От -50° до +50° (Афганистан: триста лет спустя, Путешествие к центру России, Третья Африканская) - Кротов Антон Викторович
За один рейс можно получить 100 тыс. руб., но есть и расходы — на топливо, на запчасти и прочее. И плюс имеется риск провалиться в речку, заморозить машину или товар. Если товар замёрзнет — ну, например, та же картошка, или пиво, или газировка — машину ещё можно починить, а товар уже никуда не годится. Или сахар в речку провалится и промёрзнет, тоже никак его не продать.
В Суринде водители выменяли полтора кубометра солярки на обещание привезти с Большой земли полтора литра спирта! Топливо официально стоит очень дорого, но водителям обычно достаётся ворованное: на дизельной, в любом национальном посёлке, местные дизельщики отливают за бутылку сколько угодно. Приезжает к ним ревизия: 470 кубометров солярки завезли, а 170 кубов делось непонятно куда. Они отвечают: форсунки подтекают, вот оттого и недочёт.
А всё потому, что алкоголики, как наркоманы, уже мечтают об этой водке или о спирте, готовы всё что угодно на спирт разменять — тысячу к одному! А если поменять сотрудников котельной, то другие тоже будут воровать, все же пьют. А если не подвозить излишней солярки, сказать: вот вам 500 кубов, топитесь всю зиму! Так всё равно 200 кубов сменяют и пропьют, а потом начнётся тревога, МЧС: караул! Посёлки Севера замерзают! Куда смотрят начальники? Так вот куда — стоит только их ограничить, так они и начинают мёрзнуть, ведь не пить уже не могут, а заработков нет.
…Проехали Байкит, и тут зимник стал оживлённее, машин уже много, каждый час ездят бензовозы на так называемую “пятнашку” — пятнадцатую буровую — и обратно. Водители попросили рабочих отлить солярки, те попросили 2 рубля за литр (гос. цена — 16).
— Вот дожили! Соляру по два рубля продают! Ну всё равно возьму, надо пользоваться: остатки коммунизма! пока капитализм ещё не всюду проникает.
Так, делая доход на разнице между социализмом и капитализмом, водители преодолели путь до реки Ангары. От Байкита ехали в Красноярск другим путём — не через Епишино, а через Богучаны. И вот почему: здесь стало совсем тепло и переправа в Епишино уже, по слухам от встречных водителей, не действовала.
В один из вечеров подъехали к берегу Ангары. Там, где зимник пересекал реку по льду, стояла будка и висела табличка:
ООО «Богучаны-транспорт». Переправа. Цена 200 р.
— Это всё незаконно. Ну чистое самодурство, так в любом месте можно на реке, на дороге поставить будку и собирать деньги за просто так, за проезд по льду. Написано: проезд двести рублей. Ни кассы, ни чека у них нет, чисто местная самодеятельность. Но всё равно, у кого есть какой-то пропуск, тех пропускают. У кого нет пропуска, у тех должен быть какой-то талон. Если нет талона, можно и так проехать бесплатно, и без талона. Всё равно незаконно!
Из будки выбежала женщина, и, пересыпая речь матами, требовала пятьдесят рублей за право проехать бесплатно. Так и не получив их, ругаясь, она поспешила обратно в тёплую будку и с размаху упала на лёд. Поток ругательств ещё возрос. Вскоре проехали бесплатно.
Четыре дня и четыре ночи мы ехали на юг, лёжа в кузове грузовика, питаясь мороженой картошкой и растворимой лапшой (приготовленной на примусе). 14 февраля, утром, мы покатились по асфальту — о счастье! Асфальт — в районе сибирского города Канск. Водители уже не пили, опасаясь постов ГАИ, и от этого ехали быстрей.
На одной остановке — водители затормозили по нужде — мы чуть не лишились редкой самоходной женщины Ани Бухаровой. Причина была такая: Аня тоже вылезла из кузова “подышать”; водители не заметили этого и резво стартовали. Мы стучали и кричали в стенку кузова, но водители нас услышали не сразу. Аня бежала вслед за кузовом, но расстояние между нами всё возрастало и достигло трёхсот метров, пока наконец Ж.Лохматый, стуча бутылкой из-под мороженого пива по кузову, не привлёк внимание шофёров. Те остановились и подождали бегущую Аню.
Красноярск неумолимо приближался. Кольцо завершалось.
Весна наступила
Мы сели в этот кузов на окраине Туры в ночь с воскресенья на понедельник.
В тот момент забортная температура составляла -49°. Такая же температура была и в кузове, но всё же кузов отапливался, и понемногу теплело. Весь понедельник, вторник и среду мы ехали в этом кузове, лёжа, перекатываясь, как дрова; отопление работало, и было всё теплей и теплей. Утром в четверг нас совсем разморило, начали снимать лишнюю одежду. Ну и работает же печка!
