Бог должен быть безгрешен (СИ) - "Ie-rey" (читать полную версию книги .txt) 📗
— Сам знаю.
— Угу, я вижу. А ещё ты красивый и обаятельный.
Старый румянец ещё не успел сползти, а Чонин уже зацветал новым. И Крис испытывал от этого иррациональное удовольствие. Через минуту, налюбовавшись вволю, сжалился.
— Ну беги уже, а то точно опоздаешь.
Чонин выбрался из машины и двинулся к школьным воротам. Крис проводил его задумчивым взглядом, понаблюдал за ужимками местной красотки и отметил пару здоровых лбов, косившихся на Чонина с откровенной неприязнью. Это немного беспокоило. С другой стороны, Чонин и впрямь по-взрослому рассудительный, так что глобально вляпаться не должен.
Крис довольно улыбнулся, глядя, как Чонин шагает в компании девушки к центральному зданию школы. Его мальчик умный и красивый, и талантливый — таким легко гордиться.
— По-моему, у тебя уже крыша едет, — поставил ему диагноз Исин, когда они вновь встретились в кафе.
— Мне уже всё равно как-то, — безмятежно отозвался Крис. — И я бы не сказал, что так уж схожу с ума. Мне хорошо просто быть рядом. И смотреть, как он танцует. Хотя ты прав — крыша едет.
— Именно. Дело не в том, что это неправильно. Дело в том, к чему это может привести.
— М-м-м? — Крис отвлёкся от коктейля и вопросительно посмотрел на Исина.
— Был такой офигенно умный чувак. Фрейд. Слышал, может? Если что-то долго в себе держать и переживать минута за минутой, то это может мутировать в нечто ненормальное. Наверное, тебе стоило отказаться от этой работы тогда, когда ты понял, насколько всё серьёзно. Было бы проще поставить крест. И сейчас, кстати, не поздно.
— Почему? — Крис всерьёз обиделся. — Да, у меня от него крыша едет, но я не кидаюсь на него — держу себя в руках без особого труда.
— Вот именно. Потому что ты знаешь, что ему пятнадцать…
— Шестнадцать, — сквозь зубы рыкнул Крис.
— Шестнадцать, ладно. Так вот, ты знаешь, что ему шестнадцать, что у него больная спина, поэтому и держишь себя в руках. Но ты ведь всё равно хочешь. И любишь. А он в итоге всё равно уедет и оставит тебя с носом. Что тогда?
Крис отставил стакан и потёр веки ладонями.
— Я не знаю, Исин. Просто не знаю. И я не могу запретить ему жить. Он совсем ребёнок и ничего толком не пробовал. Как я могу у него отбирать это и связывать по рукам и ногам своими чувствами?
— Не можешь. Поэтому просто исчезни, пока никому не стало плохо. Знаешь, люди в большинстве своём, скажем так, чувствуют эмоциями, а вот ты… ты чувствуешь страстями. Ты, по-моему, вообще не знаешь, что такое нормальные эмоции. Если у тебя крыша поедет окончательно, ты будешь опасен — в первую очередь — для него.
— Нет, — Крис твёрдо покачал головой, — не для него. Я никогда не сделаю ничего, что могло бы…
— Ты так думаешь. Но реальность не всегда соответствует нашим намерениям.
— Вот тут ты ошибаешься. Скорее, я сам сдохну, чем позволю случиться чему-нибудь плохому с ним.
Это полностью соответствовало намерениям и желаниям Криса.
Он помнил, как мама Чонина называла сына солнышком. Чонин стал солнышком и для него. Даже в мелочах.
Крис никогда не прятался от правды и признавал, что сам он сложный человек, потому что настроение и страсти у него скакали чуть ли не каждую минуту из белого в чёрное и обратно. Внешне он оставался спокойным и невозмутимым, но внутри у него всё ревело, бурлило и клокотало, как в паровом котле. И людям вокруг он часто напоминал минное поле, когда не знаешь, куда ногу поставить, чтоб не рвануло и не прибило.
А Чонин с лёгкостью лечил собой и депрессию Криса, и просто плохое настроение. Крису вообще хватало одного взгляда на Чонина, чтобы начать улыбаться.
Но Исин, конечно, не ошибался, когда говорил, что Крис хочет Чонина, только любил Чонина он при этом намного больше. Чонин был для него верой в лучшее, надеждой. Крис просыпался с мыслями о Чонине и засыпал с ними же. Словно молитва утром и на ночь.
Чонин.
Его любимый мальчик.
Светлый и лучистый, как солнышко.
