Хельгор с синей реки - Рони-старший Жозеф Анри (читать книги без сокращений .txt) 📗
— Отлично, — заметил Алглав. — Лично я предлагаю двигаться дальше.
— До конца? — спросил раненый.
— Да, до конца, — подтвердил Верагез.
И действительно, ни одна душа поэта или душа ученого не могла бы противостоять волшебной притягательности этой сумрачной страны, обещавшей такие необычайные знания и ощущения. Перед ними разворачивались грандиозные перспективы: на левом берегу резкий уклон, суровый ряд пещеристых скал из красного гранита, базальта, в котором были пробиты циклопические лестницы, нависающие, будто готовые обрушиться верхушки, какой-то некрополь, представляющий собой путаницу коридоров, теряющихся где-то в глубинах земли. Справа настоящая равнина, лес из папоротников, перемежающихся призрачными грибами, высокими, как деревья, серебристыми полянами, захватывающими территории, где представители разряда грызунов увеличивались до размера лемуров-альбиносов, печально сидящих на возвышенности. Иногда раздавался чей-то тихий жалобный крик или белые, как лебеди, совы сменялись мертвенно-бледными вампирами величиной с орлов.
— Прелестно! Прелестно! — шептал Алглав, набрасывая заметки в своем блокноте.
И даже члены экипажа преисполнились восхищения и мистического ужаса.
Неожиданно к этим чудесам добавились новые.
Вдалеке показался слабый фиолетовый отблеск, который, казалось, поднимался как свет зари еще до восхода солнца. Он двигался быстро, придавая феерическую окраску бледным растениям и животным. Отблеск остановился на скалистом берегу, вызывая безграничный восторг, играя всеми оттенками фиолетового.
Сперва довольно насыщенный, он стал светлее и вскоре стал таким же нежным, как лунные лучи, которые светят сквозь витраж синего цвета. Дальше при виде корабля животные разбегались, другие создания поднимались повыше, летучие мыши и вампиры смешивались с остальными представителями рукокрылых, свинцового цвета.
Отныне вид разворачивался в пределах подземного горизонта около километра, перспективой не более километра. Захватывающая красота снежно-белых лишайников, таинственных сумерек, светящихся грибов, то выстроившихся подобно колоннадам, то наклонившимся как старые ивы по берегам рек. И все здесь такое бледное, никаких других цветов! Полная бледность молчаливой жизни, бледность, которая незаметно сменяется сумерками, нереальным мертвенным светом, сверхъестественная бледность, как будто взятая из сказочного романа, упорное соперничество вдали от солнца, которое там наверху питает землю. Бледность, сохраняющая формы флоры и фауны, когда-то давным-давно жившей в блестящем разнообразии цветов.
— Может быть, на этот раз мы причалим к берегу? — спросил Фюгер.
— Давайте пройдем еще немного, — горячо возразил Алглав. — Я думаю, что впереди нас ждет гораздо больше сюрпризов.
В это время двое индейцев навострили свои уши, чуткие, как у зверей, и продемонстрировали явные признаки беспокойства.
— Что вы слышите? — поинтересовался Верагез.
— Мы слышим текущие воды, — ответил Вхамо.
Алглав, у которого были почти такие же чуткие уши, как у индейцев, тоже прислушался. Вскоре ему показалось, что он слышит шум прилива, толчки, удары быстро текущей воды о стенки пещеры или, скорее, водопада.
— Внимание! — произнес он. — Я думаю, что легенда подтвердилась еще раз, и сейчас мы приблизимся к пропасти. Замедлить ход! — крикнул он механику.
Взволнованные, исследователи внимательно следили за течением, направляя на воду фонарь, чтобы он освещал ее лучше, чем здешний таинственный свет. Прошло два часа.
Шум приблизился. Вскоре все ясно различали звук падающей воды.
— Стоп! — закричал Алглав. — Бросить якорь!
— И в этот раз мы все-таки высадимся на берег! — добавил Верагез.
