Через семь границ (СИ) - Кротов Антон Викторович (книги регистрация онлайн .TXT) 📗
Удивлённый неопровержимым аргументом, я расплачиваюсь и выхожу из автобуса. Водитель доволен.
В воздухе, сыром и тёплом, как кисель, высвечивается надпись:
«BUSHEIR INTERNATIONAL AIRPORT»
Солдаты на входе в «International Airport» понять меня не могли. Я достал картинку с самолётиками и надписью «TEHRAN».
— Я! (показываю на себя!) хочу лететь! (показываю на самолётики!) хочу билет! (Билет на фарси так и будет: «билет».)
Не понимают.
Пришли и другие сотрудники аэропорта. Но понять они меня не могли.
Наконец, восьмой или десятый человек, заинтересованный моим поведением, подошёл поближе. Ура! говорит по-английски!
— Я хочу сейчас улететь в Тегеран, где я могу купить билет?
— Заходите, рейс в 22:55, если будут свободные места, тут же и купите билет.
Ух! наконец-то объяснились. Оказалось, никто не покупает билеты в аэропорту — это обычно делают в билетных агентствах в городе.
Но, в принципе, можно и тут.
Меня тщательно обыскали и просканировали, и вот я внутри, ожидаю рейса на Тегеран.
В это время Влад и Олег как раз прибыли на местную «Стройку века» — Буширскую атомную. Влад описал этот эпизод так:
«Вечером второго сентября мы с Олегом отправились на Буширскую атомную станцию. На КПП служба охраны в лице двух весёлых парней высадила нас из автобуса и начала предлагать умыться, поесть и рассказать о России, одновременно звоня на станцию Мистеру Сергею. Минут через 30 со станции приехало в срочном порядке трое русских:
— Кто вы такие?
— Мы студенты из Университета. Приехали из Москвы посмотреть на Буширскую атомную станцию…
— …!? Ну а в Москве где живете?
— Я — на Юго-Западной.
— А я на Щёлковской.
Наши посовещались и звонят на станцию: «Слушай, Петрович (отчества конечно не помню), к нам тут ребята из Москвы приехали… Ну да, один со Щелковской, другой с Юго-Западной…»
Потом к нам опять:
— Ну хорошо, а как вы это себе представляете, здесь ведь охрана, внутрь всё равно не пропустят. Где ночевать будете?
— Да ладно, отойдём метров на десять и поставим палатку под ближайшим кустом.
— Да что вы, ребята. Наш главный вас уже пускает, а если иранские кагэбэшники не пропустят, мы вам самую большую дырку в заборе покажем. Конечно проедете, всё сделаем.
Порадовались мы тому, какие наши замечательные: пять минут поговорили, а уже чем-то родным, близким повеяло, — и поехали на станцию."
Буширскую атомную станцию строят уже лет двадцать. Сначала договорились, что построят её немцы. Их было целых 5000 человек — целый городок европейцев, всё своё, даже пивзавод у них был свой. Обещали построить за три года. Но недостроили: где-то сверху правительства разругались, и немцы, обиженные, уехали со всем своим барахлом, с пивзаводом и чертежами. Тогда пригласили русских (тогда ещё советских) специалистов. Их значительно меньше — всего 50 человек инженеров, а строители иранцы. Но как строить, никто не знал, чертежей буржуи не оставили.
А ещё строители-иранцы, как сообщили, народ непонятливый, трудно с ними управляться. Русские специалисты заключают контракт на год, потом его можно продлевать, а всего стройка уже идёт, в лучших российских традициях, 15 лет. А западная общественность беспокоится: не атомные ли бомбы для Ирана там готовят?
Буширская атомная — секретный, закрытый, охраняемый объект, и строители не могут вольно гулять по Ирану, как мудрецы-путешественники. Зарплату платят невысокую, но в Иране (в пересчёте на риалы) жить можно. Олег с Владом переночевали у атомщиков, а на другой день поехали на перекладных автобусах в Тегеран.
В зале ожидания аэропорта было холодно — мощные кондиционеры. На рейс самолёта было что-то много ожидающих — триста человек. «Что же это за аппарат такой? Как они все поместятся?» — недоумевал я.
