Кораблекрушение «Джонатана» - Верн Жюль Габриэль (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
Зачем же пришел сюда этот человек с мятущейся душой? Быть может, у него была какая-нибудь цель или надежда? Или же, забравшись на край света и остановившись перед непреодолимым, он мечтал лишь о том, чтобы обрести там вечный покой?
Время шло. Кромешная тьма поглотила все…
Ночь.
И вдруг где-то далеко-далеко блеснула слабая вспышка света и донесся глухой отзвук выстрела.
Это был пушечный залп с корабля, терпевшего бедствие.
4. ШТОРМ
Было около восьми часов вечера. Юго-восточный ветер с неистовой силой хлестал по берегу. Ни один корабль не смог бы обогнуть крайнюю оконечность Южной Америки, не рискуя при этом разбиться о рифы.
Именно такая опасность угрожала судну, известившему о ней пушечным выстрелом. По-видимому, капитан не смог поднять все паруса, чтобы держаться нужного направления среди бушующих волн, и корабль неудержимо несло на рифы.
Не прошло и получаса, как Кароли и Хальг, цепляясь за выступы скал и за мелкий кустарник, пробивавшийся в расщелинах, поднялись на вершину мыса. Теперь они втроем напряженно прислушивались к вою бури.
Раздался второй залп. На какую помощь надеялся злополучный корабль, оказавшийся среди необитаемых островов, во власти разъяренной стихии?
— Он на западе, — сказал Кароли, определив направление выстрела.
— Идет правым галсом, — добавил Кау-джер, — потому что теперь он ближе к мысу, чем когда стрелял первый раз.
— Ему не обогнуть мыс, — заметил Кароли.
— Ни в коем случае, — подтвердил Кау-джер. — Слишком сильная волна… Но почему капитан не выходит в открытое море?
— Наверно, не может.
— А может быть, он не видит берега? Нужно дать ему ориентир. Скорее разожжем костер! — воскликнул Кау-джер.
С лихорадочной поспешностью они стали собирать по склонам мыса ветки кустарника, сбитые шквалом, сухую траву и лишайники, скопившиеся в углублениях почвы, и складывать все это на вершине скалы.
Кау-джер высек огонь. Сначала загорелся трут, за ним отдельные сучья, а потом раздуваемое ветром пламя заметалось у ног Кау-джера. И вот не прошло и минуты, как к небу взвился ослепительный огненный столб, окутанный густыми клубами дыма, которые уносились прочь на север. Хворост трещал так громко, будто рвались патроны, и временами звуки эти заглушали даже рев бури.
Казалось бы, что мыс Горн, находящийся на стыке двух океанов, специально создан для возведения маяка, который предотвращал бы частые здесь кораблекрушения.
Но маяка не было, и его роль выполнил костер. Во всяком случае, огонь показывал кораблю, что берег близко. По этому ориентиру капитан мог бы выйти в фарватер с подветренной стороны острова Горн.
Правда, осуществить такой маневр в полной темноте представлялось весьма опасным. К тому же, если на борту не было человека, знакомого с условиями плавания в этих районах, кораблю вряд ли удалось бы благополучно пробраться между рифами.
Тем временем костер все еще полыхал, вонзаясь яркими языками пламени в непроглядную тьму. Кароли и Хальг все время подбрасывали в огонь новые и новые сучья.
Кау-джер, стоя перед костром, тщетно пытался определить положение судна. Вдруг на какой-то миг, в просвете между тучами, выглянула луна и осветила большой четырехмачтовый корабль, корпус которого четко выделялся среди белой морской пены. Судно действительно держало курс на восток, с трудом преодолевая натиск ветра и волн.
И в ту же минуту в тишине, наступившей между двумя порывами шквала, раздался зловещий грохот. Две кормовые мачты сломались у самого основания.
— Конец! — вскричал Кароли.
— В шлюпку! — скомандовал Кау-джер.
Все трое мгновенно, рискуя жизнью, сбежали с вершины мыса, через несколько минут очутились на берегу, вскочили в лодку и вышли из бухты. Хальг сидел на руле, Кау-джер и Кароли гребли изо всех сил — о том, чтобы поднять парус, не приходилось и думать.