Несколько минут спустя корабль был на якоре, затем крепко пришвартован к берегу со стороны равнины. Из двенадцати человек экипажа и обслуги шестерым, включая двух индейцев, было поручено сопровождать исследователей. Шестеро остальных должны были остаться с Фюгером, который из-за небольшого приступа лихорадки был не в силах сопровождать своих товарищей. Хорошо оснащенные и вооруженные, взяв с собой электрические фонари на аккумуляторах, Алглав, Верагез со своим эскортом отправились в путь.
Земля была рыхлой и немного влажной. Шелест некой разновидности хвойных деревьев и зловещего вида папоротников вызывал скверные предчувствия у самых храбрых, даже у Алглава. Как только маленький отряд вышел на открытое пространство, вдруг появилось четыре или пять крыс, колоссальные размеры которых удивили путешественников. Красноватые глаза уставились на людей. Крысы, хозяева этих мест, где они, должно быть, были и тиграми и львами, даже и не собирались убегать. Тем не менее они колебались и, казалось, не собирались проявлять агрессию, изумленные видом новых незнакомых существ, каких-то громадных двуногих.
Один из сопровождающих вскинул на плечо карабин. Алглав опустил его оружие.
— Даже и не думайте стрелять без команды! — произнес он тоном, не терпящим возражений. — Если бы кто-то этой ночью не выстрелил в ягуара, они бы на нас не напали… и один из нас сейчас не был бы ранен, что кроме огорчения влечет за собой дополнительные трудности. Если вы сейчас нападете на этих грызунов, они, без сомнения набросятся на нас, а вскоре к ним присоединятся еще и соплеменники, которые прячутся где-то поблизости и которых привлечет шум сражения.
Они остановились, разглядывая необычных зверей.
— Они чем-то похожи на диких свиней. И вы знаете, какой стадный инстинкт существует у этих животных. Они готовы броситься в драку все до единого, стоит только тронуть кого-то из них и уж во всяком случае не позволят обидчику сбежать. А эти выглядят на диво сильными и организованными.
Действительно, к стае присоединилось еще трое или четверо грызунов. Выглядели они все достаточно грозными — каждая крыса величиной с кабана, с мощными челюстями и острыми зубами.
— И все-таки не похоже, чтобы они готовились к нападению, — прошептал Верагез.
— Я почти уверен, что они оставят нас в покое, — откликнулся Алглав. — Мы их очень удивляем. И в данном случае это чувство взаимно. В путь!
Крысы в нерешительности пропустили их, не став преследовать. Сумчатые удирали при их приближении; полупрозрачные, будто сделанные из тюля, осы слегка задевали лица путешественников. Иногда появлялись летучие мыши и следовали за ними, охваченные любопытством.
— Что меня больше всего удивляет, — произнес Верагез, — это даже не животные, а то, что здесь могли вырасти такие большие папоротники.
— Вы правы, это просто поразительно и противоречит всем законам природы. Собственно, как и это освещение противоречит законам физики. Было бы логично предположить, что когда-то света здесь было больше, вне зависимости от его происхождения. Судя по всему, растительный мир на протяжении тысячелетий приспособился к тому, что здесь постепенно становится все темнее и темнее, и научился использовать некие лучи, которые не требовались им на поверхности. Это каким-то образом связано с постоянной температурой и, возможно, со здешними магнитными явлениями. Но какими бы ни были причины, результат перед нами!
Шум падающей воды усилился. Через час он сделался просто оглушительным.
— Мы приближаемся!
Вдруг Вхамо и второй индеец, идущие поодаль, резко остановились.
Громовые удары сотрясали своды. Животных здесь почти не было, особенно крупных. Поток воды оставался спокойным, поверхность ее была гладкой, как стекло. Он значительно увеличился. Ложе подземной реки стало широким, с небольшим уклоном. Вся стремительная ярость была там, в водопаде, легко улавливаемая слухом, но не зрением. Тем временем Вхамо поднял руки. Он кричал, но голос его терялся в этом грохоте, будто комариный писк в шуме ветра. Они поспешили вперед, а затем неподвижные, с широко открытыми глазами, испытывая сильнейшее головокружение, уставились в пропасть.
