В трущобах Индии - Жаколио Луи (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
Тем не менее, приближаясь к Нухурмуру, он, как бы по контрасту с чудесами окружающей природы, почувствовал, что им снова овладевают мрачные мысли. Что случилось в пещерах? Что он узнает нового? И затем вспоминал, что найдет пустым обычное место бедного Барнета, так ужасно погибшего. Все это наполняло душу его самыми грустными предчувствиями.
— Что с вами, Сердар? Вот уже несколько часов, как веселость отлетела от вас.
— Я очень беспокоюсь, не случилось ли чего-нибудь во время нашего отсутствия, мой милый Барбассон!
— Ничего худого, Сердар, поверьте мне, а вы знаете, что предчувствия мои всегда сбываются. Смерть Барнета, например, — я могу сказать, что предвидел ее. А маневры Рам-Шудора, кто первый почувствовал их, отгадал? А Вильям Броун? Видите ли, когда я говорю: есть что-то в воздухе, надо быть настороже, когда же я говорю, как сегодня, ничего нет, положительно ничего! По местам к повороту! Можно плыть без боязни! Мы приедем и застанем, что Сами просто-напросто занимается приготовлением «popotte"*, a Нана-Сагиб тянет свою вечную гуку. Вот субъект, который поистине ведет жизнь ракушки, с тою разницею, что он не на скале, а под скалой.
></emphasis> * Суп на языке французских детей.
— Желаю, чтобы была твоя правда, — отвечал Сердар, который не мог удержаться от улыбки, слушая тираду провансальца.
— Кстати, о Нана, — продолжал последний, — надеюсь, он будет очень доволен предложением Ковинды-Шетти, который взялся свезти его на «Диане» на маленький остров около Пуло-Кондора, где у него, кажется, устроена табачная плантация. Нана может там курить в свое удовольствие.
— Вряд ли принц согласится на это.
— А придется, между тем. Надеюсь, что он не выразит претензии, чтобы мы вечно охраняли его? При бедном Барнете жизнь была сносна во время вашего отсутствия. Мы так хорошо понимали друг друга: две половины одного и того же лица, да! Но теперь, когда нет Пилада, не останется и Орест. Сколько слов я наговорил; вот посмеялся бы он, но только двадцать четыре часа спустя… понимал-то он туго, не сразу. Но раз, бывало, поймет, так уж не остановится.
— Вы слишком веселы сегодня, Барбассон, — сказал Сердар, которого очень забавляло это южное многоречие, — а это, знаете, приносит несчастье.
— Нечего бояться, говорю вам… Мои предчувствия, видите ли, Сердар, непогрешимы… Я только им и верю.
Рама и Нариндра шли молча и задумавшись; они знали Кишнаю и знали, что он не пропустит случая воспользоваться их отсутствием, чтобы устроить какой-нибудь фокус. Оба так хорошо понимали друг друга, что не находили нужным делиться мыслями.
Они приближались к месту назначения. Еще несколько шагов, и они увидят таинственную долину, которая служила садом для жителей пещер, и сердце билось у всех от волнения. Даже Барбассон молчал, чувствуя, что на нем отражается общее настроение. На повороте, скалистом и очень крутом, который Барбассон в своем «курсе» географии Нухурмура окрестил названием «Дорога в рай», Сердар остановился. Часть этой дороги, которая затем сразу поворачивала в сторону, шла на расстоянии нескольких метров вдоль окраины пропасти, где находилась долина, дна которой нельзя было видеть ввиду ее необыкновенной глубины; но листва баобабов подымалась зато так высоко, что сразу бросалась в глаза. Сердар слегка наклонился и заглянул туда; почти вслед за этим он бросился на землю и высунулся вперед над пропастью, придерживаясь руками за кусты.
— Берегитесь, — крикнул ему Рама-Модели, — я упал таким образом в тот день, когда нашел наше убежище.
— Держите меня покрепче, чтобы я мог высунуться еще дальше, — отвечал Сердар, — мне кажется, я что-то вижу на верхушке одного из фикусов.
Нариндра, отличавшийся необыкновенной силой, взялся держать Сердара, и последний, совсем почти повиснув над пропастью, мог наконец удостовериться в том, что он видит. На одной из самых верхних ветвей сидел неподвижно какой-то туземец.
