Дом для всех - Кротов Антон Викторович (книги онлайн полностью .txt) 📗
БИБЛИОТЕКИ и другие конторы
Среднеазиатские библиотеки страдают недостатком новых книг. Ведь почти все книги выходят в Москве, а тут ни книг, ни денег. В таджикской Исфаре А.Сапунов и Брэндон подарили в городскую библиотеку «ПВП» и «134 вопроса» — так это оказались первые российские поступления в исфаринскую библиотеку с 1989 года! Здесь я подарил книги в две библиотеки — одна университетская, другая областная. В университетской — обрадованный декан географического факультета пригласил выступить перед географами-студентами. В областной библиотеке договорились о лекции 19-го сентября. Там, кстати, получше с новыми поступлениями — приходят книги из РФ, закупленные на деньги Сороса.
С автостопщиками, едущими в разные стороны, мне удалось подарить комплекты книг в библиотеки г. Хорог и Душанбе; я завёз книги и в Худжанд, так что в четырёх городах Таджикистана в библиотеках есть мои книги. Интересно, прочитает ли их кто-нибудь?
Иностранные фонды активничают в Киргизии, т. к. это самая свободная страна в Центральной Азии. Вкладываются деньги, но КПД очень низкий. Вот «Ошский ресурсно-информационный центр», созданный за деньги США, для журналистов. Чтобы эти журналисты могли бесплатно воспользоваться Интернетом и позвонить по телефону в пределах Кыргызстана. Но работа кипит не очень, так, слегка. В другом месте домик, надпись КСЕРОКОПИЯ и мелкими буквами «Для правозащитников бесплатно». Я зашёл, хоть и не правозащитник, и мне поксерили 25 штук моих рекламок про мероприятия. Больше не стал наглеть, всё ж я не такой правозащитник, поксерил в другом месте по 50 тийин (34 копейки) за лист. Ризограф тут дороже ксерокса (70–80 тийин). Как всё это фунциклирует, что при ничтожных ценах на услуги и товары все умудряются существовать? Загадка!
Третье место — центр по защите окружающей среды. Зашли, тоже сидит тётка среди компов и рекламок, пусто, ничего не делает. Брошюры все в одном экземпляре. Правда, была одна брошюра в количестве — права и обязанности граждан Таджикистана (почему-то!), в связи с выборами: как и кого можно выбирать. Её нам и дали. Но попросили расписаться в тетради: что, мол, посетили мы этот центр по защите окружающей среды. Они потом отчитываются: да, просветили 100 человек!
Также тут тусуются оппозиционеры всех видов, изгнанные из соседних стран. Свобода — очень хорошая вещь.
АКТИВНОСТЬ тёти ГАЛИ. И др.
Тётя Галя в перевязанных верёвочкой очках, с книгами на коляске, — за первую же неделю наторговала мне 80 сом (и столько же себе). Наибольшим спросом пользуется книга «Как жить в Европе», но так как она у нее одна, — т. Галя выдаёт её почитать за деньги под залог. Книги «ПВП» и «Целебные стихи» она продаёт по 10 сом, мне из них идёт 5 сом (3 руб). Китай — 20 сом (мне 10). Не очень густо. Зато, например, некие путешественники из Уфы узнали и купили «ПВП», там нашли мой телефон и пришли к нам в гости с большим-большим тортом и купили ещё пару книг.
Мимо тёти Гали я регулярно прохожу. У неё рядом нередко стоят пожилые люди, листают книги, обмениваются новостями. Сейчас меня атаковал бородатый старик с горящими глазами:
— Русский? А в церковь ходишь? Крещёный? Я читал про тебя в газете. Ты был в Андижане? А крест носишь? Надо носить крест! Все мы оступиться можем, но с крестом — ты подымешься! А без креста… Сходи в церковь, свечку поставь! Писание читаешь? (он достал из кармана толстенную Библию крупным шрифтом с сотней закладок в виде иконок). Последние времена! Вот, читай: «И будет в последние дни, что всем…»
— Знаю, знаю, — я отвернулся, «…малым и великим, тонким и толстым, свободным и рабам, будет дано начертание на правую руку их и на чело их, и что никто не сможет на ошском базаре ничего не купить, ни продать, кроме как имеет начертание зверя, или число имени его, 666», — довершил я скороговоркой. — Как только на ошском базаре все товары будут со штрих-кодом, вот и настали последние дни, дедушка, так что бодрствуйте!
Дедушка ещё за меня цеплялся, но я быстро откланялся и сбежал, даже не успел получить с тёти Гали очередную выручку — свежие 5 сом за проданную книжку.
