Полотно Судьбы (СИ) - "Рэйя_Гравис" (полные книги .TXT) 📗

— Почему это? — обиделся юноша.

— Потому что сразу после тебя обеими руками обхватит за шею наш декан и будет с упоением душить, пока Кубок не переизберет другого чемпиона, — пояснил Гарри.

— Но неужели тебе не хочется поучаствовать? — удивленно спросил Забини.

— Нет уж, — Поттер поморщился, — мне вполне хватает головной боли и без Турнира, спасибо большое.

— То есть, слава и деньги тебя совсем не прельщают? — лукаво сощурился сокурсник.

— Ты в себе? — Драко бросил на друга колючий взгляд. — У него и того и другого в достатке. На кой черт Поттеру ещё?

— А, точно, — слизеринец со смешком хлопнул себя ладонью по лбу. — Я забыл, — он повернул голову к Тому. — Ну, а как насчет тебя, Арчер?

— Нет, благодарю, — сухо ответил тот.

— Почему?

Том обратил долгий взгляд на сокурсника.

— Целый год изображать из себя клоуна на потеху публике ради сомнительных привилегий? — язвительно уточнил он. — Мне заняться больше нечем?

— Никакого с вами веселья, — печально вздохнул Блэйз. — И все же, — он на миг задумался, — если бы все мы могли бросить в Кубок свои имена, как думаете, кого бы он выбрал? — он оглядел сокурсников и сам же ответил: — Я думаю, что Поттера.

Одновременно с ним прозвучали голоса Тома и Драко.

— Гарри.

— Поттера, кого же ещё.

Все трое посмотрели на предполагаемого чемпиона, тот окинул их колючим взглядом и глубоко вздохнул:

— Какое счастье, что мы не можем участвовать в Турнире, — искренне заявил он и вернулся к своим конспектам.

*

Несмотря на то, что сам Гарри к участию в Турнире особого интереса не испытывал, утром следующего дня он проснулся и отправился на завтрак пораньше. Ему было любопытно, кто из учеников окажется достаточно решительным, чтобы опустить своё имя в Кубок в числе первых. Арчер, поворчав немного, все-таки решил составить ему компанию, а Малфой и Забини, выяснив причину раннего пробуждения соседей по спальне, увязались следом. Оказалось, что таких любопытствующих в Большом Зале немало и, судя по откровенно сомнамбулическому поведению, спать все легли далеко за полночь.

Сонно пережевывая тост, Поттер задумчиво глазел на Кубок огня. Он стоял в центре холла на табуретке, куда обычно клали Волшебную шляпу. Его оббегала начерченная на полу золотая линия, образующая окружность радиусом три метра.

— Доброе утро, — жизнерадостно пропели где-то справа.

Гарри скосил глаза в сторону говорящего и мигом выпрямился:

— Привет, Дафна. Ты рано проснулась.

— Я всегда рано просыпаюсь, — улыбнулась девушка, небрежно поправляя безупречную прическу и стряхивая со школьной мантии невидимую пылинку.

Юноша заворожено наблюдал за каждым её движением, совершенно не обращая на красноречивый взгляд Арчера, который разве что не телеграфировал азбукой Морзе, что друг выглядит, как полный идиот. Дафна тем временем взяла с тарелки яблоко и с интересом глянула на Кубок.

— Кто-нибудь уже опускал пергамент со своим именем?

— Дурмстрангцы бросили все, — тут же отрапортовал Поттер.

— А из Хогвартса?

— Не видел.

— Наверное, кто-нибудь ночью тайком бросил, — предположил Малфой. — Чтобы никто не таращился.

— Если бы вы пришли минут на двадцать пораньше, то парочку бы увидели, — насмешливо сказал Теодор Нотт.

— Так кто-то из наших уже добрался до Кубка? — оживился Забини. — И кто?

— Шуты Уизли, — закатил глаза Теодор. — Эта парочка недоумков выпила какое-то зелье, надеясь обмануть чары директора.

— О, — Гарри, наконец, отвлекся от переглядываний с Дафной и вопросительно поднял брови, — и как?

— Никак, — ехидно ухмыляясь, ответил Нотт. — В больничном крыле сидят, — его глаза искрились от еле сдерживаемого смеха, — бородатые.

Гарри и Блэйз весело переглянулись.

— Я не удивлен, — чопорно заявил Драко. — Какой человек в здравом уме станет тягаться с чарами Дамблдора? Ясно же, что запрет не шутка.

