Золотые Антилы - Северин Тим (читаемые книги читать .TXT) 📗
В каком-то смысле положение самой Англии в конце XVI века имело странное сходство с затруднениями Рэли. Страна претендовала на власть и престиж, сильно превышавшие ее скромное положение в середине века. Прошло семь лет после разгрома испанской Армады; извечные досадные беспорядки в Ирландии были на время улажены; сильная центральная власть правила уверенно, хотя и безрассудно; между тем как предприимчивое купеческое сословие закладывало фундамент великой коммерческой империи. Однако Англия, подобно сэру Рэли, оказалась в изоляции. Лежащая на окраине Европы страна числилась частью континента, не играя существенной роли в европейской политике. Не обрела она еще сил и как колониальная держава. Экономика ее была неустойчивой, торговля находилась в зачаточном состоянии, к тому же остро ощущался недостаток твердой валюты. А главное, над страной постоянно висела угроза нового нападения Испании. Великую Армаду остановили, но не было оснований считать, что Филипп Испанский не предпримет второй попытки. Каждое лето страх порождал слухи и ожидание вторжения испанцев.
По мнению англичан, и особенно в глазах сэра Рэли, один из «корней» проблемы тянулся прямо к Золотым Антилам. Виделось нечто почти неприличное в том, сколько богатства приносили американские колонии в сундуки Испании. Дьявольски везучая Испания жирела год от года, и англичанам представлялось, что золотая река грозит превратить Филиппа в непобедимого Джаггернаута. Не ведая о финансовом кризисе, в который ввергли Филиппа военные авантюры, советники Елизаветы старались сдержать Испанию смесью блефа и обманчивых надежд. С одной стороны, они позволяли Мадриду надеяться на брак между Елизаветой и испанским принцем, а в противовес намекали на возможную свадьбу Глорианы с принцем французским. На суше Англия подписывала мирные договоры с Испанией, на море же английские моряки не давали прохода испанским судам. Тонкое балансирование в международной политике ставило цель выиграть время и сохранить независимость Англии, но никто не надеялся, что такое положение продержится долго. Суть дела заключалась в том, что, пока Испания доминирует в европейской политике, Англии грозит опасность. И, согласно образу мыслей Рэли, разрешить проблему могли заморские владения, которые снабжали бы Англию столь же обильно, как Филиппа, которому доходы из заморских колоний позволяли оплачивать войска, снаряжать флот и содержать обширную сеть шпионов, проникших даже в Тайный совет Англии. Итак, Золотые Антилы были надеждой и для Англии, и для самого Рэли. Если Эльдорадо удастся найти, Англия сможет доить этот «склад всех драгоценных металлов», как называл его Рэли. Америка сделает для Елизаветы то же, что сделала для Филиппа, возвысив испанца «от нищего короля Кастилии до величайшего из монархов этой части света, который будет возвышаться с каждым днем, если другие принцы упустят посланную богом удачу». Нужно перехватить обитель Золотого человека у испанцев!
У изгнанного в Западные графства Рэли было достаточно времени, чтобы обосновать свою мысль. Подобно де Беррио, он подошел к делу со всей тщательностью. Весьма характерно для сэра Уолтера: если проект возбуждал интерес, его энтузиазм и энергия были неисчерпаемы. Желая собрать все сведения о Золотом человеке, он разыскивал капитанов судов, плававших в водах Карибского моря, и расспрашивал их об Антилах. Он подвергал перекрестному допросу путешественников, утверждавших, что побывали в испанских колониях, и консультировался с видными географами относительно теорий, относящихся к Антильским островам. В поисках сведений он перерывал библиотеки и прочел все книги о Южной Америке, до каких сумел добраться, так что под конец поисков хвастал, что ему известны двадцать три испанских «джентльмена, рыцаря и дворянина», пытавшихся и не сумевших попасть в Эльдорадо. Их неудачи, скорее патриотично, нежели правдиво заверял он, доказывают, что божественное провидение хранит Эльдорадо именно для английской нации и не следует упускать случай.
