Земля за океаном - Стрельников Борис Георгиевич (читаемые книги читать онлайн бесплатно TXT) 📗
И вот еще одна надпись на въезде, которая позволяет выделить Джексон штата Вайоминг из всех других Джексонов США. Прямо у первых домов городишки плакат над дорогой: «Джексон. Приветствуем вас в этой дыре!» А? Каково? Юмор – великая штука!
Городки выставляют напоказ пусть даже скандальную славу. В Сок-Сентре (штат Миннесота) многие специально сворачивают взглянуть на «Главную улицу». Полвека назад писатель Синклер Льюис в романе «Главная улица» раздел донага житье-бытье типично провинциального городка. Критика была убийственной: люди «так же неказисты, как и их дома, такие же плоские, как и их поля… Обожествленная скука». В «Главной улице» Америка увидела продолжение главной улицы любого из маленьких городков. Но особенно задел писатель жителей Сок-Сентра. Льюис родился и вырос в этом маленьком городке. Читая роман, жители как бы глянули в зеркало. «Врешь ты, мерзкое стекло!» – примерно такой была реакция на роман. «Зеркало» с удовольствием бы хлопнули о землю, а творца, появись он в этот момент, патриоты закидали бы кирпичами. Но роман был явлением. Америке он принес первую Нобелевскую премию по литературе. Приутихнув, соксентровцы смекнули, что ведут себя нерасчетливо. Скандальную славу пустили в коммерческий оборот. Чтобы не было ни у кого сомнения – именно этот город обличал Льюис, – на главной улице установлены знаки: «Подлинная Главная улица». Другая улица названа «авеню Синклера Льюиса». Из Италии, где в одиночестве умер писатель, на местное кладбище перенесли его прах. Надпись на камне сделали лаконичной: «Автор „Главной улицы“.
«Я провинциальный. Но я главный провинциальный город в Америке. Заезжайте!» Так подает себя город. И заезжают, конечно. Кому не хочется видеть главное!
Что встретилось…
Два колеса
Пометка в блокноте: «Мадисон – велосипеды». И сразу вспоминается день, мы въезжаем в столицу штата Висконсин. Въехали. И сразу наша «торино» увязла в потоке велосипедов. Соревнования? Непохоже – у гонщиков нет номеров, не спешат… Скоро мы убеждаемся, что попали в велосипедную столицу Соединенных Штатов. Велосипеды сверкают спицами на дорогах, стоят возле домов и контор плотным строем один к одному, ожидают студентов возле колледжей, на зеленых лужайках университета, вповалку лежат у пляжа. Велосипеды у церкви, у магазина, у здания местного Капитолия. Наполовину студенческий город Мадисон имел ярко выраженное «велосипедное» лицо. И это стоило хотя бы маленького внимания.
Приглядевшись, мы заметили: «самокатное» мадисонское войско не было в обороне. Оно наступало. И на кого же? На могущество Америки – автомобиль! Велосипед, снабженный сзади жестяным плакатиком «Я не делаю смога», вел борьбу способом ненасильственным. Вот, мол, смотрите: еду, а дыма сзади не остается. Плакат на одной из стоянок велосипедов был гораздо воинственней: «Автомобиль – бедствие! Велосипед – радость!» На двухколесном транспорте люди, нам показалось, не просто передвигались, они испытывали наслаждение от езды…
Небольшое исследование показало: Мадисон не был велосипедным островом в США. Двухколесный снаряд входит в моду по всей стране. Изобретенный сто лет назад и бывший в свое время даже на вооружении армий, велосипед в Америке был задавлен автомобилем. Чудак и бедняк заводили себе два колеса, остальная Америка мчалась на четырех колесах. И вдруг он опять замаячил, велосипед. Статистика сообщает: в США 81 миллион «велосипедовладельцев». И спрос на два колеса возрастает. В 1961 году было продано около 4 миллионов машин, в 1971 году – 8,5 миллиона. Последние данные: продается 12 миллионов в год. Промышленность в затруднении. Лихорадка застала ее врасплох. Чтобы скорее насытить рынок, велосипедные фирмы США вступают в кооперацию: Англия поставляет резину, Франция – цепи, Италия – седла…
Велосипед, как считают, воцаряется прочно и надолго. Причины такие: велосипед на дорогах не делает пробок, не требует больших площадей для стоянок, не загрязняет воздух. Велосипедом в городе можно добраться к нужному месту подчас скорее, чем в автомобиле. И еще: автомобиль лишил американца движения. Человек всюду сидит: в конторе, у телевизора, в автомобиле. Угроза болезни под названием гиподинамия (недостаток движения) оказалась для нации очень серьезной. «Велосипед – это здоровье!» Американцы это поняли, «почувствовали первобытную радость передвижения с помощью мускулов».