Его вера, его религия и его Бог.
— Ты точно спятил, — вздохнул Исин. — Сдвиг по фазе у тебя, дружище…
Но оба даже не догадывались, насколько всё плохо.
========== - 7 - ==========
Комментарий к - 7 -
Доброго ночера, дорогие котики :)
У всех под рукой успокоительное и тонизирующее? Коты и подушки, чтобы в них дышать/реветь/кусать?
Тогда… *хлопнул сто грамм* лэтс джаз.
- 7 -
Звонок из школы спустя две недели Криса удивил. Неожиданно. Насколько он знал, Чонин больше не пропускал занятия, но на дисплее красовался всё тот же номер.
— Господин Ву? Мы с вами…
— Да, я вас помню, мсье Дюбуа. Что вам угодно? — Крис торопливо глянул на часы — до лекции по криминалистике оставалось ровно две минуты.
— Вы должны приехать в клинику…
Пока Крис ошеломлённо молчал, Дюбуа диктовал адрес той самой клиники, где Крис уже бывал в компании Чонина. Хуже того, у Криса всё скрутило в груди дурным предчувствием.
— Что случилось?
— Понимаете, это не… телефонный разговор. Пожалуйста, поспешите. Необходимо как можно быстрее решить ряд вопросов. Это очень важно. Я жду вас у регистратуры.
Крис не стал отпрашиваться, лишь коротко предупредил Исина, что ему надо в клинику, и что-то случилось с Чонином. Дорогу от университета до клиники Крис не запомнил. Вбежал в холл клиники и резко остановился, увидев рядом с взвинченным Дюбуа полицейского.
Дальше всё походило на какой-то кошмар, тягучий жуткий сон, когда проснуться хочется нестерпимо, но не получается. В ушах эхом отдавался голос Дюбуа, но Крис ничего не видел — он представлял будто наяву всё, что произошло в тот день. Начиная с репетиции и выступления в школьном клубе и заканчивая клиникой.
После выступления в клубе Чонин вместе с другими школьниками пришёл на занятие по истории, где случилась короткая стычка с двумя его одноклассниками. Не в первый раз, к слову. До этого — по словам Дюбуа — был виноват сам Чонин, который резко реагировал на насмешки по поводу его английского и несколько раз заступался за классных аутсайдеров: парнишку на социальном попечении, у которого всё время вымогали деньги и заставляли выполнять всякие мелкие поручения, девчушку-пышку и одноклассника с дефектом речи — его передразнивали постоянно. Но во всех тех случаях хватало вмешательства учителя, чтобы пресечь назревающую драку.
— Ничего особенного, в этот раз они просто повздорили из-за девочки, — не преминул добавить Дюбуа, но его слова ничего не добавляли к тому, что Крис видел в собственной голове. Всего лишь повод… Он знал, как это бывает. Чонин яркий, приметный, талантливый, потрясающе танцует и вспыхивает, как спичка. Неудивительно, что он нравился девчонкам. Только при этом он оставался иностранцем и чужаком. Вполне естественно, что хватало тех, кому он был как кость поперёк горла даже без его обострённого чувства справедливости.
Крис даже не удивился, когда Дюбуа перешёл к сути. Просто мысленно поражался — смелости хватило только при количественном превосходстве в шесть раз. Они пытались всячески Чонина задеть, насмехались над тем, что парень предпочитает танцы вместо того, чтобы играть в футбол или баскетбол, докатились до того, что открыто обвинили его в нетрадиционной ориентации. В результате все семеро собрались в кабинете начальника учебной части и получили нагоняй. Только стало хуже.
Дюбуа не знал, как они умудрились оказаться на пустом стадионе все семеро. Зато Крис знал, что когда кому-то хотят устроить “тёмную”, устраивают так или иначе. Способ находится всегда. И даже гений всё равно не сможет избегать ловушек вечно, будучи в меньшинстве.
Он чуть прикрыл глаза, отчётливо представляя себе всё, что творилось на стадионе. Знал, что Чонин ни за что бы не уступил. Особенно тогда, когда в его отношении намерения той шестёрки были настолько очевидны. Скорее всего, Чонин и начал первым, потому что ему требовалось хоть как-то уменьшить количество противников. Одному расквасил нос, второму ударом ноги сломал челюсть. Потом свернулся на земле клубком, защищая голову, но не помогло. Сознание он потерял за несколько секунд до того, как на стадионе появился старый тренер, вспомнивший, что позабыл на скамье журнал, а вместе с ним — два помощника помоложе.