— Ой, и давно ли ты такой правильный, Малфой? — шутливо прокомментировал Гарри. — Хотя, конечно, близнецы перегнули палку. Могли бы и ночью это сделать, чтобы не позориться.

Сидящие рядом слизеринцы задумчиво покивали.

— Кстати, когда я шла сюда, то слышала, что Уоррингтон бросил своё имя в Кубок сегодня на рассвете, — вспомнила Дафна. — Здорово будет, если его выберут, не так ли?

— Кассиус? Ну, не знаю, — Блэйз в задумчивости почесал бровь. — Он какой-то угрюмый слишком для передовицы Пророка.

— А что насчет Причарда? — спросил Малфой. — Он староста в этом году и один из лучших студентов на потоке.

— Он говорил, что бросит своё имя сразу после утреннего дежурства, — припомнил Теодор.

— Из Мариуса вышел бы неплохой чемпион, — кивнул Поттер, накладывая себе омлет. — А Эдриан участвует?

— Ему будет семнадцать только в декабре, — напомнил Блэйз.

— А, точно, жаль, — Гарри почесал затылок, прикидывая, кто бы еще мог принять участие в турнире. — Кстати, Монтегю тоже подошел бы. Он с этого года должен был быть капитаном команды по квиддичу, если бы не турнир.

Малфой и Блэйз переглянулись, Гарри переводил недоуменный взгляд с одного сокурсника на другого.

— Что?

— У его семьи не самая лучшая репутация для турнира, — тихо сказал Блэйз. — Он вряд ли будет участвовать.

— А что не так? — поинтересовался Поттер.

— Его отец в Азкабане, — ответил за притихших слизеринцев Том, невозмутимо поглощая свой завтрак.

— Да? — Гарри с любопытством склонил голову к плечу. — За что?

— За массовые убийства во время войны с Тёмным Лордом, — буднично сообщил его друг.

— Арчер, мы не обсуждаем это, — еле слышно сказал Драко.

— То что вы о чем-то не говорите, не значит, что этого нет, — отрезал Том. — Отец Грэхэма был Пожирателем Смерти и это вряд изменится от того, что вы деликатно обходите эту тему. К тому же это общеизвестный факт, раз я прочитал об этом в одном из старых номеров Пророка о процессах над Пожирателями.

— Для Грэхэма это не самая приятная тема, — напряженно напомнил Малфой.

— Безусловно, — не стал спорить Арчер. — Но он либо принимает свою семью такой, какая она есть, либо отказывается от неё. И судя по тому, что он учится на Слизерине, я бы предположил, что он предпочел первый вариант. А значит, ничего оскорбительного в разговорах об отце Грэхэма нет.

— Да, за исключением, что для него это может быть болезненно.

— О, я тебя умоляю, Забини, с каких пор Слизеринцы заботятся о чьей-то душевной организации? — закатил глаза Том.

— И, тем не менее, мы не обсуждаем проблемы в семьях, — с нажимом повторил Драко. — Это личное и никого не касается.

— Да, за исключением тех случаев, когда речь заходит о родителях Гарри. Его семью вы отчего-то обсуждаете с удовольствием.

Поттер, который наблюдал, как охотница гриффиндорской команды по квиддичу бросает своё имя в кубок, метнул предупреждающий взгляд на Тома, но не успел ничего сказать, потому что в это время прозвучал ответ Драко:

— Да, потому что его родители давным-давно мертвы и это всем прекрасно известно. Вряд ли Поттер плачет в подушку, каждый раз, когда кто-то случайно вспоминает его семью.

— О, да, — холодно сказал Гарри, привлекая к себе внимание, — вы все так любите вспоминать, что мои родители мертвы, нопри этом с присущей вам, слизеринцам, деликатностью, каждый раз всячески уклоняетесь от разговоров о том, кто именно их убил. Конечно, ведь тогда это косвенно затронет ваши семьи, а это личное и никого не касается.

— На что ты намекаешь, Поттер? — прошипел Драко.

— На то, что не только у Монтегю отец был Пожирателем Смерти, — глядя прямо серые в глаза сокурсника отчеканил Гарри и резко поднялся на ноги. — Приятного аппетита.

Том проводил взглядом удаляющегося друга и со вздохом покачал головой.

— Вот ты все-таки идиот, Малфой, — констатировал он.

— Почему я? — ощетинился Драко. — Это Поттер истерику закатил.