По следам морских катастроф - Скрягин Лев Николаевич (читать хорошую книгу TXT) 📗
Через несколько минут над местом катастрофы печально прозвучал хриплый бас сирены и послышались унылые, напоминающие похоронный звон удары колокола. Виновник трагедии французский пароход «Сена» напрасно искал в тумане «Египет». «Сена» — небольшое грузовое судно — направлялось из Марселя в Гавр. Нос этого парохода был усилен для плавания во льдах северных широт. Капитан «Сены» Лe-Барзик, войдя в туман, не позаботился сбавить скорость своего парохода…
Теперь, стараясь уменьшить свою вину, капитан, спустив все шлюпки, сам руководил поисками плавающих в воде людей. Подобрав нескольких онемевших от холода людей, он взял на борт пять шлюпок, спущенных с ушедшего на дно «Египта». Больше уже ему ничего не оставалось делать.
Шло время… Слова «Египет», «золото» и «мыс Финестерре» не сходили с заголовков европейских газет. Лежавший на морском дне ценный груз вызвал гораздо большую сенсацию, чем девяносто шесть человеческих жертв этого столкновения. Оказалось, что «Египет» затонул на чудовищной по тем временам для водолазов глубине около ста двадцати метров.
Английский Ллойд, выплатив владельцам судна и груза страховые премии, и не помышлял о спасании ценного металла. К тому же никому не было известно точного места, где затонул «Египет». Единственными данными о его местонахождении были координаты, переданные с гибнущего парохода радистом. Но они не могли считаться точными, так как значительно отличались от места столкновения, которое было записано в вахтенном журнале «Сены».
Прошло три года; страховое общество Ллойд получило десятки проектов от отдельных изобретателей, которые разрабатывали различные, подчас полуфантастические способы подъема ценностей. Наиболее реальными для использования были две конструкции жестких глубоководных скафандров: скафандр конструкции Йьюфельдта и Кунке, который мог быть использован без воздушного шланга, и более легкий глубоководный скафандр конструкции Сандберга.
Первая попытка обнаружить «Египет» была предпринята в 1925 году шведской судоподъемной фирмой. Однако несколько месяцев тщательных поисков не дали никаких результатов. Вслед за шведами попытали свое счастье французы, норвежцы, англичане и голландцы. Но суровый океан продолжал хранить свою тайну. Ведь в те годы эхолот еще не был изобретен, и обнаружить на морском дне затонувшее судно было далеко не легким делом. Прошло семь лет, а место, где затонул пароход, оставалось неизвестным.
В 1928 году поисками «Египта» занялась итальянская фирма «Сорима». В течение целого лета ее суда «Артилье» и «Ростро» бороздили море в районе мыса Финистерре. Итальянские специалисты учли ошибки своих предшественников, зря тративших время на обследование подводных скал и судов, затонувших в этом районе ранее. Они применили специальный трал, устройство которого заключалось в том, что он не тащился по дну, а шел над ним в десяти метрах.
Поскольку высота борта и ширина «Египта» больше десяти метров, рассудили инженеры фирмы «Сорима», трал наверняка должен зацепиться только за него или, в крайнем случае, за судно не меньших габаритов.
Все другие более мелкие суда и подводные скалы не могли отвлечь внимание. С юга на север, с запада на восток, по всем направлениям «розы ветров» прошли «Артилье» и «Ростро».
— Да где же этот таинственный «Египет?» — недоумевали итальянцы.
— Может быть, он вовсе не здесь затонул?
Но находившийся на борту «Артилье» французский капитан Ле-Барзик, нанятый руководителем фирмы «Джованни Куалья» специально для поисков, утверждал, что, по его записям, он потопил «Египет» именно в этом месте.
Скоро кончилось лето, в Бискае начались октябрьские штормы, и поиски пришлось прекратить.
Фирма оказалась перед выбором: либо продолжать поиски, которые не дают никаких результатов, либо расторгнуть договор. Но средства, уже вложенные в это' дело, были велики, и поэтому решили в мае следующего года возобновить работы по поискам «Египта».
Во время жестоких бискайских штормов команда «Артилье» занималась обследованием бельгийского парохода «Элизабетвилл», затонувшего в более спокойном районе. Когда пошел на дно этот пароход, прошел слух, что на нем в капитанском сейфе остался небольшой ящичек с алмазами. Но опустившиеся на глубину восьмидесяти метров итальянские водолазы обнаружили, что капитанский сейф был уже кем-то очищен. Пришлось поблагодарить святую Мадонну, что на судне, кроме мифических алмазов, было восемь тонн слоновой кости.
Наступила весна 1930 года. Снова «Артилье» во всех направлениях бороздит океан. Проходит и кончается лето. Нудная безуспешная работа злит водолазов, угнетающе действует на настроение.
Неожиданно утром 29 августа на корме «Артилье» раздался резкий звонок… За что-то зацепился трал… Поднятый лот показывает точную глубину сто двадцать один метр. Находившийся на борту корреспондент английского «Таймса» сломя голову бросился разыскивать судового радиста: в Лондоне давно ждут это блестящее интервью с борта «Артилье».
За борт «Артилье» вынесли стрелу со специальным храпковым захватом. Несколько минут работали судовые лебедки. Судно немного кренилось — это поднимали на поверхность тяжелую шлюпбалку.
Тут же на палубе разложили чертежи «Египта», где были изображены все детали судна. Конструкция и размеры совпадали. А через час с глубины ста двадцати одного метра по телефону раздался взволнованный голос водолаза Альберто Барджеллини, который опустился на дно в глубоководной камере:
— Это «Египет»! Судно лежит на ровном киле носом на юг.
Итак, первая задача решена — «Египет» найден. Но по сравнению с этой задачей, на разрешение которой ушло почти восемь лет, вторая казалась невыполнимой. Дело в том, что золото было уложено в специальном бронированном помещении — в почтовом трюме, на нижней палубе, под средней надстройкой.
План подъема ценного груза заключался в следующем: поскольку водолаз не мог самостоятельно передвигаться под водой в наблюдательной камере и, следовательно, не мог проникнуть в помещение судна, нужно было сначала взорвать среднюю надстройку и две палубы, обеспечив тем самым доступ кранам и храпковым ковшам.
В сентябре 1930 года итальянцам удалось с помощью мощного крана сорвать крышу штурманской рубки и поднять капитанский сейф, в котором находились разные судовые документы и бумажные деньги, сильно испорченные водой.
С наступлением октября погода опять испортилась, и работы отложили до следующего лета, когда Бискай обычно тих.
Объектом работ «Артилье» в зимний период послужил американский военный транспорт «Флоренс», следовавший в 1917 году в Европу с грузом артиллерийских снарядов и подорвавшийся на мине. При проведений подводных работ на этом судне произошла катастрофа. Пролежавшие под водой тринадцать лет и не сработавшие при столкновении с миной снаряды на этот раз взорвались. Погибли и спасатели, и их судно. Только шестерым из команды «Артилье» удалось спастись.
Но все же летом 1931 года, несмотря на неудачу и гибель своих лучших специалистов, фирма возобновила работы на «Египте». Для этой цели было снаряжено другое спасательное судно, которое назвали «Артилье II».
Водолаз, находившийся в стальной наблюдательной камере, руководил работами на затонувшем судне по телефону. По его указанию размещались заряды взрывчатки, опускались храпковые захваты, удалявшие части палубы. Метр за метром приближались искатели к ящикам с золотом. Когда, наконец, добрались до бронированного почтового трюма, работы пришлось прекратить: осенний Бискай уже давал себя знать. «Артилье II» пошел на зимовку в Брест.
