Потерянный во тьме (СИ) - "Schneewolf" (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Немного придя в себя, Рамси поднялся с пола и вышел в коридор. Больше в зеркало не смотрел, страшась того, что можно увидеть там, на заднем плане. Ближе к вечеру позвонил Джону и отправился на встречу с братом, всё ещё находясь в смятении. Похмелье отпустило, но визит Белого Медведя подкосил его моральные силы. Рамси старался отогнать тревогу и страх, и сосредоточился на мыслях о Джоне. Пожалуй, после вчерашней беседы хотел узнать брата получше.
Комментарий к 8. Старший брат *Трафальгарская площадь — центральная площадь Лондона.
**Уа́йтчепел — район Лондона. Знаменит тем, что сотню лет назад в нём происходили убийства, приписанные Джеку Потрошителю.
***Ламбет — район Лондона, находится на южном берегу Темзы, напротив Вестминстерского дворца.
====== 9. Тени ======
Джон встретил у выхода из метро. Его дом оказался всего в пятнадцати минутах ходьбы — жёлтая кирпичная пятиэтажка с магазинами на первом этаже. Братья поднялись на лифте на самый верх. Джон распахнул дверь, и сразу с порога его поприветствовал большой белый пёс. Радостно залаял и подпрыгнул, поставив мощные передние лапы ему на плечи. Джон потрепал собаку по загривку и засмеялся, пытаясь при этом увернуться от мокрого языка, которым пёс норовил облизать ему всё лицо.
— Ну, хватит, хватит, хороший мальчик, — сказал он, затем посторонился и обернулся к брату. — Это Призрак — не бойся, он не кусается, просто такой дружелюбный.
Пёс обратил внимания на гостя и снова опустился на все четыре лапы.
Рамси усмехнулся:
— Я и не боюсь, — присел на корточки, протянул ему ладонь.
Призрак обнюхал его, а потом завилял хвостом и лизнул его руку. Рамси погладил пса по голове и улыбнулся, подняв глаза на брата.
— Он классный!
Джон кивнул, коснувшись густой собачьей шерсти, и рассказал о том, как четыре года назад приобрёл щенка в приюте. У пса был снежно-белый окрас шерсти редкий для хаски и ярко-голубые глаза, а также добродушный и спокойный нрав.
За ужином Джон снова принялся за расспросы, Рамси ковырялся вилкой в овощной запеканке и блуждал взглядом по кухне в поисках более занимательной темы для беседы. Честно признаться, он не очень-то любил трепаться о себе, тем более, что Джон совсем не умеет задавать вопросы, а точнее говорит вовсе не о том — о какой-то ерунде, а не о важных вещах. Опять завёл тему о школе, о любимых предметах и оценках, о чём-то скучном и обыденном, не имеющем никакого значения. Рамси отвлёкся и вовсе не слушал, трепал под столом собаку по мягкой шерсти и улыбался. Джон не интересовался тем, какие он любит книги, не просил рассказать о его друзьях или музыке. Не стремился узнать каким было лето и его самый счастливый день. Не упоминал о том, что действительно ценно и имеет значение. Джон казался чужим и скучным. В какой-то момент Рамси подумал: «Что я вообще здесь делаю?» И пожалел, что приехал. После ужина они прошли в комнату, и Джон достал старый фотоальбом. Демонстрируя снимки, пустился в воспоминания о людях с которыми учился и жил в приюте, коллегах с работы и о своих погибших родственниках, Рамси снова молчал и кивал, разглядывая обстановку. Напротив тумбы с телевизором стоял собранный диван. Верно, когда он разложен, то занимает собой половину пространства комнаты, не оставляя простора для ходьбы. Здесь было так мало места — Рамси успел забыть каково жить в тесной квартире. Зато из окна открывался вид на набережную. Почти. Большую часть панорамы закрывал соседний дом. Слушая брата краем уха, отошёл к дальней стене. Рамси приблизился к книжному шкафу и принялся изучать его содержимое. Книги оказались такими же скучными как и брат. Какие-то учебники, справочники и кодексы, Чейз, Диккенс, Конан Дойл. Джон, тем временем поглядел на большие часы с римскими цифрами, что висели над телевизором и сказал:
— Поздно уже, у тебя дома не будут волноваться?
