Самые таинственные и невероятные истории (сборник) - Верн Жюль Габриэль (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
К семи часам вечера изнуренные, усталые путники подошли к Змеиному мысу, причудливым завитком выдававшемуся в море. Здесь кончался лес, и берег на юге острова превратился в самый обычный морской берег — появились скалы, рифы и песчаные отмели. Может быть, где-нибудь здесь и был выброшен корабль, потерпевший крушение, но уже стемнело, исследование пришлось отложить на завтра.
Пенкроф и Герберт принялись искать место, удобное для ночлега. Лес обрывался, а за ним юноша с удивлением заметил густую бамбуковую рощу.
— Ценное открытие! — воскликнул он.
— Почему же ценное? — спросил Пенкроф.
— А вот почему, — ответил Герберт, — видишь ли, Пенкроф, стволы бамбука, изрезанные на тонкие гибкие полоски, служат для плетения корзин; если его стебли вымочить и превратить в тесто, можно приготовить китайскую бумагу; из бамбуковых стволов, в зависимости от их толщины, выделывают трости, чубуки, водопроводные трубы; большие бамбуки — прекрасный, легкий и прочный строительный материал, его не подтачивает червь. Распилив ствол между двумя узлами, сохранив в качестве дна поперечную перегородку, мастерят прочные и удобные сосуды, они очень распространены в Китае. Но зачем я все это рассказываю, ведь тебе неинтересно. Но вот еще что…
— А что?..
— Знай же, если еще не знаешь, что в Индии бамбук едят вместо спаржи.
— Спаржа в тридцать футов высотой! — воскликнул Пенкроф. — И вкусная?
— Превкусная! — ответил Герберт. — Только в пищу идут, конечно, не тридцатифутовые стволы бамбука, а молодые побеги.
— Отлично, сынок, отлично!
— Молодые побеги, замаринованные в уксусе, — отменная приправа.
— Еще того лучше, Герберт!
— И, наконец, в стволах бамбука содержится сахаристый сок, а из него приготовляют приятный напиток.
— И это все? — спросил моряк.
— Все.
— А случайно, курить его нельзя?
— Нельзя, дружище.
Герберт и моряк недолго искали место, удобное для ночлега. Волны, подгоняемые юго-западным ветром, нещадно били в прибрежные скалы, и там зияли глубокие пещеры, в них можно было переночевать, укрыться от непогоды. Только приятели собрались войти в одну из пещер, как вдруг услышали яростное рычание.
— Назад! — крикнул Пенкроф. — Наши ружья заряжены лишь дробью, а дробь для зверей с таким громким голосом — крупинка соли.
Схватив Герберта за руку, моряк оттащил его под прикрытие скалы, и в тот же миг из пещеры вышел великолепный зверь.
Это был ягуар, такой же величины, как его сородичи в Азии, то есть длиной в пять футов. Его рыжую шкуру покрывали черные пятна. Они особенно ярко выделялись на белой шерсти брюха. Герберт узнал кровожадного соперника тигра, еще более опасного, чем кагуар, который всего лишь — соперник волка!
Ягуар сделал несколько шагов, потом остановился и стал озираться, шерсть у него поднялась дыбом, глаза засверкали, словно он уже не впервые сталкивался с человеком.
В эту минуту из-за высоких скал появился журналист, и Герберт, думая, что Спилет не заметил ягуара, бросился было к нему, но Гедеон Спилет знаком остановил его и продолжал идти вперед. Ему случалось охотиться на тигров; подойдя шагов на десять к зверю, он замер, целясь в него из карабина. На лице охотника не дрогнул ни один мускул.
Ягуар сжался в комок, готовясь броситься на человека, но в этот миг пуля попала ему между глаз: зверь был убит наповал.
Герберт и Пенкроф кинулись к ягуару, Наб и Сайрес Смит тоже прибежали, и все стали рассматривать зверя, распростертого на земле, решив, что его великолепная шкура украсит зал Гранитного дворца.
— Ах, мистер Спилет! Как я восхищен вами, как я вами завидую! — воскликнул Герберт в порыве вполне понятного восторга.
— Да ты, дружок, выстрелил бы не хуже.
