Кэтрин Эбдон и черный оборотень (СИ) - Танеева Селина "Люцина" (библиотека электронных книг txt) 📗

Важнейшее правило заготовителя магических растений: ни в коем случае не использовать неизвестное растение, вещество или зелье.

Это – вытяжка из семян василистника. Не открывай флакон, пока не убедишься, что знаешь о василистнике ВСЁ!!!

А потом прилетела сова, которая принесла не подарок, а письмо. Письмо в конверте из жёлтого пергамента:

Уважаемая мисс Эбдон, примите мои искреннейшие поздравления с Рождеством. Надеюсь, Ваша семья в добром здравии.

Предлагаю встретиться по поводу известных Вам событий. Жду Вас и Ваших друзей седьмого января в восемь утра у входа в мой кабинет. Для этого Вам придётся выехать в Хогвартс на два дня раньше. Расписание движения Хогвартс-экспресса прилагаю.

С уважением, Альбус Дамблдор.

Кэти ещё держала письмо в руках, когда кольцо на пальце вдруг почернело, тут же порозовело и раскалилось. Кэти не успела охнуть – через мгновение оно покрылось инеем. Потом в чемодане завозился, зашуршал кусок пергамента.

Переписка с друзьями длилась до самого вечера. Все получили от Дамблдора долгожданное приглашение. Джорджиана первым делом предложила договориться, где и когда встретится их компания перед отъездом из Лондона. Патрик и Мэтью до хрипоты – вернее, до порванных листов пергамента – спорили о том, что расскажет им Дамблдор. Наконец Кэти, которой надоело поминутно разглаживать свою четвертушку, предложила отложить беспредметный спор до встречи: а то в поезде нечем будет заняться.

В купе Хогвартс-экспресса обсуждение предстоящей встречи продолжилось. Только Джорджиана отказалась рассуждать о том, о чём не имеет понятия, и гадать о том, что станет известно всего-то через несколько часов. Она демонстративно скрылась за развернутым листом «Ежедневного пророка». А Кэти попыталась убедить мальчишек, что дискутировать ни к чему: уже завтра они всё узнают. Ага, как же! В результате она сама ввязалась в спор, и, приветствуя Филча, поняла, что тоже охрипла.

В полупустом Большом Зале студенты, как и в прошлом году, собирались вокруг столов без учёта принадлежности к тому или иному факультету. А вечером прибыли команды второкурсников Гриффиндора и Ровенкло в полном составе. Ведь следующий матч за Малый Кубок назначен на ближайшее воскресенье, поэтому капитаны и собрали свои команды для дополнительной тренировки в последний день каникул. И теперь, устроившись за соседними столами, будущие соперники перебрасывались шутками, подтрунивая друг над другом, обменивались замечаниями по поводу завтрашних тренировок и предстоящего матча. Только Патрик да Кэти вяло улыбались и отмалчивались – их мысли сейчас были заняты никак не квиддичем. К тому же, требовали отдыха их многострадальные языки и глотки.

Наутро, душераздирающе зевая, Патрик и Мэтью ожидали Кэти на лестничной площадке второго этажа. Через минуту из гостиной Слизерина поднялась Джорджиана, и Кэти повела друзей по длинному коридору, раздваивающемуся возле облупленной горгульи. Патрик и Мэтью помалкивали – после вчерашнего спора они ещё дулись друг на друга, да и говорить-то толком не могли: Патрик то и дело срывался на фальцет, а Мэтью говорил хриплым шёпотом. У Кэти ещё саднило в горле.

За несколько минут до назначенного времени они окружили уродливую статую. Кэти вперилась в стену за горгульей: она ждала, что Дамблдор появится из своих апартаментов.

– А вдруг он забыл и не придёт? – шёпотом спросил Патрик.

– Надеюсь, он не передумал? – прохрипел Мэтью.

Кэти пожала плечами: я знаю не больше вашего.

Джорджиана посмотрела на часы.

– Доброе утро! – послышался бодрый голос.

Дамблдор неожиданно вывернул из-за угла и подошёл к ожидающим его студентам. Окинув их приветливым взглядом, он повернулся к мраморной горгулье и ласково пощекотал её за ушком. Та то ли хрюкнула, то ли мурлыкнула и отодвинулась, открывая арку – начало узенькой, но очень крутой лесенки, закрученной как серпантин.

