Путешествие по Камчатке в 1908--1909 гг. - Комаров Владимир Леонтьевич (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
В этот день я занялся детальным обзором теперь уже достаточно развившейся растительности долины и левого склона. Вся ровная поверхность тальвега занята кустарниково-моховым болотом, только у речки и ее притоков узкая полоса вейникового и осокового луга, талы и ольхи. Подъем на левый склон долины пологий, сухой, сильно засыпанный дресвой, местами еще не заросшей, -- такими кучами ее навалило. Прорезывающие склон овраги в нижней их части имеют глубокие вымоины, где дресвы мало; там еще местами держится снег. В одном из оврагов -- речка, стекающая в Калахтырку с болотистых лугов хребтика. Далее начинаются рослые березняки, идущие с перерывами до самого подножия Авачинской сопки.
3 июня -- опять ночной мороз, доходящий на уровне почвы до --5,8°, но оба этих дня жаркие, и уже появились первые, -- к счастью, еще немногочисленные -- комары.
4 июня ночной минимум уже +4,5°, и с этого дня заморозков более не было в течение всего лета. Сегодня мы заканчиваем все приготовления, вьюки налажены. Часть провизии доставлена в сел. Хутор рыбопромышленником Пестуновичем, с которым мы познакомились в прошлом году при совместном переезде до Владивостока. В. П. Савич закончил свои драгировки в бухте и сегодня вечером переселяется к нам в калахтырский лагерь, чтобы утром быть готовым к выезду. Сегодня утром на пароходе приехал врач, присланный В. Е. Флугом, чтобы замещать В. П. Тюшова на время его поездки с нами (средства на эту командировку были внесены мною во Владивостоке из кредитов экспедиции). Однако, как я уже говорил, В. Н. Тюшов не нашел возможным ехать с нами и обещал присоединиться позже.
Глава XV
ОТ ПЕТРОПАВЛОВСКА ДО МАЛКИНСКИХ ГОРЯЧИХ КЛЮЧЕЙ И ДАЛЕЕ ДО КАМЧАТСКОЙ ВЕРШИНЫ ПО ТРАКТУ
5 июня мы сняли калахтырский лагерь. Убирая метеорологические инструменты, я мог констатировать, что температура почвы за время с 27 мая по 5 июня поднялась на глубине 0,8 м с +1,7 до +3,4°, а на глубине 0,4 м с +4,4 на +8,2° и лед в болоте совершенно растаял. Эти цифры, как мало подверженные колебаниям, лучше показывают поступательный ход лета, чем температура воздуха. Черные цветы саранки (Fritillaria kamtschatcensis) уже массами пестрят в траве, и листья на березе распустились.
Около 10 час. дня мы наблюдали частичное солнечное затмение, и Савич его сфотографировал, а в 11 час. 30 мин. наш караван из 72 {* Так в источнике переиздания. -- Прим. ред., 2008 г.} лошадей длинной лентой вытянулся на подъем и двинулся в обход горы Зеркало на трактовую тропу к сел. Завойко. Люди наши получили следующее назначение: И. Г. Кайдалов -- заведующий хозяйством, Н. И. Плохих -- лошадьми, С. Е. Силушин и С. Е. Козлов -- его помощники, Б. А. Белов -- заведующий лодкой и вообще переправами через реки и помощник мой по экскурсиям, К. И. Кайдалов -- артельный повар. В походное же время каждый получал свою вязку лошадей и, идя пешком, следил за их вьюками. Передовым бывал каждый из них по очереди, так как быть передовым, прокладывать путь труднее, чем идти сзади. Я называю здесь всех этих своих помощников и с благодарностью вспоминаю их; за время работы, иногда в критическом положении, сытые или голодные, в жару и в холод, они были на высоте призвания, и все обошлось благополучно только благодаря им.
В 1 ч. 5 м. дня мы перевалили высокий отрог, идущий от Меженной горы в сторону Авачинской сопки, которая была как на ладони и сильно курилась. За перевалом протянулось как бы плато, параллельное берегу Авачинской губы и прорезанное глубокими оврагами речек. Почти весь путь -- среди паркового березового леса, в котором и теперь еще немало старых деревьев. Попадаются моховые болотца, за которыми опять березняки по возвышенности. Овраги речек имеют крутые спуски и подъемы и крайне узкие тальвеги. Самые речки текут все от подножия Авачинской сопки к заливу и начинаются, по-видимому, недалеко от тропы в ключах и болотах.