Рамси усмехнулся, отвернувшись от книжной полки.
— Некому волноваться — я один живу.
— Один? А где же твоя мама? — удивлённо посмотрел на него Джон, отложив фотоальбом на кофейный столик.
— Умерла, когда мне было пять. Это всё, что ты хотел спросить? — не меняя своёго насмешливого тона, сказал Рамси. Правда, это вовсе не то, о чём он хотел говорить.
— Извини, я не знал, — как видно, Джону стало неловко.
— Ты и не мог, — Рамси снова отвернулся к шкафу.
Тем временем, Джона настигло какое-то озарение.
— Постой, а как же ты совсем один живёшь? — похоже, у него произошёл сбой системы от подобной информации.
— Я не маленький — могу о себе позаботиться, — заявил Рамси, подойдя к брату.
Джон скептически на него поглядел и кивнул. Кажется, у него появилась новая пища для размышления. Он помолчал.
— Расскажи что-нибудь о себе. Ты молчал весь вечер, — заметил Джон.
Рамси опустился на диван и взглянул на брата.
— Ты ведь не спрашивал ни о чём интересном.
Джон, кажется, его не понял. Глуповато улыбнулся и развёл руками.
— Не буду настаивать.
— У меня есть автограф Тилля Линдеманна, — гордо объявил Рамси и пустился в воспоминания. Они с Фениксом с самого раннего утра торчали у книжного, чтобы попасть на автограф-сессию солиста группы «Rammstein». Прошлой весной, в мае. День выдался солнечный и прохладный, а Тилль был словно спустившийся с Олимпа бог, или скорее Прометей, дарящий людям огонь и свет. Вспоминая этот чудесный момент, Рамси позабыл обо всех своих неприятностях и сомнениях, а на душе стало тепло и радостно. Это сложно передать словами, но увидеть вживую творца и гения, стоило того, чтобы жить и потом ещё долго беречь в душе эту частицу света, согревающую среди прочих мрачных дней.
Рамси заулыбался и замолчал. Наверное, выглядел он как восторженный дурак, но это было и вправду то, о чём он хотел рассказать.
— Это здорово. Я рад за тебя, — Джон улыбнулся в ответ, а после рассказал о том, как давным-давно ездил с другом в Лондон на концерт «Nightwish». Им прошлось тайком сбежать из приюта, ведь по маленьким городам группа не гастролировала, но пережитые эмоции и первая поездка в столицу, стоили нагоняя от воспитателей и домашнего ареста.
Когда Джон забывал о том, что он взрослый, то с ним становилось куда веселее, по крайней мере, именно так и решил Рамси. Они ещё немного поболтали о музыке, и Джон смущённо сказал о том, что в шестнадцать был немного влюблён в солистку группы «Nightwish».
— Она ничего. Только старая, — заметил Рамси.
Джон усмехнулся, но не стал возражать, что тридцать пять лет вовсе не старость, наверное, он и сам когда-то так думал.
— А ты с кем-то встречаешься? — спросил брат между делом. Ему и в самом деле было интересно.
— Ну… нет, — проговорил Рамси и опустил голову. Ещё один дурацкий вопрос.
Джон улыбнулся, заметив, что он смутился.
— О! Тебе кто-то нравится, так? Вы учитесь вместе? Одноклассница, наверное, — предположил он, а затем предложил выпить чая уже второй раз за вечер.
Рамси согласился, но на вопрос отвечать не стал.
— Мне домой пора, — сказал он, когда чаепитие подошло к концу.
— Уже поздно, если хочешь, то оставайся у меня, — гостеприимно предложил Джон, убирая посуду со стола.
Рамси окинул взглядом эту маленькую комнату и ухмыльнулся.
— Не-а, мне, правда, пора, — остановился у порога и погладил на прощание пса.
Тогда Джон настоял на том, чтобы подвезти его на машине и быстро собрался.
Рамси сказал:
— Как хочешь, — если братцу не влом, то он тем более, не станет отказываться.
