Необыкновенные приключения экспедиции Барсака (илл. В. Колтунова) - Верн Жюль Габриэль (книга регистрации .TXT) 📗
Но нельзя же оставаться в этом месте до бесконечности! Так легче всего они дадут себя захватить, если, например, часовой выйдет из будки или неожиданно прекратится дождь.
Сделав товарищам знак следовать за собой, Амедей Флоранс поднялся на несколько метров по дорожке для часовых, удаляясь от Ред-Ривер, потом начал ее пересекать, возвращаясь вдоль заводской стены. Таким образом, можно будет напасть с тыла: открытая часть будки была обращена в сторону реки.
Около угла стены остановились, чтобы посоветоваться, а затем Амедей Флоранс, Сен-Берен и Тонгане обогнули его, вышли на набережную, бросились к будке и стремительно ворвались в нее. Там сидел Веселый парень. Захваченный врасплох, он не успел пустить в ход оружие, а крик его заглушила буря. Сен-Берен схватил его за горло и начал душить, как незадолго до этого он проделал со злосчастным Чумуки. Белый свалился, как и негр. Тонгане притащил из лодки веревку, и Веселого парня крепко связали. Не теряя времени, беглецы поднялись по реке в направлении дворца и двинулись гуськом вдоль заводской стены.
Одной из особенностей завода являлось почти полное отсутствие дверей. Со стороны эспланады их просто не было, как можно было заметить с площадки бастиона. С противоположной стороны они тоже не обнаружили выхода, во всяком случае, в тех пределах видимости, которой определялись занавесы дождя. Казалось, он такой же глухой, этот северный фасад, выходивший к реке.
Однако раз здесь была набережная, она для чего-то служила, хотя бы для разгрузки материалов, привозимых по реке. Значит, обязательно существовал вход на территорию завода.
Это рассуждение оказалось справедливым. Пройдя полтораста метров, беглецы в самом деле заметили двустворчатую дверь, сделанную, по-видимому, из полос железа, толстых и прочных, как стальные доспехи. Как открыть эту дверь, не имевшую замка? Как сломать ее? Как привлечь внимание обитателей завода, не взбудоражив часовых, вероятно, находившихся неподалеку?
В стороне от этих ворот, на несколько метров вверх по реке, находилась такая же дверь, гораздо меньших размеров, одностворчатая, с внутренним замком. При отсутствии ключа или другого инструмента, который мог бы его заменить, от замочной скважины не много было толку.
После долгих колебаний беглецы решили колотить в дверь кулаками и ногами, как вдруг со стороны эспланады показалась тень. Неясная среди потоков дождя, она приближалась к ним. Набережная имела выход только на караульную дорожку, которая, обогнув завод, возвращалась на эспланаду. Поэтому были шансы, что ночной гуляка, шедший с эспланады, направляется к одной из двух дверей. Беглецы притаились в нише ворот, готовые в удобный момент прыгнуть на подходившего.
Но он спокойно приблизился, прошел, почти коснувшись, но все же их не заметил, так что они отказались от насилия, не вызванного необходимостью. Пораженные необычной рассеянностью незнакомца, беглецы пошли по его следам, покинув нишу один за другим. Как и следовало ожидать, он остановился перед маленькой дверью, и, когда вставил ключ в замок, за ним уже стояло восемь внимательных зрителей, о существовании которых он даже не подозревал. Дверь открылась. Бесцеремонно толкнув того, кто открыл ее, беглецы устремились за ним, и последний толкнул дверь, закрывшуюся с глухим стуком.
Они очутились в глубокой тьме, и слабый голос, выражавший некоторое удивление, произнес:
— Ну! Что это значит? Чего от меня хотят?
Внезапно блеснул свет, показавшийся ослепительным среди тьмы. Это Жанна Бакстон зажгла электрический фонарь, который уже оказал ей услугу в Кокоро. В конусе света показались Тонгане и перед ним хилый человек с белокурыми волосами, в одежде, с которой струилась вода.
Взглянув друг на друга, Тонгане и белокурый незнакомец закричали одновременно, но с различными интонациями.
— Сержант Тонгане! — воскликнул незнакомец все тем же слабым голосом, в котором сквозило удивление.
