Золотой вулкан - Верн Жюль Габриэль (первая книга TXT) 📗
Как ни был дерзок этот проект, ни один из спутников инженера, даже Сумми, не подумал возражать против него. Если Бену Раддлю не удастся его затея, вопрос решится сам собой: останется только уехать. Если проект его удастся, если вулкан отдаст свои богатства, придется тоже вернуться, только в этом случае с нагруженными телегами.
Правда, дать проникнуть к вулкану массе воды было очень опасно. Превращение этой воды в пар могло принять такие размеры, что произошла бы катастрофа. Можно было вызвать не только извержение, но и землетрясение, от которого погиб бы весь лагерь.
Но об этих опасностях никто не хотел думать, и 24 июня, утром, началась работа.
Под руководством инженера рабочие принялись за указанный склон Золотой горы. Семью метрами ниже уровня воды в реке начали рыть галерею. Благодаря счастливой случайности, по крайней мере в начале работы, твердого камня не встречалось. Работа продолжалась день и ночь. Терять времени действительно не приходилось. Какова была толщина склона? Бен Раддль никак не мог вычислить этого, и рыть, может быть, пришлось бы дольше, чем он предполагал. По мере того как работа продвигалась вперед, подземный шум становился все явственнее.
Сумми Ским и Нелуто прекратили свою охоту. Они, как и сам инженер, приняли участие в общей работе, и ежедневно галерея прорывалась вперед метра на два.
К несчастью, через пять дней наткнулись на кварц, о который ломались кирки и лопаты. Сколько времени нужно было, чтобы прорыть этот твердый грунт, из которого, очевидно, состояла вся главная масса горы? Бен Раддль решил употребить в дело мины, для чего, хотя бы в ущерб интересам Сумми Скима, пожертвовать некоторой частью запасов пороха, превратив последний в запалы. Правда, этот порох предназначался не только для охоты. В случае нужды он мог понадобиться и для самозащиты, но, по-видимому, каравану опасаться было нечего. Окрестности продолжали оставаться пустынными, и ни разу поблизости лагеря не было замечено ни одного индейца.
Применение мин дало довольно хороший результат. 8 июля, после пятнадцати дней работы, длина прорытой галереи оказалась, по-видимому, достаточной. Она достигала тридцати метров глубины при поперечном разрезе в десять квадратных метров. Таким образом, она могла пропустить очень большое количество воды. Грохот и шум вулкана были к этому времени сильно слышны, так что толщину отделявшей от него стенки нельзя было считать больше трех четвертей метра. Нескольких взрывов мин было бы достаточно теперь, чтобы сделать галерею сквозной.
Итак, проект Бена Раддля, как оказалось, не встретил непреодолимых препятствий для своего выполнения. Остальную часть канала, через который должны были быть отведены воды реки, надо было рыть уже под открытым небом, в почве, состоящей из песка и мягкой земли. Хотя длина его должна была достигнуть ста метров, все же инженер рассчитывал окончить работу в десять дней.
— Самое трудное сделано, — сказал Билль Стелль.
— И самое длинное, — ответил Бен Раддль. — С завтрашнего дня мы начнем рыть канал в двух метрах расстояния от левого берега реки Руббер.
— В таком случае, — сказал Сумми Ским, — так как у нас свободно послеобеденное время, я предлагаю…
— …поохотиться, господин Сумми? — спросила, смеясь. Жанна.
— Нет, сударыня, — ответил Сумми Ским. — Подняться в последний раз на Золотую гору, чтобы увидеть, что делается там, наверху.
— Это хорошая мысль, Сумми, — заметил Бен Раддль, — так как, по-видимому, извержение усиливается, и хорошо было бы убедиться в этом собственными глазами.
Предложение было действительно сделано очень кстати, и путешественники немедленно же собрались в путь.
Напрактиковавшись в подъемах, экскурсанты, к которым присоединился и Нелуто, достигли на этот раз кратера в полтора часа.
Подойти к нему на прежнее расстояние оказалось невозможным. К более густым парам присоединилось пламя, и жара около кратера была невыносимая. Но вулкан не выбрасывал, однако, ни лавы, ни шлаков.