Конечно, сразу возникли проблемы. Дороги в Америке отданы были только автомобилю. Велосипед на дороге – помеха, и очень серьезная. «Поделить дорогу!» В больших городах (Нью-Йорке, Чикаго и Сан-Франциско) в дорожные правила уже внесли изменения, дающие место велосипеду. И самое главное – с края дорог строят велосипедные полосы. Сейчас их 16 тысяч километров. В 1975 году будет 200 тысяч. Строятся также ремонтные пункты, стоянки, прокатные пункты. Министр транспорта США Джон Волпе сказал: «Велосипед завоевал такие же права, как и автомобиль».
Ну а сам велосипед как-нибудь изменился? В принципе нет – это все те же два колеса. Но, прокатившись по Мадисону, мы убедились: велосипед очень легок в ходу, и вес его был едва ли не вдвое меньше привычного. Нам показали: складной велосипед (две минуты – и он в чемодане), велосипед со ступенчатой передачей и очень высоким удобным рулем, с небольшими колесами – для пожилых.
«Велосипед – это здоровье!» Не прислушаться ли к этим словам?
Яблоко из пластмассы
На столе ваза с фруктами: румяные яблоки, виноград, янтарные груши… Дары земли? Нет. Изделия из пластмассы. Не следует также доверять связкам лука и перца на чистенькой кухне – тоже пластмасса и тоже для украшения. Букет гладиолусов, роза а склянке с водой – пластмасса! Полевые ромашки, васильки с колосьями ржи – пластмасса! Плющ по стене, бордюры зелени у дверей – пластмасса! Постепенно к этому так привыкаешь, что даже живой одуванчик возле дороги принимаешь за изделие рук человеческих…
Пластмасса – изобретение американское. И не такое уж давнее. Рождением чуда считают 1868 год, когда производство бильярдных шаров росло, а поголовье африканских слонов катастрофически уменьшалось. (Слонов стреляли исключительно ради бивней, из которых точили шары.) Всякий кризис рождает поиск. А всякому поиску случай идет навстречу. Нью-йоркский печатник Джон Хайятт, искавший вещество, способное заменить слоновую кость, опрокинул случайно склянку, в которой держал раствор для покрытия ран и ссадин. Раствор застыл твердой лепешкой. Печатник стал добавлять в раствор разные вещества. И когда дело дошло до камфоры, остатки слонов можно было считать спасенными. Новый синтетический материал вполне заменил слоновую кость. Но, кроме бильярдных шаров, из него стали делать воротнички, оправы к очкам, зубные протезы, пуговицы, игрушки и кинопленку. Материал, получивший название целлулоид, был началом века пластмассы. Мы не выясняли, есть ли в Америке памятник Джону Хайятту. Его резонно было бы отливать не из бронзы.
Трудно сказать, куда сегодня не идет вездесущий и многоликий материал под названием «пластик». Детская соска и костюм для хождения по Луне – таков диапазон. А химики все колдуют. Искусственная кожа, искусственная икра, искусственное молоко (недавно получено из картофельной ботвы), искусственный снег для катания на лыжах, новогодняя елочка из пластмассы, яблоки и цветы… Чудеса! Но почему-то грустно от этих чудес. Краски живой природы многие видят лишь на экране, пение птиц – в записях на пластинке. Зелень лужайки заменяет трава искусственная. В Калифорнии мы любовались таким лужком. Рабочий мотеля чистил его пылесосом и подновлял какой-то жидкостью из распылителя. Там же, в Калифорнии, газеты вели жаркий спор: хорошо или плохо поступили власти в Лос-Анджелесе, высадив вдоль дороги пластиковые деревья и пластиковые цветы?
Мы проезжали Лос-Анджелес и завернули взглянуть на садовое новшество. Нам объяснили: это на Джефферсон-аллее. Нашли аллею. Нашли и «посадки»… Траву между двумя полосами широкой дороги изображали мелкие камешки, скрепленные синтетическим клеем и покрытые масляной краской. Деревца по конструкции походили на пальмы. За пальмами был цветник. В первый день высадки шоферы, возможно, и любовались сочностью красок. Теперь же все покрывала маслянистая пыль… Очень тоскливо было на этой «озелененной трассе». «Самое грустное, – писала одна из газет, – состоит в том, что большинство наших граждан сказало: какая разница, меньше ухода, дешевле…»