Когда же наши водители, после 1700-километровой четырёхсуточной езды на юг, выгрузили нас в центре Красноярска, — мы глазам своим не поверили: весна! Снег в городе почти растаял, казалось, вот-вот прорастёт трава; температура — плюс два! Пока мы ехали в этом кузове, снаружи потеплело на пятьдесят один градус!
Всего четыре дня назад мы покинули холодную пятидесятиградусную Туру; а здесь, в Красноярске стояла ранняя солнечная весна. Плюс два!!!
Мы перенеслись из одного мира в другой и, как космонавты, выгрузившиеся из космического корабля после долгого полёта, озирались по сторонам, оглядывая вновь свою родную планету. И точно как космонавтам — ходить нам было непросто: после четырёх суток лежания в кузове мы позабыли технологию ходьбы. Стоять сложнее, чем лежать, но только космонавты и мы можем сравнить это на своём опыте!
Тепло попрощались с водителями. Отправились на почтамт.
Отсюда мы стартовали 17 суток назад. Сюда мы вернулись. Наука победила!
Четырнадцатое февраля. Мы звоним домой. Как мы здесь собирались, так мы отсюда и расходимся.
Женя Лохматый и Аня Бухарова вернулись вскоре в столицу, и порадовали всех остававшихся дома москвичей весёлыми и интересными рассказами о зимнем путешествии. Вновь увиделись мы только в Москве, а путь туда каждого был особым.
Руслан Осипов очень быстро вернулся на свои Волжские берега. Двое его друзей, с коими мы виделись последний раз в лагерном местечке Епишино (и которые затем на неделю застряли в Байките) — только недавно вернулись домой. Вся троица, побывавшая на далёком Севере, сразу же прославилась в различных местных СМИ. Два с половиной месяца спустя мудрецы АВП (С.Березницкий, А.Веснин и я) навестили Волгоград и Волжск и несколько прославились тоже. А через полтора года, летом 2003, я встретил одного из волжских мудрецов, Руслана, уже в Стамбуле. О том, что он там делал и почему пытался одолжить у меня $400, подробнее написано в моей повести «Третья Африканская Экспедиция».
Саша Казанцев ещё раз проявил своё звание специалиста по авиастопу и улетел — на другой день после нашего уезда! — на пустом «зековском» самолёте. Это стало четвёртым летальным исходом в жизни Казанцева (до этого ему случалось улетать из Египта, из Турции, и — в предыдущей зимней поездке АВП — из Нарьян-Мара). Так что Казанцев оказался в Красноярске значительно раньше нас, невидимо пролетев над нами в тот миг, когда мы тряслись в кузове грузовика где-то под Суриндой…
Сергей Березницкий, Полина Кулешова и Таня Яшникова провели немало дней в Ванаваре, всё ожидая прокладки зимника Ванавара-Тура. Так и не дождавшись, они разделились. Полина укатилась самоходно в Восточную Сибирь, а Березницкий и Яшникова достигли-таки Туры, сделав приличный крюк через Богучаны. В столице Эвенкии они были через месяц после нас. Пятидесятиградусные морозы отошли, зимники уже таяли, и, проведя неделю в Туре, они улетели в Красноярск авиастопом. Правда, не с первой, а с пятой попытки, — но наука всё равно побеждает. Гружёные большим количеством подарков (книжки, унты и даже оленьи рога), Таня с Сергеем вернулись в столицу и воссоединились с нами, приехавшими ранее.
Костя Савва остался в Сибири и исполнил-таки свою мечту покататься в одиночку по отдалённейшим зимним дорогам. Где-то на трассе (под Нижнеудинском) он повстречал Полину Кулешову, возвращающуюся из Эвенкии. Они вместе решили покататься по Сибири, потом поехали в Якутию — зимники уже таяли, но они двигались на север, и в начале июня достигли берега Ледовитого Океана. Целых два года они путешествовали по Якутии — автостопом, авиастопом, по рекам и пешком, потом перебрались на Чукотку, где провели ещё более долгое время. В самом восточном посёлке России — в Уэлене, в местном сельсовете, они заключили брак и сделались мужем и женой, чем привели нас (обитателей Большой земли) в большое удивление. Вот, блин, предварительный и затяжной медовый месяц! С Уэлена Костя и Полина направились в путь обратно и проделали его быстро: в декабре 2006 года они вернулись домой. ПЯТЬ ЛЕТ длилось их путешествие! Я надеюсь, что они изготовят свою книгу: им есть о чём рассказать, в сто раз больше, чем нам, кто прикоснулся к северной жизни только мельком.
