Полотно Судьбы (СИ) - "Рэйя_Гравис" (полные книги .TXT) 📗
— Ты сегодня какой-то особенно мрачный, Гарри, — мягко упрекнула его Гринграсс.
На несколько минут собеседники отвлеклись на игру, наводя порядок в рядах заскучавших фигур и делая ходы, в результате чего с доски было сброшено три белые пешки и две черные. Оставшиеся фигуры так перепугались, что мигом застыли на своих местах, перестав провоцировать соседей, тыкая в них своими маленькими игольчатыми пиками.
— Ты однажды можешь ненароком обидеть кого-нибудь, если будешь так себя вести, — вдруг словно бы из ниоткуда продолжила мысль Гринграсс, подперев рукой подбородок.
— Ой, да брось, Дафна, — отмахнулся от неё юноша, после мимолетной паузы, пока он пытался сообразить, о чем она вообще говорит, — не изображай из себя миротворца, тебе не идет. Ферзь на D шесть.
— О, и кого же, по-твоему, мне тогда изображать? — язвительно поинтересовалась девушка. — Конь на F шесть.
— Просто будь собой, — предложил Гарри, попутно отправляя подвернувшуюся под руку пешку устранять с доски ферзя Дафны, та этого даже не заметила.
— Это не лучшая идея, знаешь ли, — она поджала губы. — Если я буду собой, люди не просто перестанут общаться со мной, они начнут обходить меня за милю.
— И что с того? — не понял Поттер. — Не то чтобы тебя сильно заботило наличие друзей в твоей жизни, так зачем тратить силы на бессмысленное лицедейство?
— «Бессмысленное лицедейство», — передразнила она, насмешливо хмыкнув, — а ты жестокий, Гарри.
— Я просто пытаюсь понять, каково это жить, когда половина твоих чувств омертвела и застыла, — он пожал плечами.
— Зачем тебе это? — поинтересовалась она.
— Просто интересно.
— Поверь, ничего интересного в этом нет, — она зевнула, безучастно разглядывая игровое поле, — пожалуй, это даже скучно.
— Да? Ну не знаю, — протянул он, — мне кажется, это не может быть скучным. Впрочем, тебе, наверное, виднее. Ферзь на G восемь. Шах и Мат.
Она удивленно моргнула, обратив внимание на шахматную доску.
— Ах, дьявол, — прокомментировала она, — как ты умудрился?
Девушка прожигала ненавидящим взглядом черного ферзя. Гарри, наблюдая за ней, пожал плечами.
— Так вышло.
— Странно, — она все ещё хмурилась, — мне казалось, ты не придерживался никакой тактики нападения, просто двигал пешки наугад.
— Вроде того…
— Тогда как же тебе удалось меня обыграть?
— Ну, тут может быть два варианта, — усмехнулся Поттер. — Первый: ты играешь хуже меня. Второй: я везунчик.
— Везенье тут ни при чем, — скривилась Гринграсс, — тут нужен хоть какой-то интеллект. Невозможно в шахматах играть, как попало, и выигрывать. Нужно понимать стратегию своей игры, уметь просчитать противника, оценить его силы, обдумать свои действия. А ты не то, что не обдумывал, ты и на доску-то почти не смотрел.
— Тогда остается вариант, в котором ты плохо играешь, — заметил Поттер.
— Это невозможно.
— Отчего же?
— Спроси любого на Слизерине, — высокомерно фыркнула девушка, — в шахматы я обыграла почти всех на курсе.
— Кроме Тома, — иронично напомнил Гарри.
— И тебя, — она раздраженно откинула за спину прядь волос. — Видно, моей стратегической ошибкой было недооценить противника.
— Это одна из причин самых оглушительных поражений в истории, — насмешливо сказал Поттер, потягиваясь.
— Ненавижу проигрывать, — досадливо кусая губы, Гринграсс рассматривала оставшиеся на доске фигуры.
Гарри странно играл. Он совершенно безразлично относился к своим пешкам, без раздумий жертвуя любой фигурой ценной или не очень. Он будто играл по принципу — достичь цели любой ценой, и даже если при этом пришлось бы пожертвовать всеми фигурами, он делал это, не задумываясь. Как странно. До этого Дафне казалось, что Поттер станет наоборот оберегать фигуры, стараясь сохранить как можно больше боевых единиц на игровом поле. Но, выходит, она ошибалась. Гарри было плевать на собственные фигуры. Ему, похоже, вообще на все было плевать. Даже на то, выиграет он или проиграет. Вот и сейчас к собственной победе он отнесся так, словно она не имела для него никакого значения.
