В Стране странностей - Кублицкий Георгий Иванович (онлайн книги бесплатно полные TXT) 📗
Кровавый герцог сохранил верность слову полностью: введя чудовищные налоги, он в короткий срок совершенно разорил Нидерланды. Разорил настолько, что, когда ему понадобилось сшить новые ливреи для своих слуг, нигде не могли найти куска простого синего сукна!
Альба думал, что ему удалось окончательно запугать народ, что костер и меч сломили непокорность. Он ошибся. В ответ на зверства испанцев началась партизанская война. Лесные гёзы устраивали засады на дорогах. Морские гёзы — отчаянные рыбаки и матросы — перехватывали и топили испанские корабли. Бежавший из Нидерландов противник испанцев принц Вильгельм Оранский, которого поддерживали голландские буржуа, собирал за границей наемное войско.
Оранскому не удалось разбить испанцев.
Альба велел отлить огромную статую в честь самого себя. Бронзовый герцог победоносно попирал ногой весьма гадкую змею с головой принца Оранского.
Но отлить монумент было проще, чем покончить с гёзами. Легкие суда морских гёзов, напав на приморский городок Брилле, захватили его. Когда воины Альбы попытались отбить городок, голландцы разрушили плотины, и море хлынуло на осаждающих.
Вскоре трехцветный флаг гёзов был поднят над рыбацким городком Флиссингеном. Через несколько месяцев гёзы стали хозяевами уже в двадцати пяти городах.
Опытные, беспощадные и хорошо вооруженные испанские воины получили приказ Альбы: не оставлять в мятежных городах ни одного живого человека, ни одного дома, ни одного дерева.
Снеся с лица земли несколько городков, испанцы в 1572 году осадили большой город Харлем.
Осадой командовал сын Альбы, дон Фадрик. У него было тридцать тысяч солдат. Стены Харлема защищали четыре тысячи ополченцев и отряд из трехсот женщин. Они отражали приступ за приступом. Испанцев, лезущих по приставным лестницам на крепостные стены, обливали кипятком, расплавленным свинцом, горящей смолой.
Старинная гравюра изображает битву с испанцами в 1573 году на Харлемском озере. О судьбе этого озера вы узнаете дальше.
Харлем держался более полугода. Когда же истощились все припасы и в живых осталось совсем немного защитников города, на самой высокой башне появился траурный черный флаг. Похоронный звон церковных колоколов оповестил о сдаче на милость победителя.
Но милости не было. Сохранилась старинная гравюра, изображавшая зверства испанцев в Харлеме. Художник был очевидцем расправы. Посередине — виселица. По реке густо плывут трупы. На переднем плане — груда обезглавленных тел. Испанский воин отсекает мечом голову очередной жертве, а священник благословляет палача. Другой поп осеняет крестом испанца, который собирается удавить группу несчастных харлемцев, подгоняемых к виселице.
После Харлема пришел черед Алкмара. Этот небольшой город защищали рыбаки и сыровары. Пять раз испанцы шли на штурм, но их осадные лестницы летели во рвы. Когда же в испанский лагерь примчался гонец с известием, что голландцы ломают шлюзы и прорывают бреши в плотинах, готовясь пустить на осаждающих море, дон Фадрик снял осаду.
После неудачи под Алкмаром и потопления гёзами нескольких крупных испанских кораблей Филипп II отозвал Альбу в Мадрид. Палач покинул страну. Он увозил с собой барабаны, на которых была натянута кожа, содранная с живых еретиков. Удушив, обезглавив, утопив, замучив десятки тысяч людей, кровавый герцог уезжал с сознанием хорошо исполненного долга перед богом и королем.
В Нидерланды прибыл новый испанский наместник. Стремясь отличиться, он приказал быстрее покончить с богатым городом Лейденом, расположенным несколько поодаль от моря, которое голландцы так успешно сделали своим союзником.
Этот город уже был осажден однажды, но испанцы простояли под его стенами недолго. Перед тем как начать в 1574 году вторую осаду Лейдена, войска выставили сильные караулы на всех окрестных плотинах, чтобы гёзы не могли разрушить их и затопить равнину. Испанцы не сомневались, что на этот раз богатая добыча быстро окажется в их руках.
