Тропой дружбы - Брэнд Макс (читать хорошую книгу .txt) 📗
Но мне уже здорово начала надоедать вся эта слезливая комедия.
Я стоял у печки, прислонившись к стене. Смотрел и смотрел. И чем больше смотрел, тем больше не верил своим глазам, наблюдая, как эти два крутых парня превращались в сладкую тянучку!
— Да, — тихо пропела девушка, — я знаю, я верю, что вы оба настоящие друзья.
— Ваши друзья, — повторили они хором.
— О, — закатила она глаза к потолку, — если бы вы только знали, какой я сейчас чувствую себя богатой и счастливой! Найти двух друзей, и в такое время! При такой страшной беде!
— Вот чепуха-то! — сказал я себе, повернулся к печке и устроил шум, изо всех сил шуруя в дровах кочергой.
Блонди тут же закричал:
— Рэд, где ты воспитывался?! Что значит эта шумная возня?
А Слоуп добавил:
— Рэд, мне кажется, это действительно немного неучтиво с твоей стороны!
Надо же, и он туда же! Я ожидал, что на меня мог оскалиться Блонди, но никак не наш недотепа. Вот уж не ожидал, что он может так измениться!
Впрочем, женщина хоть кого переделает, хоть самого хорошего мужчину. И горе тому, кого она подцепит на свой крючок.
— Да ведь кофе совсем остыл, — ответил я. — Сейчас приготовлю новый.
Я взял чашку из трясущихся рук Слоупа, и, по-моему, он этого даже не заметил. Великан был как лунатик. Я наступил Блонди на ногу, но и он ничего не почувствовал, словно его сапоги были из железа. Тогда я довольно сильно ткнул ему под ребра и заставил ко мне повернуться.
— Брось ты это! — шепнул ему, наливая в чашку горячего кофе. — Я уже все выяснил. Этот Мильтон — жулик. Он вовсе не Мильтон. И девица это знает!
И что же Блонди сделал, как вы думаете? Просто снова наклонился к ней и опять нежно ей улыбнулся!
Он не понял ни слова из того, что я сказал. Ничего не сознавал. Господи, до чего же мне хотелось сделать так, чтобы Блонди в самом деле потерял сознание! Только для этого требовалось подыскать здоровенную колотушку, а на это ушло бы драгоценное время!
Между тем старина Слоуп продолжил:
— Видите ли, мисс Мильтон, если вы скажете вам, чем мы можем вам помочь…
— О, мистер Дюган! — откликнулась она. — Я не могу этого сказать. Знаю только, что я — единственный человек, который может остановить отца на полпути. Больше никто не сможет ему помешать. Кто-нибудь другой его только разозлит. О, он становится ужасен, когда разойдется! К сожалению, некоторые страшные черты его характера унаследовал и бедный Дэнни! О, бедный, дорогой мой Дэнни! — И она пару раз всхлипнула.
— Что ж, если это так, — констатировал Слоуп, — тогда мы отвезем вас к нему! Отправимся сейчас же, если вы знаете дорогу!
— Конечно, дорогу я знаю, — заверила Мэри. — Но я не могу ехать. Я дала отцу слово и не смею его нарушить. Я должна оставаться здесь и… О, я сойду с ума от тревоги, я сойду с ума! О Господи! — воздела она руки к небу. — Научи меня, что мне делать? Не оставь мои мольбы без ответа, подскажи, Господи, как мне быть!
— Опусти руки и дай им, наконец, покой, — не выдержал я.
Но моих слов никто не услышал, что, безусловно, было для меня большой удачей! Но тут что-то высунулось из этой группы у кресла и нашло меня.
Однако вовсе не тяжелая рука Блонди, чего я, можно сказать, ожидал. Нет, это был взгляд девушки — холодный и острый, как у птицы. Он сразу дал мне понять, что я порчу всю картинку.
Но тут опять заговорил Слоуп:
— Что же вас удерживает, мисс Мильтон? Что мешает вам ехать?
— Господи, да этот несчастный участок, — пояснила она. — О, как бы я хотела никогда не слышать его названия, которое приносит одни несчастья! Я обещала бедному отцу, что останусь здесь и получу акт на передачу ему его доли. А пока я здесь жду, он уезжает все дальше и дальше! Он скачет навстречу своей смерти, я знаю это! О, и бедный Дэнни тоже! Они оба погибнут, пока я здесь сижу.
Становилось темно. Я зажег лампу. Думал, может, они все очухаются и у них прояснится в мозгах, если станет светлее.
Но ничуть не бывало.
