Озерные арабы - Тесиджер Уилфрид (книги регистрация онлайн бесплатно TXT) 📗
Часто мы ночевали в деревушках, где дома ограждала от окружающей их воды только небольшая, наспех сооруженная глинобитная стенка. Мне всегда казалось, что она рухнет, когда мы спим, и дом зальет водой фута на два. По ночам почти все время разражались грозовые бури, и мы быстро промокали, так как дождь лил сквозь дырявые крыши. Если утро было ясным, мы быстро все высушивали. Если же нет, то мы, продрогшие и несчастные, продолжали свой путь через обширные пространства воды и ила под нависшими над нами хмурыми небесами.
Когда мы пришли к устью Чахлы, окрестные деревни были уже затоплены. В одной из них защитная глинобитная стена была за ночь снесена, и жители бродили по воде, разыскивая свои пожитки. По всему течению Чахла прорвала берега и залила неубранные поля пшеницы и ячменя. Когда наконец мы решили снова перебраться через Тигр, вода была уже вровень с дамбой. Мы полили водой землю и волоком перетащили свою тарраду через дамбу.
Тут Тахир сказал, что должен расстаться с нами, чтобы помочь своей семье.
— В этом году вода будет слишком глубока и буйволы не смогут сами пастись в тростниках. Придется как следует потрудиться, чтобы нарезать им достаточно хашиша.
К этому времени он стал одним из нас. Он проводил нашу тарраду в глубь обширных тростниковых массивов по проходам, известным лишь немногим. Даже в самых трудных обстоятельствах Тахир неизменно оставался добродушным и всегда был готов помочь, трудясь на равных с моими спутниками, которые по возрасту годились ему в сыновья. Он обещал, что будет снова путешествовать с нами. Но когда я на следующий год спросил, как поживает Тахир, кто-то сказал мне с удивлением:
— Разве ты не знаешь, что Тахир мертв? Его молодой племянник убил его в прошлом месяце.
По-видимому, Тахир и его брат потеряли самообладание из-за какого-то пустяка и подрались. Тот самый двенадцатилетний мальчик, которого мы видели в прошлом году, бросился на помощь своему отцу, схватил острогу и ударил ею Тахира в спину. Удар зазубренного острия пришелся по почкам, и Тахир умер в муках через несколько часов.
— Его брат обезумел от горя, — сказал мне этот человек. — Он проклял своего сына. Сам мальчик любил Тахира, как родного отца. Это настоящая трагедия.
На озерах мы были полностью отрезаны от остального мира и не имели понятия о масштабах катастрофы, обрушившейся на Ирак. Были затоплены обширные пространства, угроза нависла над самим Багдадом. Но разлив еще не перекрыл дорогу к Басре, которую мы успели посетить в апреле, Оставив тарраду в Эль-Азайре, мы наняли машину. Перед тем как отправиться в Ирак, я купил подержанную винтовку фирмы Ригби, чтобы не брать с собой винтовку того же калибра, изготовленную этой фирмой по моему заказу перед войной. Но в 1954 году я захватил с собой эту свою лучшую винтовку. Прежнюю, которую я держал в Басре, я подарил теперь Амаре и купил Сабайти, Ясину и Хасану по охотничьему ружью. Через два месяца, когда мы снова посетили Басру, мы прошли в нашей тарраде на шестах по шоссе до самой Эль-Нурны, где наняли катер, чтобы пойти дальше вниз по реке.
Вернувшись в апреле в Эль-Кубаб, мы увидели, что уровень воды всего лишь на фут ниже входа в мадьяф Саддама; когда я впервые подъехал к этому мадьяфу, в очень засушливый год, вход находился в шести футах над уровнем воды. Вскоре Саддаму пришлось окружить здание стеной. Необыкновенно высокая вода, безусловно, создавала для маданов большие неудобства, однако жизнь продолжалась, как обычно. Хозяева домов просто накладывали на пол все больше и больше тростника, чтобы в помещении было сухо. Из Эль-Кубаба мы отправились к нижнему течению Евфрата, чтобы посетить племена Мунтафика, а потом пошли на север, вверх по течению Эль-Гаррафа. На два дня мы остановились у Джасима аль-Фариса. В это время года район к западу от деревень фартусов всегда бывает затоплен водой; в прошлом году мы едва не утонули на переходе от Авайдийи к Хамару. Поэтому Джасим настоял на том, чтобы мы пошли в баляме вместе с его сыном Фалихом и еще двумя фартусами. Мы ушли из этой деревни на Авайдийе 29 апреля. Дул сильный северо-западный ветер, на открытой воде гуляла почти морская волна. Амара, Сабайти и я со своим багажом перешли в балям, оставив Ясина и Хасана в тарраде. Без груза она великолепно шла по волнам, то опускаясь между ними, то взбираясь на гребень.