— Зачем играть, если ты не стремишься выигрывать? — непонимающе спросила слизеринка.
— Ты сама предложила сыграть, — не поняв сути вопроса, ответил юноша.
— Я не об этом говорила, — подперев рукой голову, девушка задумчиво рассматривала своего сокурсника. — Тебя хоть что-то интересует в жизни? Или ты просто «плывешь по течению»?
Поттер пожал плечами.
— Когда как, — признался он. — Но, как правило, я делаю только то, что хочу.
— Так ты поэтому не пытаешься пройти испытания? — Гринграсс с любопытством склонила голову. — Потому что тебя заставили участвовать?
— Наверное…
— Может, хватит жалеть себя, Гарри? — протянула она. — Всё ведь совсем неплохо. Тебя поддерживает весь твой факультет. Твой декан. Все готовы помочь тебе. Все готовы тебя защищать.
— До тех пор, пока это выгодно, — слизеринец откинулся на спинку стула, разглядывая игровую доску. — Это как в шахматах. Короля всегда оберегают до последнего, потому что потерять короля значит проиграть. Но ты хоть раз испытывала симпатию к обезличенной деревянной фигурке? Тебе хоть раз было интересно, чего она сама хочет? — Гарри поднял голову, серьезно взглянув в глаза собеседницы. — Может, ему до чертиков надоело двигаться по клеткам и вечно следовать чьим-то указаниям? Вечно скрываться за другими фигурами? Может, он просто хочет, чтобы его все оставили в покое? А другие? Думаешь, им так надо жертвовать собой ради самой бесполезной на доске фигуры? Шахматы — такая чудная игра, — Поттер скривился. — Весь ее смысл сводится к тому, чтобы раз за разом жертвовать своими пешками и уничтожать чужие. Заставлять их послушно двигаться по клеткам, даже не объясняя зачем, к дьяволу, они это делают. Не спрашивая, хотят ли они этого. И все это лишь для того, чтобы в конце собрать обе стороны, смешать и бросить в темную коробку, вместе с королями, которых они так отчаянно защищали. И всё тут же теряет смысл. Остается только эдакая братская могила на обломках придуманного царства, о котором все забудут через пять минут после игры. Так вот я бы лучше вообще не стал никуда двигаться. Лежал бы себе в коробке всю жизнь.
— Сломанную фигуру выбрасывают, — напомнила Дафна.
— Да. И тогда она становится свободной.
— Нет, Гарри, — качнула головой девушка. — Она ничем не становится. Пешка пешкой и останется. Поверь, вряд ли она выберется из помойки и отправится на поиски своей судьбы.
— Откуда тебе знать? — усмехнулся юноша. — Ты ведь никогда не наблюдала за тем, куда деваются выброшенные пешки.
Дафна взяла с доски белого короля, задумчиво покрутив его в руках, после чего, без колебаний бросила в камин. Оба слизеринца в молчаливом безразличии наблюдали, как оранжевые языки пламени охватили маленькую фигурку и та начала постепенно чернеть и обугливаться.
— Вот она, твоя свобода, Гарри, — негромко заключила девушка.
Поттер почесал переносицу.
— Драко убьёт тебя, — флегматично сообщил он, — это были его шахматы.
Дафна иронично глянула на сокурсника.
— Мы скажем ему, что король отправился на поиски своей судьбы, — предложила она.
— Угу. И по дороге упал в камин, — хмыкнул Гарри.
— Что поделать? Путь к свободе тернист и полон опасностей, — философски заключила Гринграсс.
Они переглянулись и практически одновременно рассмеялись, как раз в это мгновение проход в гостиную открылся — вернулся Том, а значит, пора было готовиться к ночной вылазке.
*
Идти до ванной старост было неудобно. Во-первых, вдвоём под мантией-невидимкой становилось тесновато, во-вторых приходилось тащить под мышкой тяжелое яйцо, одновременно держать в руках волшебную палочку, как источник света, и раскрытую карту мародеров, как страховку на случай лишних неприятностей. Ребята постоянно то сталкивались лбами или локтями, то спотыкались, то поправляли сползающую мантию. К счастью, в залитых лунным светом коридорах было тихо и безлюдно. Добравшись, наконец, до статуи Бориса Бестолкового, слизеринцы отсчитали от неё нужную дверь, и Том шепотом произнес пароль. Дверь скрипнула и отворилась. Подростки проскользнули в ванную, заперли дверь на задвижку и только тогда с облегчением стянули мантию-невидимку.