— Я-то, с таким хладнокровием?..
— Надо только представить себе, Герберт, что вместо тигра перед тобой заяц, и ты преспокойно выстрелишь.
— Только и всего, Герберт, — заметил Пенкроф, — штука не хитрая.
— Вот что, — сказал Гедеон Спилет, — раз ягуар покинул свое логовище, почему бы нам и не переночевать у него?
— А вдруг вернутся другие! — с беспокойством заметил Пенкроф.
— А мы разведем костер у входа в пещеру, — возразил журналист, — и они не посмеют войти.
— Итак, вперед, в гости к ягуару! — воскликнул моряк, потащив за собой убитого зверя.
Колонисты направились к покинутому логовищу, а пока Наб сдирал с ягуара шкуру, его товарищи собрали у входа огромную кучу хвороста, которого в лесу было сколько угодно.
Сайрес Смит, увидев бамбуковую рощу, срезал несколько бамбуков и подмешал их к хворосту.
Покончив с делами, все расположились в пещере на песке, покрытом обглоданными костями; ружья были заряжены на случай внезапного нападения; путники поужинали и, прежде чем лечь спать, зажгли костер, разложенный у входа.
И сейчас же, словно по команде, раздался треск ружейных залпов — это загорелся бамбук, он вспыхнул, как настоящий фейерверк! Одного грохота было довольно, чтобы отпугнуть самых бесстрашных хищников.
Этот способ не был изобретением инженера, ибо, по свидетельству Марко Поло, его издревле применяли монголы, чтобы отпугивать от своих походных лагерей страшных хищников Средней Азии.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Сайрес Смит и его спутники отлично выспались в пещере, любезно предоставленной им ягуаром.
С восходом солнца все уже были на берегу, на самой оконечности мыса, и снова осматривали горизонт, широко открывавшийся в этом месте. Инженер еще раз убедился что на море не видно ни паруса, ни остова разбитого судна, он ничего не обнаружил, даже глядя в подзорную трубу.
Ничего не было видно и на берегу моря, во всяком случае на южной стороне мыса — почти прямой полосе в три мили длиною, ибо дальше изгиб небольшого залива скрывал от взора остальную часть побережья; и, даже стоя на крайнем выступе полуострова Извилистого, нельзя было разглядеть мыс Коготь, заслоненный высокими береговыми скалами.
Итак, оставалось одно — исследовать южную часть острова. Но стоило ли отправляться немедленно в эту экспедицию и посвящать ей весь день 2 ноября?
Это не входило в первоначальный план колонистов. Действительно, оставив пирогу у истоков реки Благодарения, они решили после осмотра западного берега вернуться за ней и плыть вниз по течению реки до Гранитного дворца. Тогда Сайрес Смит рассчитывал найти на западном берегу гибнущее судно или корабль, бросивший там якорь, но теперь приходилось искать в южной части острова то, что они не нашли в западной.
Гедеон Спилет предложил обследовать остров, чтобы окончательно решить вопрос, не произошло ли здесь кораблекрушение, и спросил, сколько приблизительно миль отделяет мыс Коготь от крайней точки полуострова.
— Да около тридцати, если идти по берегу, — ответил инженер.
— Тридцать миль! — повторил Гедеон Спилет. — Ведь это целый день пути. И все же, по-моему, мы должны вернуться в Гранитный дворец по южному берегу.
— Но от мыса Коготь до Гранитного дворца еще по меньшей мере десять миль, — заметил Герберт.
— Что ж, сорок так сорок! — ответил журналист. — Пойдемте не теряя времени. Ведь мы узнаем неведомую часть побережья, и нам больше не придется ее исследовать.
— Все это верно, — сказал Пенкроф, — ну, а как быть с пирогой?
— Оставим пирогу у истоков, — ответил Гедеон Спилет, — ничего с ней не случится за два дня! Нельзя пожаловаться, что на острове нет прохода от грабителей!
— Однако стоит мне вспомнить о черепахе, как я начинаю во всем сомневаться.
— «Черепаха, черепаха»! — воскликнул журналист. — Разве вам не известно, что ее перевернуло волной!
— Как знать? — пробормотал инженер.
