По следам «таинственных путешествий» - Алексеев Дмитрий Анатольевич (онлайн книга без TXT) 📗

Тяжелые металлические предметы, попавшие на дрейфующий лед, рано или поздно оказываются на дне морей и океанов. На берег выносятся иногда только легкие деревянные вещи вроде тех досок с надписью: «Август, 1937», которые нашли исландские рыбаки у берегов Гренландии. За пятьдесят лет до этого на юго-западном побережье этого острова обнаружили некоторые вещи экипажа «Жаннетты», судна полярной экспедиции Де-Лонга, погибшей в 1879 году возле Новосибирских островов. Впрочем, фюзеляж Н-209 был окрашен в синий цвет. Для лучшего поглощения солнечных лучей. Так было задумано, чтобы специально не ставить в самолет отопление. Вероятно, такой теплопоглощающий самолет не окажется на ледовом пьедестале, а уйдет в толщу льда. Это тоже надо иметь в виду.

...В конце апреля 1938 года, когда завершалась подготовка текста Заявления Советского правительства о прекращении поисков экипажа Н-209, сержант корпуса связи США Стенли Морган мчался на собачьей упряжке к своей радиостанции на мысе Барроу. Он спешил рассказать об одном поразительном событии, о котором узнал в отдаленном эскимосском поселке. Морган связался с административным центром Сиэтлом 25 апреля, и в тот же день его сообщение было передано в Вашингтон.

Вот текст его радиограммы, найденный в архиве совсем недавно: «19 или 20 августа 1937 года три местных жителя из Оликтока (примерно в 140 милях к юго-востоку от мыса Барроу. — Примеч. авт) видели возле острова Тэтис неизвестный предмет, который можно принять за самолет. Сначала был слышен шум моторов, потом показался большой предмет, двигавшийся на запад. Предмет коснулся два или три раза поверхности и с сильным всплеском исчез среди волн. На следующий день в этом месте было замечено большое масляное пятно. Неделю спустя масляное пятно видел торговец Джек Смит, который объезжал вокруг острова Тэтис. Смит, который слышал эту историю от местных жителей, провел возле острова два дня, но из-за плохой погоды ничего не увидел. В этот промежуток времени на берегу не было никаких моторных лодок. В недавнюю поездку были опрошены местные жители из Оликтока. Они подтвердили все то, что говорили ранее. Мы провели два дня в окрестностях острова Тэтис, разыскивая самолет. Никаких следов на льду обнаружено не было. Общий дрейф льдов — западный, поэтому весь прибрежный лед был унесен в сторону мыса Барроу, на 20—30 миль от берега. Можно организовать поиски на дне бухты Гаррисона летом и найти самолет, если он действительно находится там...»

Летом 1938 года на Аляске находилась экспедиция доктора Хомера Келлемса. Он устанавливал памятник выдающемуся американскому пилоту Вилли Посту, который разбился возле мыса Барроу в 1935 году. В Барроу Келлемс встретился с сержантом Морганом.

— Вам уже нужно покидать Арктику, доктор Келлемс, — сказал Морган. — Но сейчас представляется возможность найти советский самолет. Этим вы окажете неоценимую помощь советскому народу и семьям шести летчиков...

И Келлемс решил на свой страх и риск предпринять поиски [76].

В состав экспедиции вошли пять матросов судна «Пандора» и переводчик — эскимос Нед, который в апреле уже искал самолет Леваневского вместе с сержантом Морганом.

В Барроу Келлемс еще раз подробно расспросил эскимоса Фостера Панигео о событиях августа 1937 года. Вот что тот рассказал.

15 августа (а не 19 августа, как ошибочно сообщил Морган. — Примеч. авт.) он и шесть эскимосов услышали звук мотора. Фостер точно отметил именно эту дату, потому что событие произошло в то время, когда он ежедневно вел дневник. Звук, казалось, доносился со стороны острова Тэтис, приблизительно в 6 милях от материка. С востока дул сильный ветер, и на море было большое волнение.