— Кто может быть этот человек, сидящий в такой выжидательной позе? — сказал Сердар, заинтригованный этим в высшей степени. Только он замолчал, как из глубины долины послышался слабый голос, точно шепот, доносившийся до слуха присутствующих.
— Он говорит, — обратился Сердар к своим друзьям, — но не настолько громко, чтобы я мог понять, что он говорит; замолчите, я хочу слушать.
На этот раз голос с видимым усилием крикнул громче:
— Это я, Сами, ко мне сюда эхо доносит малейшее ваше слово, а также малейший шум в горах.
— Зачем ты забрался туда? — с тревогой спросил Сердар.
— Чтобы первым узнать о твоем приезде. Тебя здесь ждут на пике Вейлор; я со вчерашнего дня то и дело прихожу сюда… Анандраен в пещерах, он имеет нечто важное сообщить тебе.
— Хорошо, мы сейчас спустимся.
Сердар встал с помощью Нариндры и передал товарищам все, что слышал, потому что только он один мог настолько ясно слышать слова Сами, чтобы понять их. Странная вещь! Звук передавался только вниз, но не вверх. Сердар был очень бледен, и легкое дрожание голоса указывало на волнение, причиненное ему словами молодого метиса.
— Вы видите, Барбассон, — сказал ему грустно Сердар, — что сегодня мои предчувствия вернее ваших.
Они двинулись вперед со всею скоростью, какую только позволял уклон почвы, устройство которой было таково, что от того места у окраины пропасти до входа в пещеры со стороны озера было добрых полчаса ходьбы.
— Что может быть нужно от нас Анандраену? — говорил Сердар, спускаясь со скалы. — Здесь, должно быть, что-нибудь, не терпящее отлагательства, если он решился оставить свой дом и поселиться в Нухурмуре.
Но вот они достигли входа и вбежали во внутренность пещеры, где их ждал Анандраен. Им не понадобилось даже спрашивать его.
— Вот и вы наконец, — сказал он, как только заметил их. — Я еще со вчерашнего дня жду вас и не ушел бы до вашего приезда.
— Что случилось? Говори скорей, — сказал Сердар с невыразимым волнением.
— Пароход, который привез твою сестру, ее мужа и детей, приехал шесть дней тому назад, когда ты уезжал на Цейлон. Мне дал знать об этом член нашего общества в Бомбее; в то же время он сказал мне, что на настоятельные вопросы твоей сестры, удивленной, что ты не встретил ее, он нашел нужным открыть ей тайну твоего убежища и сообщить о том, какой долг чести удерживает тебя вдали от нее. — «Не я, само собою разумеется, буду порицать брата за то, что он остался верен в несчастии», — сказала она.
— Милая и благородная сестра! — воскликнул Сердар. — Продолжай, Анандраен!
— Она попросила провести ее к вам в Нухурмур.
— Так она здесь!.. У тебя, быть может? — прервал его Сердар с криком радости.
— Мужайся, Сердар!
— Ну говори же, не томи меня.
— Ты прерываешь меня и замедляешь мой рассказ, — спокойно отвечал ему индус.
Сердар понял и замолчал. Анандраен продолжал:
— Меня уведомил твой корреспондент, что он отправил ко мне маленький караван, который я должен провести в Нухурмур; леди Кемпуэлл, ее муж и дети выехали дня четыре тому назад в повозках, запряженных буйволицами…
— Ну? Ради Бога!
— Ну… с этой минуты о них ничего больше неизвестно.
— Но это невозможно! — воскликнул Сердар. — Они должны были приехать к тебе еще вчера.
— Нет! Иначе сын мой проводил бы их сюда.
— Но как же ты знаешь?
— Спокойствие, Сердар, спокойствие! Выслушай меня сначала, а затем будешь возражать, хотя несравненно лучше, если ты вместо возражений подумаешь, что тебе предпринять. Я сказал, что о них никто и ничего больше не слышал потому, что они не явились в назначенный день. Обеспокоенный их отсутствием, я пошел им навстречу и дошел до самого Бомбея, но нигде не встретил их. Тогда я поспешил назад с несколькими членами общества «Духов Вод»; мы обыскали дорогу по всем направлениям, спрашивали жителей, с которыми встречались, но не могли узнать, что с ними случилось. Я разделил все пространство между своими товарищами, чтобы они продолжали поиски, а сам поспешил сюда.