Эх, русские! Не очень много их осталось в городе Ош. Говорят, около 8000 человек. А вот что нам поведала тётя Лада, туристка, пришедшая к нам в гости. Эта Лада держит туристский гостевой дом. Она пыталась нам впарить другой VIP-дом за 900 долл./месяц, но мы не согласились. Зато решила купить у меня ПВП и Вопросы. И вот она со своими детьми пришла в гости, чай пьём. Рассказ (в 95 % сокращении):
— Ош был совсем другой при Союзе, интеллигентный город. Все почти говорили по-русски, да и большинство было русских. Базар всегда был, но маленький, занимал в десять раз меньше места, назывался Колхозный рынок, там продавали только свою продукцию, а не перекупщики. Можно было поторговаться, еда была дешевле и вкуснее, чем сейчас. Бывало, скажут: помидоры 10 кг на 1 рубль, а ты говоришь: нет, беру 20 кг на 1 рубль. И проезд в троллейбусе стоил 3 коп., а в автобусе 5 коп. Всё испортилось к 1989–1990 г. Началась резня, тут много узбеков и киргизов, стали убивать друг друга, и дома поджигали. Мы все тогда посменно, круглосуточно охраняли наши дома, квартиры. Погромы были, и те, кто мог, стали уезжать. И киргизы, и узбеки, а особенно русские. И хотя русских специально не убивали, от страха все уехали. Стало плохо с работой, с деньгами, квартиры продавали за бесценок. А на их место приехали из сёл. Это сельские люди, они русского не знают, и более дикие. Вот видите, что на центральной улице, и в парке, и прямо в вашем дворе, пасут баранов? Такого не было в годы СССР. И на базаре теперь одни спекулянты, всё стало дорого, и не поторгуешься. За последний год цены выросли на 50 %. (Это я и сам заметил: с августа 2005 года, до августа 2007, выросло всё в цене наполовину; это же заметил и Луц, бывший тут только в прошлом году. А за сентябрь-октябрь 2007 цены скакнули резко ещё раз! Но уже не на все товары, а на некоторые: мука, хлеб, подсолнечное масло… — прим. А.К..) Горячей воды у нас летом, правда, никогда и не было. И сейчас доходы очень низкие, все, кто могут, уезжают в Россию, или на худой конец в Казахстан. А к нам приезжают и из Узбекистана, и Таджикистана, тоже на заработки, т. к. там ещё хуже.
Туристов в последние годы стало больше. Официально в Киргизию, даже в Ошскую область, приезжает в год миллион туристов. Но я не знаю, как это считают. Если бабка из Узбекистана каждый день ездит в Ош продавать носки, то за год она 365 раз пересечёт границу, и запишут — 365 туристов. А сама я поехала в этом году на Иссык-Куль со своим сыном. Остановились в хорошем пансионате, там цена 10 долл на человека в сутки с трёхразовым питанием. Так на весь пансионат там были одни мы из Киргизстана, а остальные из России или из Алматы. А вернулись домой, и соседи на нас косо смотрят: откуда, мол, у нас такие деньги?
Но сколько лет я живу в Кыргызстане, так и не выучила киргизского языка. И на базаре говорю обычно по-русски. На работе нас, русских, ценят, никогда не дискриминируют, стараются беречь ценные кадры, чтобы мы не разбежались совсем. Никакого госэкзамена по языку при приёме на работу у нас нет. Умеешь объясниться на гос. работе — и ладно, нет никакой сертификации по этому делу.
Как вы тут некоторые ходите в шортах, у нас тут никто никогда не ходил. Население всегда было консервативное, а сейчас тем более. Немудрено, что вас принимают за американцев. Вот я никогда в шортах на улицу тут не выйду, хотя в России это распространено.
А вот недавно в этом году у нас появились новые автобусы, зелёненькие, закупили из Китая, ходят по одному маршруту, правда на них я ни разу ещё не ездила.
Другая старожилка Оша, бывшая учительница английского, сказала мне следующее (в сокращении):
— Ош был полностью русский город, ну на 90 %. И все говорили по-русски. Но всё испортилось, и началось это в 1953 году. Тогда, при Хрущёве, начали политику «привлечения национальных кадров». И тогда поехали в горы на грузовиках (она несколько раз повторила эту интересную особенность) и привезли с гор диких киргизов. Они не хотели учиться, но их заставили, и бесплатно, без всяких экзаменов поступили в институты. Нужно было вырастить «национальную элиту». Они сперва не хотели ехать. Но потом прижились и обратно уже не уехали, так и остались в городе. И с тех пор, с 1953 г., в городе всё больше киргизов. Но особо плохо стало после 1990 г. Тогда, когда была резня — даже были дни, что базар не работал! Люди так боялись. И многие русские начали уезжать оттуда, вот мой сын тоже уехал и живёт под Москвой, в Голицыно. Ему сейчас 40 лет. А город всё больше приходит в запустение.