Сначала эскимосы решили, что звук принадлежит судну «Эвинруд», и начали искать его глазами. Им показалось странным, что оно вышло в море в такую бурную погоду. Несколько эскимосов взобрались на ледяной домик, чтобы лучше видеть. Роджер Кашшак — молодой остроглазый эскимос — стал смотреть в биноколь. Он сразу обнаружил неизвестный объект, который очень медленно двигался на запад мимо острова Тэтис и вскоре исчез за ним. Роджер передал бинокль Фостеру, и тот заметил, как объект вдруг с большой скоростью двинулся в направлении острова Спай. Между островами он с громким всплеском упал в воду и исчез среди волн.

Эскимосы долго рассматривали это место, но таинственный летающий предмет больше не появлялся. На следующий день, когда шторм утих, мужчины на каяках отправились к месту его падения. Возле низменного восточного берега острова Тэтис они увидели в воде масляные пятна. Пятна плавали несколько дней.

— Я верю Фостеру, — сказал Морган. — Мне кажется, что он говорит правду. Фостер — честный эскимос, и на его слова можно положиться.

Моргана поддержал и Фред Клеркопер — арктический миссионер.

— Я уверен, что Фостер рассказал все как было, — заявил он. — Кроме того, мы видели его дневник. Судя по тому, как он ведется, Фостер не мог сделать запись о случившемся событии уже после того, как услышал об исчезновении советского самолета. Мне кажется, что объект, который видели эскимосы, вполне мог быть самолетом Леваневского.

Через несколько дней «Пандора» бросила якорь возле острова Тэтис. В селении Оликток Келлемс с переводчиком Недом встретились с эскимосом Роджером, тот больше других мог рассказать о загадочном объекте.

Нед спросил Роджера, знает ли тот, что такое самолет. Роджер радостно закивал головой: конечно, знает. Несколько дней назад над их поселком пролетел канадский самолет. «Мог ли тот объект, который они видели с Фостером, быть самолетом?» — задал следующей вопрос Нед.

«Я тщательно наблюдал за выражением лица Роджера, — пишет Келлемс.— Он поколебался, представляя эту картину, покачал головой сначала неуверенно, потом убежденно. Его лицо засияло. Он быстро заговорил: да, он уверен, что это был самолет, а не лодка. Он уверен, что видел большой самолет, который нырнул в море с большим всплеском...»

Экспедиция Келлемса стала обшаривать кошками дно между островами Тэтис и Спай. В этом месте глубина не превышала 10 метров. «Следите внимательно за колебаниями стрелки компаса, — сказал Келлемс рулевому. — Самолет имеет четыре мотора. Если мы пройдем над самолетом, то компас обнаружит металл. Тогда зовите меня...»

Спустя несколько минут матрос Рой Кэртисс распахнул дверь каюты Келлемса и заорал:

— Джон говорит, что стрелка компаса отклонилась на пол-оборота!

— Когда это произошло?

— Я думаю, что ярдов 200 назад.

Матросы поплыли на лодке и стали забрасывать веревку с крючками. Келлемс подошел к рулевому Джону.

— Я держал курс, когда стрелка неожиданно отклонилась на пол-оборота и вернулась в прежнее положение, — сказал он.

— Ты уверен, что тебе это не приснилось?

— Конечно, — лицо Джона было очень серьезным, — я никуда не сворачивал.

— Может быть, ты прислонил к компасу ружье, бинокль или еще что-нибудь? — допытывался Келлемс. — Ты уверен, что в карманах у тебя ничего не было?

Джон вывернул свои карманы, но они были пусты. На подозрительном месте был сброшен буй, и команда «Пандоры» начала тщательный поиск расширяющимися кругами. Но ни этот день, ни последующие не принесли ничего утешительного. Кончалось короткое полярное лето. Надо было покидать Арктику...

Подробный доклад доктор Келлемс переслал в советское посольство в Вашингтоне. Закончил он такими словами: «Мы не нашли советский самолет, но мы уверены, что проходили над ним. Мы верим, что самолет до сих пор лежит между островами, и хотели бы продолжить поиски следующим летом. Я завершаю свой рассказ и не сомневаюсь, что вы захотите знать мое личное мнение о том, как произошла катастрофа...»

Доктор Хомер Келлемс. «...Леваневский и его товарищи сообщили по радио 13 августа, что они собираются садиться на лед где-нибудь в 300 милях по ту сторону полюса. Сержант Морган и многие полярные летчики утверждают, что в Арктике имеется много мест, где самолет мог бы приземлиться на лед и затем вновь взлететь.