Агентство «Томпсон и Kо» - Верн Жюль Габриэль (читаемые книги читать онлайн бесплатно .TXT) 📗
Их томление стало настолько очевидно и вообще настолько несоразмерно с вероятной причиной, что г-жа Линдсей открыла свое беспокойство Роберу, когда их гамаки случайно соприкоснулись во время одного из коротких привалов, становившихся все реже вследствие странного нетерпения погонщиков. Даже среди бела дня они с дрожью проходили по Пауло-да Серра, которое, по местному верованию, является излюбленным местопребыванием чертей.
Туристам нечего было жаловаться на этот суеверный страх. Только они поднялись на плато, как носильщики взяли головокружительную скорость. Они уже не шли, а бежали безмолвно среди пустынного пейзажа, без клочка обрабатываемой земли, без единого деревца, причем сумерки делали эту возвышенность еще более мрачной. Полная безлюдность, только вдали кое-какие стада паслись в жидкой зелени и тимьяне.
До восьми часов прошли три мили, которые плато имеет в ширину, и начался спуск под песни носильщиков, свидетельствовавшие о наступившем облегчении.
Вскоре утомление погасило песни носильщиков, сменявшихся каждые две минуты на спуске по отвесной тропинке.
В половине десятого наконец прибыли в Сан-Винсенте к подъезду гостиницы, хозяин которой, любезный и предупредительный, рассыпался в любезностях перед запоздалыми пассажирами.
В Сан-Винсенте кончилась роль гамаков. Дальше туристы могли следовать на лошадях по прекрасной дороге, соединяющей это местечко с Фуншалом.
Оставив на другое утро гостиницу, находящуюся на самом берегу моря, они перерезали деревню Винсенте, изящно расположенную в глубине зеленеющей долины, составляющей контраст с обрывистыми скалами, которыми она со всех сторон окружена. Потом дорога снова пошла зигзагами и лошади двинулись по крутому горному спуску.
Погода со вчерашнего дня совершенно изменилась. Не было уже, правда, восточного ветра, но не видно было и голубого неба. Редкое на Мадейре явление: ветер гнал крупные тучи, загромождавшие низшие слои атмосферы. Не успели туристы взобраться на высоту в двести метров, как вступили в туман, позволявший видеть лишь дорогу, довольно неровную. Кроме того, воздух был насыщен электричеством; грозила буря. Животные и люди страдали от этого напряжения. Последние, безмолвные, не пользовались удобствами, которые новый способ передвижения представлял для беседы; первые же, понурив голову, со свистящими ноздрями, поднимались с тягостным усилием, и шерсть их уже сочилась потом.
Но через два часа после отъезда, достигнув ущелья Энкуэмада, сразу вышли из тумана. Под ними облака, гонимые легким бризом, разрывались о ребра гор; над ними же была глубокая, свободная от паров лазурь, между тем как их взоры уносились на север и на юг, до далеких морских волн.
Воздух на этой высоте был свежий. Несущие и несомые почувствовали благотворное влияние перемены температуры. К несчастью, дорога, обратившись в тропинку, тоже противилась быстрой езде.
У ущелья Энкуэмада начинался спуск с южного косогора острова. Сначала туристы должны были пройти вдоль нескончаемой скалы в виде полукруга – Роша-Альта. Совершенно сузившись, дорога тянулась вдоль обрывистого узкого прохода, в глубине которого протекал поток, казавшийся на расстоянии маленьким.
В продолжение полутора часов приходилось продвигаться, имея с одной стороны скалу, с другой – пропасть. Несмотря на помощь арьеро, эта часть пути начинала казаться экскурсантам очень длинной, но по выходе из узкого прохода скала вдруг окончилась, а тропинка, снова превратившись в дорогу, свернула направо.
Однако никто не спешил ступить на эту дорогу, теперь превосходную. Все, выстроившись тесным рядом, смотрели.
Они находились на краю прежнего центрального кратера Мадейры. Перед ними на глубине восьмисот метров открывалась пропасть, не поддающаяся описанию, и они в изумлении созерцали одну из самых красивых декораций, созданных возвышенным искусством Творца.
Молча погружали они свои взоры в эту бездну, некогда, в доисторические времена, полную огня, когда остров весь горел, как громадный маяк в необъятном океане. Долго тут сверкала молния, текла лава из ста вулканов, заполняя море, отгоняя воду, образуя берега. Затем плутоническая сила притихла, вулканы потухли, неприступная головня сделалась островом. Последний кратер, в то время как волны уже целые века омывали остывшие берега и все другие кратеры унялись, еще должен был грохотать. Но протекли еще века, и его гнев в свой черед угас. Расплавленные скалы затвердели, оставив между собой эту удивительную пропасть с дикими стенами; потом образовался чернозем, стали пробиваться растения, наконец, могла основаться деревня: страшный кратер обратился в Курраль-дас-Фрейаш (Парк Монахинь), в глубине которого журчит ручей.
Все-таки сильное впечатление производит это место, где грохотали все ужасы земли. Следы этих ужасов оно еще носит. Никто не в состоянии описать его головокружительные стремнины, удивительное нагромождение колоссальных скал, прихотливую фантазию деталей.
Кольцо хмурых гор окружает его.
Налево туристы видели Торринваш, поднимавший свои башни-близнецы на тысячу восемьсот восемнадцать метров; направо – пик Аррьеро, высотой тысяча семьсот девяносто два метра; напротив – самую высокую вершину Мадейры, пик Руиво, вздымавший на тысячу восемьсот сорок шесть метров свое чело, окутанное туманом.
Глубина пропасти с течением времени покрылась дивной растительностью, а в середине показались, как точки, дома и колокольня Либраменто.
План экскурсии заключал в себе спуск в эту деревню. В ней даже рассчитывали найти завтрак. Между тем компания колебалась, убедившись в невозможности пустить лошадей по страшной тропинке, которая множеством излучин уходила вглубь курраля. Легко было бы спуститься на восемьсот метров, но трудно подняться.
Арьерос успокоили туристов. Так как склоны кратера, начиная с этого пункта, непрестанно понижались, то приходилось карабкаться самое большее сто метров и пройти внизу около двух миль, чтобы найти дорогу и лошадей.
Всякое затруднение, таким образом, устранялось, и тревожный спуск начался.