Историческая кастрюля
В музее города Лейдена нам показали медную кастрюлю, сказав, что это «та самая кастрюля».
Каждый год 3 октября лейденцы поют и танцуют на улицах, причем все желающие могут получить бесплатно белый хлеб и селедку. Нам перевели длинную надпись на городской ратуше. Смысл ее примерно таков: когда от голода погибло шесть тысяч человек, бог дал в изобилии хлеб. Затем нас попросили сосчитать буквы надписи. Мы сосчитали: сто тридцать.
— Пересчитайте, пожалуйста, еще раз.
Пересчитали: сто тридцать одна.
— Правильно. Это число дней осады города.
Главное здание Лейденского университета с массивными каменными колоннами, со стрельчатыми арочными окнами говорило о почтенном возрасте этого храма науки. В актовом зале нам сообщили, что он построен в 1578 году и с тех пор ни разу не переделывался.
— Знаете ли вы, при каких обстоятельствах Лейден получил первый в стране университет?
Мы подтвердили, что да, знаем. Тем не менее студент, сопровождавший нас, все же напомнил, что Вильгельм Оранский, желая наградить лейденцев за стойкость и мужество, предложил им выбор: либо снижение налогов, либо открытие университета.
— И тогда площадь огласилась криками: «Университет! Хотим университет!»
Лейден выстрадал награду. После того как испанцы вторично осадили город, Оранский прислал почтового голубя с письмом. Он писал, что его люди уже ломают дальние плотины и, как только ветер нагонит воду с моря, легкие плоскодонные суда морских гёзов придут на помощь осажденным.
Но ветра долго не было, а в городе съели все запасы хлеба. Семь недель лейденцы питались кошками, собаками, крысами. Была выщипана вся трава, вырыты и съедены корни. Голодные дети рылись в сточных трубах, поедая старые сгнившие отбросы. В довершение бед началась эпидемия тифа.
Аристократы и богачи стали требовать сдачи города. Они окружили бургомистра Адриана ван Дер Верфа:
— Отдай ключи от ворот! Испанцы обещают пощадить нас!
— Вы забыли Харлем, — возразил бургомистр. — Там испанцы тоже обещали помилование. Мы поклялись не сдаваться, и я не собираюсь нарушать клятву. Вот вам мой меч. Вы голодны — разделите мое тело. Но, пока я жив, ключей не отдам.
Прошло еще больше месяца, и вот в ночь на 29 сентября в море наконец начался долгожданный шторм. Вода пошла через разрушенные плотины. Три дня спустя флот Вильгельма Оранского двинулся на помощь Лейдену. В пути он потопил несколько испанских судов.
К сильному форту, откуда испанцы обстреливали город, суда гёзов подошли ночью. С палуб видели странное движение огней на дамбе, примыкающей к форту. Наверное, испанцы готовились к обороне.
Мутный рассвет 3 октября лейденцы встретили на стенах города. Вдруг они увидели мальчишку, безнаказанно отплясывавшего возле занятого испанцами форта. Это был известный всему городу сирота-пастух. Кончив пляску, он помчался к воротам, неся в руках медную кастрюлю.
— Испанцы ушли! Испанцы ушли! — кричал он.
В кастрюле, которую пастух принес из брошенного испанцами форта, были мясо, морковь, лук.
Через несколько часов к городу подошла флотилия Оранского. Для голодающих везли на кораблях белый хлеб и селедку.
Вот почему медная кастрюля занимает почетное место в городском музее и, празднуя день освобождения, лейденцы бесплатно получают белый хлеб с селедкой…
А какими подвигами в борьбе против ненавистных испанцев прославились жители будущей голландской столицы?
Увы, в летописях Амстердама нет ничего равного стойкости харлемцев, алкмарцев, лейденцев. Вот что написано в одной старинной книге:
«Амстердамский купец — тип купца-барышника, которому дороги исключительно только его торговые интересы… В самое тяжелое время для страны, под испанским игом, этот богатый и сильный город был на стороне своих врагов. Он желал любить свое отечество только в том случае, если это не приносило ущерба карману. Расчетливый амстердамский купец понимал очень хорошо, чем грозит ему война, и твердо держался политики выгод. Другие города были превращены в развалины, но торговый город Амстердам продолжал торговать».