Разлив уже намного превзошел уровень любого нормального года и должен был продолжаться по меньшей мере еще месяц. Но, только увидев, что большая часть деревни Хамар затоплена, я осознал всю серьезность положения. Мы могли пройти на лодках куда угодно, проводя нашу тарраду и балям по полям с нескошенными зерновыми, между стволами бесчисленных пальм. Были заброшены целые деревни; когда мы проходили через них, бездомные собаки выли на крышах домов. Иногда мы видели буйволицу, стоящую на насыпи по брюхо в воде; все пальмы, до которых она могла добраться, были объедены. Но несколько домов и мадьяфов, стоявших на более высоких местах или там, где дамбы еще не разрушились, были все еще населены. Когда мы обменивались с их обитателями приветствиями, они приглашали нас остановиться у них. Если мы соглашались, они готовили чай и кофе, резали кур на ужин и болтали с нами, словно ничего страшного не происходило. Некоторых я встречал во время предыдущих посещений; все слышали об англичанине, который живет среди маданов. Но даже если бы я не был им известен, они принимали бы нас не менее радушно, ибо мы были их гостями.
Вернувшись в Эн-Насирию, мы вошли в главное русло Евфрата, и стремительное течение понесло нас вниз. В одном месте остатки дамбы образовали отмель, через которую поток шел водоворотом. Мои тяжелые ящики были в баляме, и без них таррада хорошо держалась на воде. Все же в какое-то мгновение я был уверен, что мы перевернемся. Однако Ясин знал свое дело и ловко вел нас через водоворот, а остальные гребли изо всех сил. Город Сук-эш-Шуюх, мимо которого мы проходили, был наполовину под водой.
Пробыв два дня у аль джуайбар, мы вернулись в Эль-Хаммар. Потом нам довелось видеть, как эвакуируется рынок в Фукуде. Лавочники садились в лодки, стены их глинобитных домов рушились прямо на глазах. Затем мы поднялись вверх по Эль-Гаррафу, не дойдя нескольких миль до Эш-Шатры. В некоторых местах вода прорвала берега, в других они еще держались, и там люди работали без устали, чтобы спасти урожай. Мы остановились у племени аль бу-салих в большом гостевом шатре Махсина. Даже в этих условиях он держал открытый дом с щедростью, достойной сына Бадра. Мы останавливались и у других шейхов Мунтафика, но чаще ночевали в семьях простых пастухов или земледельцев — то в черных палатках, то в тростниковых хижинах или глинобитных домиках, отрезанных водой от окружающего мира.
Вернувшись в Авайдийю, мы расстались с Фалихом и его двумя товарищами и отправились в гости к базунам. Пятью годами ранее Дугалд Стюарт и я покинули их лагерь и верхом проехали по бесплодной пустыне, чтобы добраться до палаток племени аль иса. Теперь я возвращался к ним по той же пустыне на тарраде.
22. 1955-й год: засуха
В отличие от 1954 года год 1955-й был засушливым. В горах на севере выпало мало снега, и в апреле вода в Тигре едва поднялась над зимним уровнем. Необычный разлив 1954 года погубил поля пшеницы и ячменя по Эль-Гаррафу, Евфрату и в других местах, а в озерном крае не дал возможности обработать обширные рисовые поля между Сайгалом и устьем Адиля. Однако азайриджи и другие племена, чьи рисовые поля лежат за пределами озерного края, смогли после спада воды засеять поля и собрать небывалый урожай на обширных землях, которые вода обычно не заливает; в 1954 году эти земли были залиты и покрыты толстым слоем ила. Теперь исключительно низкий уровень воды позволил жителям озерного края расчистить и возделать намного больше земли, чем обычно, а азайриджи, наоборот, пострадали.