— Очевидно, — заметил Сумми Ским, — этот Золотой вулкан совсем не щедрая гора. Если в ней и имеются самородки, то она хранит их очень тщательно.
— Мы возьмем у нее силой, если она не отдаст их нам добровольно, — ответила Жанна Эджертон.
Во всяком случае, проявление вулканических сил стало гораздо энергичнее. Производимый вулканом шум напоминал громыхание котла высокого давления, у которого под действием огня сотрясаются стенки. Извержение, несомненно, приближалось. Но возможно, что ждать его пришлось бы недели и месяцы.
Поэтому Бен Раддль, осмотрев кратер, не только не подумал о прекращении работ, но, наоборот, решил продолжать их еще энергичнее.
Прежде чем спуститься с горы, экскурсанты бросили взгляд вокруг. Окрестности горы казались пустынными. Ни на море, ни на равнинах не было заметно ничего подозрительного. С этой стороны Бен Раддль и его спутники могли быть спокойны. Тайна Золотой горы оставалась никому не известной.
Повернувшись спиной к кратеру, Бен Раддль и его спутники забылись в созерцании горизонта. Сумми казался особенно задумчивым. Смотря на юго-восток, он совершенно замер и, казалось, забыл все окружающее.
— Что вы увидели интересного в этой стороне? — спросила его Жанна Эджертон.
Сумми ответил глухим голосом:
— Монреаль, мисс Жанна. Монреаль и «Зеленую Поляну».
— «Зеленую Поляну»! — повторила Жанна. — Вот что занимает ваше сердце, господин Ским!
— Как же может быть иначе? — стал объяснять Сумми, не отрывая взгляда от направления, которое притягивало его к себе, точно полюс магнитную стрелку. — Ведь я провел там свою жизнь. Я видел, как в «Зеленой Поляне» рождались одни люди, а другие, в свою очередь, видели мое рождение. Там меня знают и любят многие, от стариков до детей, я друг многих семей, и — если исключить Бена, который родился не для того, чтобы любить, а чтобы быть любимым, — только там у меня есть семья. Я люблю «Зеленую Поляну», поэтому она любит меня, мисс Жанна!
Сумми умолк; умолкла вслед за ним и Жанна. Она казалась тоже задумчивой. Разбудили ли несколько произнесенных ее спутником: слов заснувшие в ее сердце чувства? Или ей пришло, в голову, что вся их энергия, все усилия, даже если они и увенчаются успехом, не могут наполнить существование, что в нас есть иные инстинкты, которые не могут удовлетворить никакие, даже самые сильные ощущения жизни авантюриста? Или под влиянием услышанных слов она задумалась о странности своего положения? Или, может быть, она осознала себя слабой и одинокой на вершине этой потерянной на краю света горы, в окружении людей, для которых она лишь случайный спутник, о котором завтра же забудут? Не почувствовала ли она себя, наконец, такой же одинокой, бессемейной, как и Сумми, еще более несчастной, чем он, так как у нес не было ни «Зеленой Поляны», ни привязанных к ней существ?
— Смотрите, — воскликнул вдруг Нелуто, который обладал прекраснейшим зрением, — кажется…
— Что такое? — спросил Бен Раддль.
— Ничего, — ответил Нелуто, — мне показалось…
— Да что же, наконец? — настаивал Вен Раддль.
— Не знаю, право, — сказал нерешительно индеец. — Мне показалось… Может быть, дым…
— Дым? — воскликнул инженер. — В каком направлении?
— Вот там, — объяснил Нелуто, показывая на лес, который начинался в трех милях к западу от вулкана.
— В лесу? На опушке?
— Нет.
— В самом лесу, под деревьями?
— Да.
— На каком расстоянии?
— Две или три мили от опушки… может быть, меньше…
— Или больше, — закончил потерявший терпение Бен Раддль. — Я знаю ваш припев, Нелуто. Во всяком случае, я ничего не вижу.
— Я тоже больше не вижу, — сказал Нелуто. — И я даже не уверен, что видел что-либо. Это была такая малость. Я мог ошибиться.
Это был первый случай, что путешественники заметили присутствие людей в этих краях. Дым над лесом! Это значило, что в лесу расположился лагерем какой-либо отряд, от которого, из кого бы он ни состоял, нельзя было ждать ничего хорошего.