Вслед за Дамблдором все поднялись в его кабинет. Присев в одно из мягких удобных кресел, Кэти завертела головой, высматривая злосчастное зеркало. Дамблдор, заметив это, улыбнулся и покачал головой. И правда, зеркало, закутанное в шелковый платок, было хорошо спрятано: на этот раз Кэти его так и не увидела.

Хозяин кабинета, убедившись, что ребята расселись, побродил вокруг, время от времени легонько стукая себя по носу, поправляя очки, подёргивая за пряди длиннющей бороды. Наконец он остановился, и, окинув взглядом молча наблюдающих за ним ребят, начал разговор:

– Я позвал вас, потому что обещал объяснить таинственные события, которые произошли очень давно и с последствиями которых вам пришлось столкнуться. Я долго размышлял. Я всесторонне обдумал сложившуюся ситуацию. И решил: ничего я вам не скажу.

Мэтью и Патрик переглянулись: вчера они спорили о том, что именно расскажет им Дамблдор. Такой версии – что он не скажет ничего, не было. Мэтью предполагал, что Дамблдор наврёт им с три короба. Но что вот так – «ничего не скажу!» – это было неожиданно.

А Дамблдор продолжил:

– Потому что Знание целиком вы ещё не готовы правильно воспринять. Да и кто готов… – вдруг с горечью вырвалось у него. Помолчав, он добавил: – Но с другой стороны, вы знаете довольно много…

Кэти скептически хмыкнула.

– Да-да, вы знаете очень много, почти всё. Странно, что вы не забыли о том, что произошло с вами прошлой весной. А теперь нужно только систематизировать ваши знания. Давайте разберёмся. Вы уже знаете, что именно случилось когда-то очень давно…

– Что именно? – уточнил Патрик.

– А вот что: некий волшебник, имеющий, скажем так, неважный характер и преступные наклонности, совершил некое магическое воздействие на наш мир. – Дамблдор помолчал, теребя себя за кончик носа, и без того длинного и кривого. – Последствия этого воздействия ужасны и имеют циклическую природу. И сейчас мы находимся в ожидании окончания очередного цикла.

– И начала следующего? – уточнил Мэтью.

Дамблдор не ответил, только странно взглянул на него.

– Перед нами стоит задача: прервать череду циклов. К сожалению, я не знаю, как это сделать. И, судя по тому, что такая ситуация возникает снова и снова, и возникла опять, – этого не знает никто.

– Мы не знаем, что это за циклы, – наморщив лоб, заявил Мэтью.

– Мы не знаем, кто этот некий волшебник, – сказал Патрик.

– Мы не знаем, какое именно магическое воздействие совершил этот некий волшебник! – воскликнула Джорджиана.

– Окончание цикла в самом деле так ужасно? – спросила Кэти. – Неужели кто-то должен умереть?

– Смерть – это ещё не самое страшное, – глухо ответил Дамблдор.

– Да что же может быть страшнее смерти?! – тут же взвился Патрик.

Кэти пытливо заглянула старому волшебнику в лицо. Дамблдор отвёл глаза и покачал головой. Наконец он чуть слышно ответил:

– Поверьте, есть кое-что пострашнее смерти.

Воцарилось долгое молчание. Наконец Дамблдор вымученно улыбнулся и предложил:

– Ну что, продолжим?

– Конечно!

– А как же!

– Да, пожалуйста!

Кэти молча кивнула.

– Хорошо. Пожалуй, я скажу вам ещё кое-что. Этого вы ещё не знаете. – Дамблдор задумчиво кивнул своим мыслям. – Теперь уже известно, что цикл заканчивается, когда наш мир становится лучше… как бы сказать… добрее, гуманнее.

Мэтью скептически хмыкнул.

– Да-да! Гуманнее! Посудите сами: тёмных волшебников загнали в глубокое подполье, магические войны давно закончились. Даже маглы утихомирились и воюют не между собой, а пытаются уничтожить всяких своих злодеев, террористов да бандитов. Что далеко ходить, соперничество между нашими факультетами стало похоже на шутливые стычки приятелей. А даже на моей памяти было время, когда, например, слизеринец был готов убить ученика Гриффиндора из-за кубка по квиддичу, представляете?

– Ага! – быстро сообразил Патрик. – Это значит, чтобы задержать окончание цикла, нужно делать что-нибудь плохое?

– Ну, мелкие пакости четырёх школьников вряд ли могут что-то изменить… – улыбнулся Дамблдор.