Но вот объявили посадку. Билет для перелёта через всю страну стоит 73.000 риалов (почти 15 долларов). Говорят, в некоторые дни, когда действует дотация, цена снижается до 20.000 риалов (4 доллара). Самолёт, неожиданно цивилизованный и огромный аэробус, легко вместил в себя три сотни пассажиров.
В Иране есть две авиакомпании — Iran Air и Iran Asseman. Как мы прочли в путеводителе, Iran Air имеет современные самолёты, в другом случае вы попадаете в «летучий музей». Из Бушира в Тегеран летает два рейса в сутки (разных авиакомпаний); если бы я летел днём, мог бы увидеть нечто интересное, архаическое, летающее.
За бортом было совершенно темно. Самолёт взлетел так мягко, что я даже не заметил этого. Проснулся только тогда, когда стюардесса пошла раздавать пассажирам чай, газеты и конфеты. Чай был вкусным, а в газете — сплошной официоз: портрет Хомейни, речи Хомейни; карикатура на Израиль: стоит президент США Клинтон в длинном пиджаке, который волочится по земле, а по этому пиджаку идёт бородатый очкастый старик со звездой Давида на шляпе и с клюкой. В общем, можно и не читать газету — всё равно по-персидски.
Вскоре я опять уснул, а когда проснулся, пассажиры собирались уже к выходу.
«Тоже мне удовольствие, семьдесят три тысячи риалов и никаких ощущений!» — подумал я и вышел в прохладу ночного Тегерана. Летели не больше полутора часов.
В огромном зале прилёта пятнадцать портретов аятоллы Хомейни смотрели на пассажиров со всех стен. Пассажиры столпились вокруг конвейера, ожидая появления багажа. Вскоре конвейер ожил, и по нему поползли всякие вещи — начиная от цивильных сундучков и кончая мокрыми картонными коробками, сочащимися финиками и виноградом. Вытянув свой нечистый рюкзак, я вышел из аэропорта в поисках ночлега.
На лужайке, в свете прожекторов, всего в тридцати метрах от главного входа, на коротко стриженом газоне опочивали, подстелив под себя газеты, несколько десятков транзитных пассажиров. Уподобившись им, я лёг и уснул там же. Приближалось утро, 3 сентября.
…Утром я уже сидел на скамейке в Park-e-Lale, ожидая, когда откроется посольство Пакистана. Больше половины скамеек в этот ранний час были заполнены спящими людьми. В одном парке их было не меньше сотни. Они, наверное, тоже ожидали открытия какого-нибудь посольства.
Настало нужное время — и вот, информация для всего прогрессивного человечества: чтобы получить в Тегеране пакистанскую транзитную визу, нужна пара фотографий, 170.000 риалов (примерно 35 долларов) и «рекомендательное письмо» от нашего посольства к их посольству. Виза, неполучаемая в Москве, делается здесь всего 1 день!
Что это означает? То, что дорога на Индию открыта. Реально можно получить иранскую визу, реально можно получить (в Тегеране) пакистанскую визу, ну а индийская виза выдаётся всем желающим даже в Москве без каких-либо особых проблем. От Москвы до индийской границы — чуть больше 6000 километров, и это расстояние может, как обнаружилось, проехать любой человек.
Обрадовавшись полезным сведениям, я пошёл искать другое посольство — Ирака. По адресу, указанному в путеводителе, никакого посольства не было. Местные жители, желая помочь мне в поисках «Ирак сафарат», столпились вокруг меня в большом количестве, что-то крича, но понять их было трудно. Мне написали (на фарси) новый адрес посольства, но показать на моей карте это место никто не мог, на все мои вопросы они отвечали «такси-такси». Так и не выявив, как получить иракскую визу, я прекратил поиски.
Если вы оказались в одном из иранских городов и желаете пообщаться, попить чай, поесть, переночевать или получить какие-либо другие услуги — метод очень прост. Вы садитесь в любом месте (например, на скамейке в городском парке) и ждёте. Вскоре любопытные иранцы обнаружат вас и будут пытаться общаться с вами. Те из них, кому это удастся (например, знающие английские слова), в процессе общения с вами, рано или поздно, предложат вам чай, еду, вписку и другие блага, которых вы и ожидаете.