По ночному городу добрались быстро и без пробок. Рамси попрощался с братом и вошёл в свой пустой дом. Отчего-то стало грустно, и на какой-то миг он пожалел, что не остался у Джона. Поскорее включил свет, чтобы не находиться одному в темноте. Рамси сегодня поздно встал, и теперь не хотел спать, а это было очень и очень плохо. Ночь — время призраков и кошмаров и один из них может снова навестить его в темноте. Рамси лёг на кровать, но сон никак не приходил. Мысли не давали покоя, он не знал, как справиться со свалившейся на него бедой. Как же избавиться от Белого Медведя? Совсем ничего полезного не приходило в голову, а когда Рамси задремал, то ему вновь приснилось детство. Сон казался ярким, словно всё происходило вчера, а не одиннадцать лет назад. Тогда он совсем плохо знал отца, жил с ним всего пару месяцев и старался во всём угождать. Поздняя весна — середина мая. Возвращаясь из школы, мальчик встретил крупного бело-рыжего щенка. Пёсик крутился в парке, там, где Рамси гулял после уроков. Бросив рюкзак на скамейку, мальчишка изучал лабиринт детского городка. С высокой башни виден был весь парк. Рамси не боялся высоты и забрался по ступенькам на самый верх, а после и вовсе залез на двускатную деревянную крышу. Наверное, матери которые гуляли с детьми в парке, не разрешали им этого делать, но он ведь был один и ему никто не запрещал. Такое огромное пространство открылось перед ним: для пятилетнего это сродни тому, что забраться на Эверест. Рамси наблюдал за фигурами людей внизу, что сновали на пятачке детской площадки, за мамашей играющей со своим малышом в песочнице, за двумя девчонками постарше, которые возились с куклами на скамейке. Впереди простиралась цветущая парковая аллея, слева парочка магазинов, чуть дальше улица по которой он каждый день ходил в школу, а справа, за дорогой располагался его дом. Внизу у окрашенной в белый цвет каменной клумбы сидел лохматый забавный щенок. Греясь на солнышке, он почесал задней лапой за ухом и весело тявкнул, когда какой-то мальчишка на велосипеде промчался мимо него. Рамси осторожно спустился вниз, крепко держась за деревянные опоры крыши. Мигом скатился по горке и подошёл к щенку. Брякнулся на колени перед ним и улыбнулся. Пошарил по карманам курточки и отыскал вафли, что остались со школьного обеда. На траву высыпались крошки, и щенок облизнулся, наверняка, был голоден. Рамси осторожно подвинул к нему угощение и наблюдал, как щенок жадно проглотил лакомство. Пёсик точно бездомный, ведь ошейника на нём нет. Целую неделю Рамси приходил в парк после уроков и играл со щенком, делился остатками школьного обеда, гладил и обнимал. Он так любил животных и думал упросить отца забрать собаку домой, но так пока и не решился. Однажды ночь мальчишка обнаружил щенка под кроватью в своей комнате, видно, пёсик шёл за ним, когда он возвращался домой после прогулки. Рамси ничего не заметил, погрузившись в свои мечты, и, наверное, целый вечер щенок проспал в своём укрытии. Рамси ужасно обрадовался, накормил пса тем, что осталось после ужина, а утром встал раным-рано, чтобы погулять с ним. Уходя в школу, запер щенка в комнате и успел убрать следы грязных лап в коридоре до того, как проснулся отец. Когда же Рамси вернулся домой, то обнаружил, что его комната разгромлена. Скучая взаперти, щенок устроил настоящий бедлам. Разорвал тетрадки лежащие на столе, опрокинул банку с гуашью, и теперь пол устилали обрывки бумаги, пятно белой краски поселилось на ковре, а дополняли картину разгрызенные солдатики и фломастеры горкой громоздящиеся на полу. Рамси впал в отчаяние, узрев весь этот хаос. Обернувшись, увидел, что пёс поскоблил когтями дверь. Глубокие борозды уродовали белое ранее дверное полотно. Мальчишка опустился на корточки и схватился за голову, сцепив руки на затылке. Это был полный провал. Если отец всё это увидит, то ни за что не разрешит оставить собаку. К его приходу Рамси кое-как убрал беспорядок и выкинул в мусорный контейнер во дворе испорченные вещи. Пятно от краски так и не смог оттереть, а только размазал его по зелёному ковру ещё больше. И, конечно, с царапинами на двери тоже не мог ничего поделать. Наклонившись к щенку, Рамси строго сказал:
