Дом для всех - Кротов Антон Викторович (книги онлайн полностью .txt) 📗
А зря! Вот я наконец купил книжку (на русском языке):
Шейх Маулана Мухаммад Закария Сахиб. БОРОДА мусульманина и её важность. (Изд-во «Иман», город и тираж не указан, 1996 год. Перевод с урду.)
Книжка очень интересная и познавательная. Надо будет поксерить несколько экземпляров и давать читать в Москве. Пускай народ просвещается. Помимо множество цитат из мусульманских учёных, доказывающих, что брить бороду непозволительно (харам), — приведены ещё и цитаты из врачей и других мудрых людей. Прочитав эту книгу, каждый убедится, что отращивать бороду (и стричь усы) было практикой всех Пророков, и отклоняться от прямого пути непозволительно. Борода должна быть с кулак величиной, никак не меньше.
Однако пока что из среднеазатских мужчин — бородатых, наверное, лишь 1–2 процента.
ПАКИСТАНЦЫ
В городе заметно много пакистанских студентов. Их можно встретить в институтах, в общагах, а также в пунктах IP-телефонии и в Интернет-кафе, причём часто они являются не только посетителями, но и хозяевами заведений. Я решил узнать их сущность.
— Вы из Пакистана? А что тут делаете? — спросил я по-русски.
— Студенты. Учимся медицине, — ответили мне (тоже по-русски, но с сильным акцентом).
— А учитесь на русском языке? Или на английском?
— На русском.
— А почему здесь, в Киргизии? У вас же наверняка, в Карачи, в Лахоре, есть свои институты?
— Есть, и даже очень хорошие. Но у нас только бюджетные места, нет коммерческого набора. И очень большой конкурс. Например, в Лахоре в медицинском университете на 100 мест каждый год претендует 10,000 человек. Поэтому, если 2–3 балла не добрал, что делать? А здесь можно поступить, за деньги, но дёшево.
— А в Таджикистан тоже едут учиться?
— Да, бывает, ездят и туда. Но больше сюда.
Пакистанцы отличаются более тёмным цветом кожи, и отсутствием киргизской узкоглазости. Изредка попадаются бородатые. Меня тоже иногда принимают за пакистанца, и порой мои уверения, что я из России, до некоторых не доходят. Как-то раз мелкие дети заговорили со мной, и всё же остались в убеждении, что я из той страны. Когда я ухожу, дети кричат мне вослед:
— Я люблю тебя, Пакистан!
Надеюсь, что через два-три года мы откроем дом АВП в пакистанском городе Пешавар, и я ещё раз побываю в этой интересной и замечательной стране. Все путешественники, которые проезжали Пакистан и путешествовали по нему (Юстас, Брэндон и другие), — о нём отзываются с восторгом. Пакистан ждёт нас. Прикольно, что нам встретятся там люди, учившиеся когда-то в Оше, Бишкеке или других «советских» городах: земляки, значит.
МЫ УЕЗЖАЕМ
Шестое октября 2007 года. В городе Ош — осень. Ночью довольно прохладно — градусов десять. Заканчивается месяц Рамадан. Мы активно готовимся к отъезду.
Последним, 92-м обитателем Дома АВП стал Рома Печёнкин, прибывший в Ош за несколько дней до завершения всего нашего киргизского проекта. Последняя группа иностранцев (три израильтянина) покинули Дом АВП утром шестого числа.
Я пошёл прощаться с тётей Галей, продавщицей книг. Она сделала нам подарок: целую кучу старых вещей (они достались Ромке в качестве утеплителя), а также футболку и шесть горячих хрустящих лепёшек. А также подарила мне маленькую розу, видимо сорванную рядом на газоне (но я не видел, где она её взяла).
С моей стороны, я подарил ей весь комплект книг, не проданных пока ею — книги мои, Шалфицкой, Зубцова, Динца и Тютюкина, а также те старые советские книги, которые мы покупали у неё летом, прочитали и теперь тащить их в Москву было бы затруднительно. Пожелаем тёте Гале удачи в распространении книг, а также улучшения жизни и появления радости в оной.
В книжном магазине «Раритет» я подарил продавщице, Дане, также весь комплект ещё не проданных ею книг — опять ПВП, Шалфицкая, Тютюкин, Ближнее Зарубежье и всё остальное. С двух остальных точек книги пришлось извлечь — спросом они там почти не пользовались, только место занимали и пылились. А тут хоть (у тёти Гали и в «Раритете») наши книги хоть найдут своих читателей.
