Острова, не тронутые временем - Грин Лоуренс (читать книги онлайн бесплатно регистрация .TXT) 📗

Столица Сан-Томе — прелестный порт Санта-Анна-де-Шавес в северо-восточной части острова. Это, как нередко случается и в самой Португалии, — рыбачья деревушка, превратившаяся со временем в портовый город. На южной оконечности залива стоит большая белая крепость. Здесь есть городская площадь и узкоколейка, соединяющая гавань с ближайшими горными деревушками. Что же касается самой Анны-де-Шавес, этой загадочной женщины, именем которой назван город, один из самых больших пиков и река, то о ней, к сожалению, не известно ни одной легенды — вообще ничего, кроме имени.

Если вы собрались на пикник, то берите рыбачью лодку и отправляйтесь на север к островку Горлица. Это совсем недалеко — всего несколько миль. Остров покрыт пальмами и деревьями какао, но — что главное — он находится точно на экваторе. Здесь стоят даже специальные столбы, по которым каждый может точно определить свое местоположение.

Сразу же за пределами Санта-Анна-де-Шавес начинается лес. Выше двух тысяч футов над уровнем моря какао растет плохо, поэтому нетронутые леса все еще покрывают большую часть острова. В горах ботаники находят редкие виды растений. Ползучие бегонии и вереск, лавр и кипарисы — типичные представители островной флоры. Натуралист Александр Барнс обнаружил несколько неизвестных науке бабочек на гниющем дереве. На окутанной туманом вершине ему первому удалось поймать самца бабочки Charaxes odysseus. До этого времени в сачки натуралистов попадались только самки, и музеи всего мира оспаривали друг у друга право заполучить роскошный экземпляр самца с пурпурными крыльями. Барнс нашел также целый ряд поразительных разновидностей растений и насекомых, которые появились, видимо, в результате изоляции острова. Голуби и другие птицы отличались от соответствующих видов на материке. Из млекопитающих на Сан-Томе встречаются летучие мыши, крысы и обезьяны, причем они обитают в здешних лесах уже длительное время. Каким-то образом на остров пробралась черная кобра — рептилия, об окончательном истреблении которой мечтают местные жители. Довольно много здесь морских черепах, часто заползающих на пляжи. Из их панцирей делают причудливые гребни.

Климат на Сан-Томе слишком жаркий для лошадей, поэтому богатые землевладельцы ездят на мулах. Когда проезжает белый человек, рабочие низко кланяются. Плантации какао столь велики, что жилые поселки на них не уступают по размерам крупным деревням (самое большое поместье на острове насчитывает более трех миллионов деревьев какао).

И в наши дни остров — прибежище «фугитариос» — людей, которые нарушили контракт и ушли в горы или на отдаленные участки побережья, подобно древним «анголарам». И попробуй разыскать тех, кто укрылся в джунглях!

Сан-Томе, по-видимому, был одним из тех островов, на которых останавливались финикийцы во время своего известного путешествия вокруг Африки за 600 лет до н. э. Одно время историки сомневались в достоверности этого путешествия, но позднейшие исследования подтвердили слова Геродота. «При наступлении осени, — писал он, — они (финикияне) приставали к берегу и, в каком бы месте Ливии (древнее название Африки) ни высаживались, засевали землю и дожидались жатвы; после уборки хлеба плыли дальше. Так прошло два полных года, и лишь на третий они вновь увидели Геркулесовы столбы и благополучно добрались домой».

Историк Дж. Уилер нанес на карту путь карфагенских галер и вычислил, что экспедиция оставила южную оконечность Африки в апреле 612 года до н. э. и высадилась на Сан-Томе в том же году в июле. Пустынный остров с его разнообразным климатом и богатой вулканической почвой был одним из немногих мест в этих краях, где карфагеняне могли вырастить урожай.

Любимое блюдо на острове — цыплята, тушенные в пальмовом масле и приправленные огурцами, помидорами, красным перцем и специями. Я обратил внимание также на блюдо «алмоко».

И все же если вам доведется подойти к острову Сан-Томе ночью, то посмотрите на воду, и в свете бортовых огней вы увидите плавники рыбы, которая долго еще будет основной пищей бедняков. Сан-Томе — заповедник акул.