С величайшим трудом им удалось вывести «Уэл-Киедж» за линию рифов. Шлюпку так бросало с волны на волну, то подкидывая кверху, то швыряя вниз, в пучину (как говорят моряки, «мотало»), что она трещала по всем швам. Тяжелые валы перекатывались до самой кормы. Залитая водой, «Уэл-Киедж» могла в любой момент пойти ко дну. Хальгу пришлось бросить руль и орудовать черпаком.
Тем не менее они приближались к кораблю. Уже можно было различить его сигнальные огни и весь темный корпус, покачивавшийся наподобие гигантского черного бакена на более светлом фоне неба. Две сломанные мачты, удерживаемые вантами, болтались за кормой. Фок-мачта и грот-мачта описывали в темноте полукруги.
— Где же капитан? — воскликнул Кау-джер. — Почему он не освободится от рангоута? Ведь корабль не сможет войти в пролив с таким хвостом!
В самом деле, следовало как можно скорее перерубить снасти, на которых держались упавшие за борт мачты. По-видимому, на судне царила паника. А может быть, на нем уже не было капитана? Такое предположение казалось вполне вероятным, судя по тому, что даже в такой критический момент ничего не предпринималось для спасения корабля. Однако и команда должна была понимать, что парусник относит к берегу и что он непременно разобьется о скалы. А пламя костра, горевшего на вершине мыса Горн, все еще извивалось, подобно огромным огненным змеям, взметавшимся от каждого порыва шквала.
— Значит, на борту никого не осталось, — ответил Кароли на замечание Кау-джера.
Конечно, вполне могло случиться, что экипаж покинул судно и теперь пытается добраться до берега на шлюпках, если… если только весь корабль не превратился в огромный гроб с мертвецами и умирающими. Даже в краткие мгновения относительного затишья с судна не доносилось ни единого крика о помощи.
Наконец «Уэл-Киедж» вышла на траверс корабля как раз в тот момент, когда его так сильно накренило на левый борт, что он чуть не опрокинулся. Но кто-то ловким поворотом руля выровнял судно. Кароли быстро схватил один из обрывков снастей, висевших вдоль борта парусника, и закрепил нос шлюпки.
Затем все трое, взяв собаку, перелезли через релинги и вступили на палубу.
О нет, корабль отнюдь не был покинут. Наоборот, его переполняла толпа обезумевших женщин, мужчин и детей. Сотни несчастных пассажиров, охваченных паническим ужасом, лежали плашмя в рубках, коридорах, на нижней палубе. Страшная бортовая качка валила с ног, не позволяя подняться.
В темноте никто из них даже и не заметил, как на борту очутились новые люди.
Кау-джер бросился на корму, к рулевому… Но там никого не было. Судно, лишенное парусов, плыло в буквальном смысле слова без руля и без ветрил.
Где же капитан и офицеры? Неужели, забыв о долге, они подло бросили корабль на произвол судьбы?
Кау-джер схватил за плечо проходившего мимо матроса.
— Где капитан? — спросил он по-английски.
Матрос, даже не обратив внимания, что с ним заговорил посторонний, только пожал плечами.
— В море… Убит рухнувшим рангоутом… И другие там же… — ответил матрос странно безразличным голосом.
Итак, на судне не было капитана, не хватало команды.
— А помощник капитана? — продолжал Кау-джер.
Матрос снова так же равнодушно пожал плечами.
— Помощник? — переспросил он. — Переломаны обе ноги, и пробита голова. Валяется на нижней палубе.
— А рулевой? Боцман? Где они?
Матрос жестом показал, что ничего не знает.
— Кто же, в конце концов, командует судном? — воскликнул Кау-джер.
— Вы! — заявил Кароли.
— Тогда берись за руль и выходи в открытое море!
Кау-джер и Кароли бросились на корму и изо всех сил налегли на руль. Корабль с трудом, как бы нехотя, медленно перешел на левый галс.
Став под ветер, парусник понемногу начал набирать ход. Неужели удастся пройти на запад от острова Горн?
Куда держал путь корабль? Это выяснится позднее. А пока Кау-джер при свете фонаря смог прочесть на рулевом колесе название судна и порт его прописки: «Джонатан. Сан-Франциско».
Сильная качка мешала управлять судном. Все же Кау-джер и Кароли пытались удержать его в пределах фарватера, ориентируясь на последние отблески пламени, которое еще несколько минут полыхало на вершине мыса Горн.