Уезжать жалко, грустно, но однако же — вовремя. Сдираем фотографии со стен Дома АВП, снимаем карты, выбрасываем совсем негодные вещи и пытаемся продать ещё сносные. Так никто, ни один кыргыз, не просветился идеей вольных путешествий. И всего несколько человек из местных заходили к нам в гости. Две бабули-соседки (хвастались целую неделю, что придут с пирогом, пришли наконец, принесли булку за 10 сом), один студент из соседнего вуза, уроженец Науката, и ещё один узбек-провинциал из села. А также Лада (русская, хозяйка гостевого дома, предлагавшая нам жилище за 900 долларов в месяц) и Александр (журналист из газеты «Эхо Оша», прочитавший за одну ночь целый комплект моих книг). Всего шесть местных взрослых, плюс дети со двора 9-14 лет (приходили смотреть фотографии). Вот, наверное, и всё.
Но всё-таки 92 человека из 15 стран пожили в Доме АВП, и не было ни одной ночи, чтобы я ночевал в доме в одиночестве. Всегда здесь кто-то жил, каждую ночь останавливалось от 5 до 20 человек. Гостиницы города Ош не досчитались, по меньшей мере, 70.000 киргизских сом (70 дней * 10 человек * минимум 100 сом, что обычно берут в гостинице).
Довольно много книг удалось-таки распространить — что по свободной цене на лекции АВП (по 1 сому), что в качестве подарка, некоторые же книги всё-таки купили жители Оша и Ташкента. Да и книги, с трудом раскиданные нами на фестивале в Астане, наверное уже прочитаны неоднократно многими обитателями казахской столицы.
Книги остались в библиотеках — в Оше, Душанбе, Хороге, Худжанде, Андижане, Исфаре, в некоторых других городах, в карманах наших попутчиков, в бардачках водителей и в сундуках кыргызских юрт. Кто знает, какова будет их судьба? Может быть, и будет какой-то толк от этого. Кто знает? Моё дело — трудиться, а всходы зависят не от меня.
Я уезжаю в Бишкек, где до сих пор неизвестно — будет ли лекция, не будет ли лекции? МирАли из Ассоциации пешеходных туристов что-то тормозит. Может быть, и нет тут никаких пешеходных туристов, все ушли пешком, куда глаза глядят — в горы, в Китай, в Россию? Скоро я узнаю и это.
Спасибо городу Ошу за эти два с половиной месяца. Спасибо южной Киргизии и всей Средней Азии. Мы здесь уже как дома. Да и настоящий дом — вот, был Иркутск, сейчас — Ош, завтра это снова будет Москва. Потом (иншалла) Каир, Владивосток, Пешавар… Весь мир — наш дом, а новомодные изобретения типа телефона, самолёта и интернета делают его жителей соседями.
Жалко, конечно: в Оше не обнаружилось людей, восприимчивых к нашим, вольно-путешественническим идеям. Ну что, не всё вместе, не всё сразу. Мы сами и привезли с собой в Среднюю Азию наше путешественническое общество. Привезём его и в другие местности. А сейчас — домой!
Домой!
Домой!
В понедельник 8 октября я отчаливаю на Москву — с остановками в Бишкеке, Астане и Магнитогорске.
ПОКИДАНИЕ ОША. БИШКЕК
Когда я собрал свой рюкзак, предназначенный для перевозки в Бишкек, в нём оказалось целых 35 кг — и это несмотря на то, что я раздал, раздарил, продал или оставил в Оше всё возможное. Конечно, мой комплект вещей не так велик, если вспомнить, что я ездил не только путешествовать, но и жить в Киргизии. Географические карты, одежда, пила, ноутбук, кружка, фотоаппарат, спальник и прочее оказалось все вместе довольно неудобным рюкзачищем. Поэтому, проходя мимо автовокзала, я и интересом приглядывался к таксистам, которые ежедневно взывали к нам криками «Бишкек! Бишкек!»
Наконец, мечта одного из таксистов оправдалась. Я предложил ему 500 сом, тот долго делал вид, что перевозка стоит дороже, но потом согласился — оказалось, местные тоже платят 500 (= 350 руб) за эти 700 км пути. Но, посадив меня в машину, таксист принялся ловить других пассажиров, что было непросто по причине конкуренции. Я посидел часок, разочаровался и решил было свалить, достав монетку: подумал, если вылезет цифра, то посижу ещё в таксисте, а если птичка с крылышками, значит мне надо забирать рюкзак и лететь куда подальше. Как только я вытащил рюкзак, таксист пришёл в беспокойство, но тут же пересадил меня в другую машину, которая отправлялась тотчас (и затеял с тем, другим водителем ссору относительно комиссионных!)