— Это все из-за акта, — как бы перевел ее слова Слоупу Блонди. — Ей срочно нужен акт. Поторопись, парень!
Да, так и сказал! А я стоял у двери, пытался вникнуть в ситуацию и поверить собственным ушам, что он стал до такой степени ненормальным!
Слоуп поспешил к столу, схватил лист бумаги, сел поближе к свету, который отразился в его львиной гриве, сдвинутых бровях и большой руке, старательно орудующей ручкой.
Первым неуклюже написанным им словом конечно же было «Поскольку», которое у него заняло почти полстроки. Мне стало плохо, дальше некуда. Ладно!
Девушка тем временем продолжала твердить, что ей нужно ехать за отцом, что она не может оставаться и задержалась только потому, что дала ему обещание.
Я разозлился на Блонди и толкнул его. А когда он обернулся ко мне, спросил:
— Ты не выйдешь со мной на минутку? Там что-то неладно с Кейт. Хочу, чтобы ты взглянул на нее. Я ужасно волнуюсь!
Он пожал плечами:
— Кейт? Ну, брат, лошадь — это всего лишь лошадь, — и снова уставился на «Мэри Мильтон».
— Ах, не говори так, Блонди! — вмешался Слоуп, отрываясь от женщины. — Рэд, через минутку я выйду и посмотрю на нее.
— Продолжай, не отвлекайся! Давай пиши скорее! — закричал на него Блонди. И вышел со мной.
Солнце быстро садилось, хотя в просветах между деревьями еще оставались золотые пятна. Но востоке поднималась огромная желтая луна, цепляясь за вершину сосны.
— Где эта чертова кобыла? — рявкнул Блонди.
— Никакая она не чертова! — рассердился я.
— Ну ладно, что там с ней за беда? Где она?
— Беда в том, что у тебя тупая башка, — отчеканил я.
Он раздраженно посмотрел на меня:
— Давай ближе к делу!
— А дело в том, что ты слишком тупой. Я тут съездил и навел справки. Оказывается, у настоящего Джо Мильтона над одним глазом красуется шрам от лошадиного копыта. А парень, который морочил нас, — настоящий жулик и работает заодно с Бонанзой, как я и подозревал!
— А? — отреагировал Блонди. В этот момент он выглядел так, будто искал в темноте дорогу.
Я быстро и тревожно продолжил:
— А коли он не Джо Мильтон, то, выходит, и имя этой девушки не Мэри Мильтон. Она такая же мошенница, как и эти двое, просто одна из игрушек старого Бонанзы. Она вытягивает у Слоупа акт, а ты, как последний дурак, стараешься ей облегчить задачу!
Тут Блонди молча поднял кулак. Он был у него огромный, как булыжник, но я так разозлился и расстроился, что мне даже хотелось, чтобы он размозжил мне голову.
Но Блонди этого не сделал. Просто опустил кулак медленно и бережно, будто хотел быть уверенным, что он никуда не упал.
Потом сказал:
— Рэд, ты толковый парень. Ты настоящий ловкач, у тебя полно хороших качеств. Но то, что ты сейчас сказал, показывает, какой ты на самом деле. Ты, оказывается, грубый. У тебя в душе нет благородства, иначе ты не посмел бы возводить напраслину на беззащитную девушку, перед которой каждое Божье создание должно снимать шляпу.
Перед моими глазами сразу завертелись лошади, собаки и всякие другие Божьи создания, которые должны снимать шляпы и кланяться «Мэри Мильтон».
А Блонди все говорил:
— Не думаю, Рэд, чтобы я снова захотел тебя видеть. Убирайся прочь. Мне как-то противно с тобой. Мне нелегко удержаться, чтобы тебя не избить.
— Эх ты, тупая башка! — заорал я. — Если бы я был хоть на дюйм повыше и фунта на два потяжелее, я бы выбил из тебя всю эту дурь. Вот и все, что я хочу тебе сказать!
Он только поглядел на меня, повернулся и пошел обратно в дом.
Точно, он был загипнотизирован этой девушкой, да так сильно, что я не видел ничего подобного. Мне приходилось видеть до такой степени загипнотизированных чудаков, что они верили, будто стоят на краю бассейна, и начинали стаскивать с себя одежду, чтобы прыгнуть в воду. Но со стариной Блонди было еще хуже!
Я стоял беспомощный и словно побитый. Потом вышли Блонди и Слоуп. Слоуп размахивал бумагой, чтобы поскорее высушить чернила, и, как счастливый дурак, все твердил, что теперь они на верной дороге и что скоро все будет хорошо.