Остров Принсипи лежит в девяноста милях к северу. Это — Сан-Томе в миниатюре. Четыре века назад доходы от продажи сахара на Принсипи составляли капитал старшего сына португальского короля; поэтому его и называли «остров Принца».

Принсипи поднимается из океана подобно темной грозовой туче. Но, высадившись на остров, вы попадаете в цветник, к благоуханию которого примешивается еще аромат хвойных деревьев, которые выглядят очень смешными, потому что на их ветках расселись попугаи. Резко уходят вверх иглоподобные пики, самый высокий из них, именуемый просто «Пико», высотой в три тысячи футов. Кроме того, выделяются Бико де Папагайо (Клюв Попугая) и Фосинхо де Као (Собачья Морда).

Сан-Антонио — столица, да и вообще единственный крупный населенный пункт острова. По другую сторону острова лежит залив «Западный» (Вест-бей), излюбленное место стоянки английских кораблей, которые охотились за судами работорговцев. «Западный» безопасен даже в сезон торнадо. Офицеры часто пользовались гостеприимством мадам Ферейра, жены губернатора, о которой ходят легенды. Мадам Ферейра жила в большом доме, обслуживаемом только рабынями. Когда появлялся военный корабль, они несли ее к берегу в гамаке под пологом, расписанным геральдическими знаками дома Ферейра. Она ящиками дарила морякам яблоки, апельсины, кофе. Когда офицеры навещали губернаторшу, то находили в этом заброшенном уголке все самое лучшее, что есть в Европе, приобретенное за богатства Африки. Моряков после долгого плавания вдоль побережья Западной Африки поражал этот контраст богатства и бедности.

Пираты часто заглядывали на Принсипи, чтобы пополнить запасы воды и высмотреть жертвы. Эйвери (Длинный Бен) разграбил и сжег тут два датских судна. Побывал здесь и Хоувел Дэвис. Он шел под английским флагом, но был уличен в вероломстве и погиб от пули в доме губернатора. Его люди приступом взяли форт, изгнали оттуда португальцев и сожгли все португальские суда, которые стояли в то время в гавани.

В середине XIX века Принсипи посетил писатель Уинвуд Рид. Его глубоко потрясла жестокость в обращении с африканцами, которую он наблюдал на побережье Западной Африки, но на Принсипи ему понравилось. «Принсипи настоящая маленькая страна отшельников, — писал он. — Нет преступников, потому что нет законов. Нет и преступлений — за отсутствием побудительных причин; нет бедняков, так же как нет и богатых. Мне никогда не доводилось видеть в Африке столько счастливых людей, как на острове Принсипи, равно как и столько симпатичных девушек. Увидев вас, они дарят вам улыбку, которая совратила бы и святого. Представьте, какой эффект она производит на грешника! А потом вас слепит блеск других черных глаз, и мягкие руки играют в прятки в вашей шевелюре; а потом вы сидите под какой-нибудь стройной пальмой, пьете молоко кокосового ореха, берете уроки местного португальского диалекта и наслаждаетесь полдневной сиестой. Тогда хочется пренебречь заботами большого мира и, оставшись на острове, мечтать, мечтать и мечтать...»

Испании принадлежит десять тысяч квадратных миль Западной Африки: зеленый остров-гигант Фернандо-По, несколько островков поменьше и нездоровый маленький анклав, вытянувшийся вдоль берега и известный под названием Испанской Гвинеи или Рио-Муни [154].

Когда, сидя под тентом французского лайнера «Азия», я увидел сдвоенные пики Фернандо-По, то понял, что это зрелище так величественно, что не уступает даже горе Камерун, виднеющейся по другую сторону морского канала шириной в восемнадцать миль.

Об этих испанских колониях, как правило, не упоминают, а Испанская Гвинея, пожалуй, наименее известное место из всех африканских территорий. Столица ее — Бата [155]. Один проживающий здесь английский делец сказал, что я ничего не потеряю, если не посещу этот город. Он работал на одну из старых фирм на западном побережье. В его работу входила инспекция факторий по всему побережью — от Баты до Пуэнт-Нуаро, поэтому он все время был в дороге. До некоторых мест ему приходилось добираться под парусом в маленьком баркасе. Это нравилось ему больше, чем круиз на океанском лайнере.