На деле большую часть представлений об испанской Америке Рэли почерпнул в двух книгах: «Historia de la Conquista de Nueva-Espana», изданной в Севилье в 1552–1553 годах и, «Crynica de las Indias». Обе принадлежали перу Франсиско Лопеса де Гомара, испанского автора, искусно обыгравшего образ сказочных американских империй и богатств их правителей. Рэли, в совершенстве владевший испанским, прочел обе книги в оригинале и увлекся романтическими образами, а затем подкрепил их столь же оптимистичными географическими представлениями французского ученого Андре Теве. Согласно трактату Теве «Les Singulartez de la France Antartique», представлялось логичным искать затерянную империю Золотого человека в огромных неизведанных пространствах Южной Америки, простиравшихся между руслами Ориноко и Амазонки. В таком случае, как рассчитал Рэли, у английской экспедиции есть хорошие шансы проскользнуть мимо испанских патрулей, охранявших северные подступы к Антилам, и незаметно проникнуть в устье Ориноко. Относительно своего замысла Рэли связался в плимутским капитаном Джоном Хэмптоном, недавно благополучно возвратившимся из плавания с «разными прочими» к Тринидаду и в район Ориноко. От Хэмптона он получил бесценные сведения о навигации в этих малоизвестных водах «под линией равноденствия».
Так, по крохам (хотя не всегда с большой ясностью и без особой точности) Рэли наскребал необходимые сведения. Предварительное исследование было совершенно необходимо, потому что на экспедицию в Новый Свет требовались огромные расходы, и Рэли, чтобы уговаривать друзей и улещивать придворных для сбора средств, нужно было демонстрировать широкую осведомленность. На самом деле Рэли, убежденный сторонник экспансии, метил не менее чем на создание английской империи в Южной Америке и даже заранее подобрал для нее название: «Гвиана» — слово, которое использовал Мартинес, рассказывая об обители Золотого человека. Однако (и здесь кроется самая удивительная загадка) исследования могли одновременно убедить Рэли, что такого места, как обитель Золотого человека, не существует.
Чтобы объяснить этот парадокс и ближе подойти к пониманию истинного взгляда Рэли на легенды о Золотых Антилах, нужно попробовать разобраться в его характере. Он, судя по описаниям, был из тех, кого в любые времена относят к неизлечимым романтикам. Его письма полны причудливых фантазий, и он испытывал едва ли не чувственное удовольствие, избирая самый необычный и приукрашенный взгляд на рассматриваемый предмет. Поэзия и рыцарство — превосходная питательная почва для мифов, подобных мифу об Эльдорадо, — придавали остроту обыденному существованию, а донкихотства в нем было не меньше, чем в любом сказочном герое. Однако весь этот романтизм был ни в коей мере не случаен. Если докапываться до сути, мы найдем сэра Рэли — придворного времен эпохи Возрождения. Выживать и добиваться успеха ему позволяло виртуозное умение использовать свои таланты применительно к случаю, и его романтические взгляды отлично совмещались с самым приземленным прагматизмом. Возможно, наиболее явно это проявилось в защите гвианского проекта. Вот он, к примеру, превозносит свой провидческий дар, а на следующей странице уже высмеивает таких же, как он сам, вояк, слишком высоко занесшихся в своих мечтаниях. Сэр Джон Харрингтон, крестник королевы и один из его соперников, проницательно заметил в эпиграмме:
Харрингтон обвинял Рэли в том, что тот пользуется двойными стандартами, и большинство знакомых сэра Уолтера, вероятно, согласились бы с этим обвинением.
Вопрос о том, верил или не верил Рэли в существование Эльдорадо, еще более осложняется его выдающейся способностью манипулировать истиной в собственных целях. Он был великим кудесником слова и чрезвычайно умелым лжецом. Он так ловко обращался с полуправдой, преувеличениями и двусмысленностями, что мог открыть свой отчет о Гвиане одним набором фактов, а закрыть совершенно другой версией, и также способен был в лицо восхвалять своих людей на Ориноко, а вернувшись домой, свалить на них вину за провал экспедиции. Он являл собой пример эгоизма и двуличия, и, по меркам Ренессанса, поток фантазий, которым он окутал свое гвианское предприятие, был настоящим шедевром.
