. Но зато вокруг форта было много индейцев.
Здесь был центр Аляски, и сюда стекались разные индейские племена с мехами и шкурами, главным образом племя коюкон, жившее по берегам Юкона.
Положение форта было очень благоприятно для обмена товарами, так как он лежал в углу, образуемом рекою Юкон и ее притоком Поркьюпайн. В этом месте русло реки разделяется на пять каналов, через которые торговцам удобно проникать вглубь страны и производить товарообмен даже с эскимосами по течению реки Маккензи.
Вследствие этого водная сеть постоянно покрыта лодками, которые то спускаются вниз по течению, то поднимаются вверх. Здесь больше употребляются «байдары», то есть небольшие лодки из тюленьей кожи. Поверхность их густо смазана жиром, что делает их непроницаемыми для воды.
На этих байдарах туземцы отваживались делать длинные путешествия, без труда перенося их на плечах через пороги или затоны.
Но больше трех месяцев в году этими байдарами пользоваться нельзя. Остальное время года вода скована ледяным покровом. Тогда байдара меняет свое название и назначение и превращается в сани. Ее ставят на полозья, прикрепляют ремни из лосиной кожи и впрягают в импровизированный экипаж собак.
Что касается пешеходов, то они привязывают к ногам лыжи и делают на них очень большие переходы.
Каскабелю опять повезло: он прибыл в форт Юкон в самый разгар пушной ярмарки. Вокруг форта расположилось лагерем несколько сотен индейцев.
— Черт возьми! — вскричал он. — Да тут целая ярмарка. Этим надо воспользоваться. Не надо забывать, что мы ярмарочные артисты. Скажите, месье Серж, вы не видите в этом ничего неудобного?
— Конечно, нет, мой друг, но не думаю, чтобы вам удалось сделать здесь хороший сбор.
— Сбор, во всяком случае, покроет издержки, которых совсем не будет, — засмеялся Каскабель.
— Это верно, — согласился Сергей Васильевич. — Но чем же заплатят индейцы за свои места? Ведь у них нет денег!
— Ну что же, они могут заплатить хоть бобровыми шкурками. Во всяком случае, это представление поможет нам размять наши мускулы. Нам необходимо практиковаться, чтобы не ударить лицом в грязь на ярмарках в Перми и в Нижнем Новгороде. Если моя труппа потерпит фиаско в вашей стране, месье Серж, то я не смогу пережить подобный срам… уверяю вас…
Форт Юкон занимает довольно большое пространство на правом берегу реки. Он представляет собой продолговатый четырехугольник с квадратными башнями по углам, напоминающими ветряные мельницы. Внутри ограды расположены постройки, в которых помещаются агенты и их семьи, а также обширные крытые амбары, где хранятся меха чернобурых и серебристых лисиц, соболей, бобров и другие, менее ценные.
Жизнь агентов здесь монотонна и очень тяжела.
Питаться приходится оленьим или лосиным мясом. За припасами надо посылать в Йоркскую факторию, находящуюся за две — две с половиной тысячи километров отсюда.
Устроив свой лагерь, Каскабель и его семейство пошли к индейцам, расположившимся между берегами Юкона и Поркьюпайн.
Какое разнообразие в устройстве временных жилищ, смотря по тому, какому племени они принадлежали! У иных шалаши были из древесной коры и листьев, у других — из растянутых на кольях звериных шкур, у третьих — палатки из бумажной материи, выделываемой индейцами, у четвертых — разборные дощатые бараки.
Такое же разнообразие было и в костюмах: одни были в платьях из бумажной материи, другие в звериных шкурах; почти у всех на головах имелось нечто вроде венков из листьев: это предохраняло от укусов москитов. Женщины были в коротких юбках и украшали свое лицо раковинами. На женщинах и на мужчинах можно было видеть массу украшений из поддельного жемчуга, который они очень ценят. Среди них выделялось племя тананов, с лицами, разрисованными яркими красками, с перьями в волосах, в которые, кроме того, для красоты воткнуты были палочки из красной глины. Мужчины все были в кожаных куртках, с длинными кремневыми ружьями и причудливо изукрашенными резьбой пороховницами.
Ходячей монетой у них служат особые раковины, которые встречаются на Ванкуверском архипелаге. Индейцы нанизывают эти раковины на шнур, который продевают себе в нос, и снимают их оттуда при расплате.
— Очень экономное портмоне, — засмеялась Корнелия, — главное — нечего бояться, что его потеряешь…
— Если только не отвалится нос, — вставил по обыкновению Гвоздик.
— Что легко может случиться зимою, — прибавил Каскабель.
В общем лагерь индейцев представлял собой интересное зрелище.
Само собой разумеется, Каскабель заговорил с индейцами на наречии шинук, а Сергей Васильевич обратился к ним по-русски, и все отлично понимали друг друга.
В продолжение нескольких дней шла оживленная торговля между продавцами и агентами Компании, но семейству Каскабель пока еще не пришлось показать перед этой публикой свои таланты.
Тем не менее индейцы не замедлили узнать, что приезжие — французы и что все члены семьи славятся своим акробатическим искусством.
Каждый вечер индейцы приходили большой толпой полюбоваться на «Красотку». До сих пор им еще не приходилось видеть такого диковинного экипажа, да еще расписанного яркими красками.
Особенно их поразило то, что «Красотка», несмотря на свою величину, передвигается очень легко. Это обстоятельство, естественно, должно было заинтересовать кочевников. Хорошо было бы завести и себе такие же передвижные жилища!
Разумеется, труппе необходимо было явиться перед этой публикой во всем блеске. И вот было объявлено экстраординарное представление «по требованию публики».
Более близкое знакомство Каскабель завел с «тиги», то есть вождем племени. Это был высокий и довольно красивый мужчина лет пятидесяти, с умным лицом и хитрыми глазами. Он побывал несколько раз в «Красотке» и неоднократно выражал желание его племени посмотреть на искусство семейства Каскабель.
Приходил он не один, а каждый раз приводил с собою индейца лет тридцати, по имени Фир-Фу, который считался колдуном и был самым искусным жонглером и фокусником во всем округе.
— Так это наш собрат! — сказал Каскабель, когда тиги представил ему в первый раз молодого индейца.
Все трое выпили по стаканчику местной настойки и выкурили трубку дружбы.
Представление было назначено на 3 августа. Было решено, что индейцы примут в нем участие. Им хотелось показать, что они не уступят европейцам в силе и ловкости.
Удивляться этому нечего, так как действительно индейцы Дальнего Запада большие любители акробатического искусства, и некоторые из них поражают своей ловкостью.
В назначенный срок, когда возле «Красотки» собралось много зрителей, появилось человек шесть индейцев. На каждом из них была надета отвратительная деревянная маска, представляющая собой какое-нибудь страшилище, причем для довершения эффекта нос, уши, рот, глаза приводились в движение веревочками. Легко можно себе представить, сколько гримас можно было проделать в таких масках!