— Месье Камаре! — вскричал негр, выкатив испуганные глаза.
Камаре! Жанна Бакстон задрожала, услышав имя, которое она хорошо знала, имя старого товарища ее брата.
Амедей Флоранс счел удобным вмешаться: он сделал шаг вперед и вошел в конус света. Раз тут обнаружилось знакомство, можно было обойтись без представлений.
— Господин Камаре! — сказал он. — Мои товарищи и я хотели бы с вами поговорить.
— Нет ничего проще, — ответил Камаре, не двигаясь.
Он тронул кнопку, и электрические лампы засверкали под потолком. Беглецы находились в пустой сводчатой комнате, по-видимому, передней.
Марсель Камаре открыл дверь, за которой начиналась лестница, и, посторонившись, сказал с удивительной простотой:
— Потрудитесь войти!
VI. МАРСЕЛЬ КАМАРЕ
Изумленные приемом, банальная вежливость которого казалась необыкновенной при подобных обстоятельствах, шесть европейцев в сопровождении двух негров поднялись по лестнице, ярко освещенной электричеством. Пройдя около двадцати ступенек, они попали во второй вестибюль, где остановились. Поднявшись последним, Марсель Камаре пересек вестибюль, открыл новую дверь и посторонился, как и прежде, приглашая неожиданных гостей пройти.
Беглецы вошли в огромную комнату, где царил полный беспорядок. Чертежный стол стоял у одной из стен, обширная библиотека занимала остальные. Кое-как была расставлена дюжина стульев, заваленных книгами и бумагами.
Марсель Камаре спокойно сбросил бумаги со стула и сел. Гости последовали его примеру, только Тонгане и Малик почтительно остались стоять.
— Чем могу служить? — спросил Марсель Камаре, казалось, находивший это необычное вторжение вполне естественным.
Усаживаясь, беглецы жадно рассматривали человека, в чьи владения они так смело ворвались, его вид их успокоил. Было бесспорно, что он чудак, этот незнакомец, которого Тонгане назвал фамилией Камаре; что он крайне рассеян, так как, столкнувшись с ними на набережной, не заметил их; что «отсутствующий» вид, отстраненность от внешнего мира, спокойствие и простота, с которыми он принял их достаточно грубое вторжение, были поистине необычайны. Но все эти странности не противоречили очевидной честности этого человека, угловатая фигура которого напоминала подростка. Обладатель такого высокого лба и ясных глаз не мог принадлежать к людям типа Гарри Киллера, хотя все показывало, что их что-то связывает.
— Господин Камаре, — ответил Барсак, — мы просим вашей защиты.
— Моей защиты? — повторил Камаре с легким удивлением. — Но, Боже мой, от кого?
— От хозяина, вернее, от деспота этого города, от Гарри Киллера.
— Гарри Киллер? Деспот? — снова повторил Камаре, который, казалось, ничего не понимал.
— Разве вы этого не знаете? — спросил в свою очередь изумленный Барсак.
— Честное слово, нет!
— Но вы не можете не знать, что рядом с вами существует город?! — настаивал Барсак с некоторым нетерпением.
— Конечно! — согласился Марсель Камаре.
— И что этот город называется Блеклендом?
— Ага! Так он называется Блеклендом? — воскликнул Камаре. — В самом деле, неплохое имя. Я этого не знал, но теперь знаю, раз вы мне сказали. Мне, впрочем, безразлично.
— Если вы не знаете названия города, — с иронией сказал Барсак, — я думаю, вы все же догадываетесь, что в нем обитает достаточно многочисленное население?
— Разумеется, — безмятежно ответил Камаре.
— В каждом городе нужна администрация, управление…
— Безусловно…
— А управление Блеклендом всецело находится в руках Гарри Киллера, бандита, жестокого и кровавого деспота, отъявленного негодяя, безумца, наконец.
Марсель Камаре поднял на Барсака до сих пор опущенные глаза. Он был поражен, настолько поражен, что казалось, будто он упал с Луны.
— О! О!.. — бормотал он растерянно. — Вы употребляете такие выражения…
— Слишком слабые по сравнению с теми, которых он заслуживает, — продолжал разгоряченный Барсак, — Но позвольте вам представиться.