Влево (к морю) горизонт почти все время закрыт лесом, только на небольшой части пути видны гряды гор, между долиной р. Авачи у Хутора и долиной р. Паратунской Быстрой, т. е. часть Быстринского хребта.
Путь в общем легкий, кроме подъемов и спусков с крутыми уклонами при переходе оврагов; портят его еще болотистые места у речек, текущих не в оврагах, а по ровному месту; почти везде это небольшие топи, чисто весенние, т. е. пересыхающие позднее, заросшие высокими кудрявыми ольхами.
В 5 ч. 30 м., после шестичасового пути, сделав не менее 28 верст, мы остановились у быстрого небольшого ручья, у края тундрочки, с которой открывается хороший вид на Коряцкую сопку.
6 июня утром небольшая экскурсия в лес, в сторону сопок. Вывод ее тот, что по увалам здесь мало тронутый старый лес с каменной березой, крупными рябинами, группами кедровника и красной жимолостью, уже налившей свои темно-красные бутоны (в прошлом году 8 июня в лесу у Тарьинской бухты она была еще без листьев). По березам и рябинам красиво вьется на значительную высоту густо усыпанный крупными синими цветами охотский ломонос. Береза уже вся распустилась.
На Авачинской сопке, которая с неделю как беспрерывно пускает густые клубы дыма, совершенно и очень равномерно почернел, обтаяв, весь южный склон. Восточный еще совсем белый.
Вышли мы со стоянки в 11 ч. 5 м. и в 12 ч. 30 м. пришли к следующей, более значительной речке; уже видны горы, обрамляющие долину р. Авачи. Тропа в общем идет вниз, хотя и очень постепенно; кругом березовый лес с все возрастающей примесью белой березы и большими, очень сухими прогалинами, где уже цветет таволга (Spiraea media). К 4 час. мы вышли на большую Завойкинскую тундру, которая считается крупным препятствием для всех проезжих между Завойкой и Петропавловском. С нее вправо очень близкой кажется Коряцкая сопка, все еще вся в снегу. Тундра эта кругом обросла березняком на сухих, возвышенных грядах; возможно даже, что это -- заболоченное озеро. Во всяком случае, ее легко можно обойти. Мы все-таки пошли прямо и, хотя некоторые лошади завязли в трясине, прошли ее в общем удачно. Затем березняки и сухие тундрочки, изобилующие таволгой, привели нас к высокому берегу Авачи почти как раз против устья р. Половинной. Сегодня летнее солнце пробудило к жизни уже изрядное количество комаров, и эта гроза камчатского лета, чего доброго, подымется на нас ранее прошлогоднего. В березняке, между прочим, масса муравейников, на которых с одной какой-либо стороны густой стеной, как бы специально посеянные, растут мятлик (Роа pratensis) и подмаренник(Galium boreale), без примеси других трав. К 5 час. мы уже были на высоком берегу р. Авачи против Завойки (ниже селения); сейчас же приехали на бату прошлогодние наши знакомцы -- Ворошилов с компанией -- и предложили сейчас же перевезти нас к себе. Однако, не рискуя гнать утомленных лошадей в холодную воду, я отложил переправу на завтра и пошел осматривать обрыв берега и террасу над ним. Всего в пути от калахтырской нашей стоянки до завойкинской переправы (около 40 верст) мы пробыли за два дня 11 часов.
7 июня утром убежали назад по тропе некоторые наши кони, и их долго искали, а я продолжал осматривать окрестности стоянки. Берег Авачи здесь крутой, из аллювия, слегка осыпающийся и густо поросший лесом. Впереди -- низкая площадь старых проток и островов между ними с ивняками и отмелями, частью уже настолько высокими, что и теперь они не залиты. У подножия яра, на берегу маленькой мутной протоки, вновь отстроен большой погреб для рыбы и икры, скупкой которых теперь занято уже несколько лиц. От берега вглубь раскинулась ровная на глаз, очень сухая аллювиальная терраса вплоть до полосы тундр и р. Ближней Мутной. Частью она прорезана оврагами, сухими или с ничтожными ключиками, частью же совсем плоская. На ней группы белой березы и одиночные ее деревья, ковры кладоний и кошачьей лапки (Antennaria dioica), большие плоские заросли можжевельника, низкая поросль съедобной жимолости и голубичника; между дерновинами трав всюду видна дресва.
