Декларация независимости или чувства без названия (ЛП, фанфик Сумерки) - "Kharizzmatik" (полная версия книги txt) 📗
– Нет, мне нужно, чтобы ты почистил её, – сказала она. Мои брови поднялись в замешательстве, и я посмотрел на неё.
– Что ты имеешь в виду «почистил её»? – спросил я. – На ней ведь нет грёбаных перьев или еще чего-нибудь, ведь так? Потому что, клянусь Богом, я не буду щипать ублюдочную курицу.
Она захихикала, качая головой. – Нет, на ней нет перьев, Эдвард. Но ты должен вымыть её и вынуть то, что внутри и всё такое.
Я вздохнул, мне не нравилось, как это всё звучало, но не хотел быть задницей, отказываясь. – Отлично. Я просто вымою её в раковине, что ли? – спросил я, поднимая курицу. Она кивнула и схватила разделочную доску, положив её на стойку возле раковины.
– Просто открой её, вынь всё изнутри, а потом подержи под холодной водой в раковине, – сказала она. Я вздохнул и положил курицу на разделочную доску, схватил нож и разрезал упаковку. Я выкинул её в мусорное ведро и с отвращением посмотрел на курицу. Осторожно схватив за одну ногу, я перевернул её разрезом ко мне, и некоторое время смотрел на нее, перед тем, как взглянуть на Беллу. Она вбивала яйца в миску, полную разорванного хлеба и прочего дерьма.
– И я просто должен ткнуть свою проклятую руку туда? – спросил я, поднимая брови на неё. Она весело улыбнулась и кивнула. Я глубоко вдохнул и быстро запихнул свою руку внутрь, съёживаясь от ощущения холодной мокрой птицы напротив моей кожи. Наткнувшись на какой-то пакет, я ухватился за него и начал вытаскивать наружу. – Кстати, что это такое? – спросил я, полагая, что это был какой-то вид приправ или другого дерьма, которое положили внутрь, чтобы сэкономить место.
– Это потроха, – сказала она, пожав плечами. Я посмотрел на неё в замешательстве, и она улыбнулась. – Шея, печень, желудок и сердце.
Мои глаза расширились от шока, и я быстро вытянул свою руку, бросая упаковку. Она шлёпнулась на пол, и я сделал шаг назад, смотря на неё с отвращением. – Иисусе, какого черта? Почему оно, б…ь, там? Кому, на фиг, нужно сердце курицы?
Она подошла ко мне, наклоняясь, чтобы поднять упаковку и, минуту поколебавшись, выкинула её в мусорное ведро. – Они съедобны, люди делают их них подливу и всё такое, или просто едят.
– Люди, б…ь, едят сердце курицы? – спросил я потрясённо. Только от услышанного меня начало мутить. Она кивнула, и я застонал. – Пожалуйста, скажи, что ты никогда не кормила меня этим дерьмом?
ДН. Ауттейк 4. Часть 3:
Она покачала головой, смеясь. – Нет, не кормила. Хотя, я не удивлюсь, если это сделал кто-то другой, и ты ничего не знал об этом, – сказала она, снизывая плечами. Она повернулась к раковине, схватила курицу и заглянула внутрь, перед тем как промыть её под водой. Она промыла внутри и снаружи, шлепнув её назад на разделочную доску. Вымыв руки и закрутив кран, Белла обернулась, чтобы посмотреть на меня. – Ты справишься с остальным?
Я секунду смотрел на неё, обдумывая вопрос. – Зависит от того, что такое, проклятье, «остальное», Bella. Я не буду делать никакое грёбаное вуду-дерьмо с куриным сердцем.
Она снова рассмеялась. – Просто забудь об этом. Я сама справлюсь, – сказала она, качая головой. Я вздохнул, чувствуя себя мудаком из-за того, что не смог помочь ей.
– Нет, просто скажи мне, что делать, Белла. Я сказал тебе, что помогу, – сказал я.
– Ты можешь, хм, нарезать овощи? – спросила она. Я кивнул.
– Да, думаю, я смогу это, – сказал я, ухмыляясь. В конце концов, я смогу управиться с ублюдочным ножом. Белла счастливо улыбнулась, и я схватил нож, в то время как она вынимала морковь, сельдерей, картофель и лук. Она проинструктировала меня, но самое главное, что я усвоил – порезать эту хрень. Это были овощи – как это может быть трудно?
Белла руками начала смешивать ингредиенты в миске, переминая всё пальцами, и фаршировать грёбаную курицу. Она положила её в кастрюлю и поручила мне кинуть овощи вместе с курицей. Я без проблем нарезал сельдерей и то же самое проделал с морковью. С картофелем было более сложно, потому что она, б…ь, не сказала мне, что я, предполагалось, должен был очистить этих ублюдков от кожуры. Я спросил её, где проклятая машина для очистки картофеля, и она рассмеялась надо мной, схватила картошку и быстро начистила её ножом. Она выбросила очистки в мусорное ведро, а я ухитрился порезать картофель на кубики и бросить их в кастрюлю.
Я добрался до лука и подозрительно уставился на эту хрень. Белла продолжала поглядывать на меня и ухмыляться, пока кипятила одну кастрюльку воды и плавила масло в другой. Я очистил лук от шелухи и схватил нож, но она остановила меня прежде, чем я смог начать нарезать его. – Хочешь, чтобы я сделала это? – спросила она. Я покачал головой, и она засмеялась, потянувшись позади меня и схватив уксус. Она плеснула немного на разделочную доску, и я уставился на неё подозрительно. – Уксус уменьшит химические процессы, так что жечь будет не очень сильно.
Я заинтересованно поднял брови. – Джеопарди? – спросил я, удивляясь, откуда она знает это дерьмо. Она покачала головой.
– Просто уловка, которую обрела во время процесса, – сказала она, снизывая плечами. – Открытый огонь и вода также помогают. Я могу достать свечу или еще что-то.
Я покачал головой. – Мне не нужна свеча, Белла. Не волнуйся обо мне. Я смогу управиться с ублюдочным луком.
Она улыбнулась, но не ответила, вместо этого сосредотачивая свое внимание на плите. Она положила макароны в кипящую воду, а я взял нож, обрезая концы лука, как она меня проинструктировала. Я разрезал по центру и в момент, когда две половины разъединились, едкие выделения ударили мне прямо в лицо. Я пару раз моргнул, так как глаза стало жечь почти мгновенно. Я прочистил горло и старался, б…ь, игнорировать это, нарезая быстро это дерьмо.
Каждый разрез, казалось, усиливал жжение, и я зажмурился, чувствуя, как на мои глаза наворачиваются слёзы. Через несколько минут все ухудшилось настолько, что моё зрение стало размытым, и я моргнул пару раз, чтобы очистить его, но это поспособствовало только тому, что слёзы потекли по моим щекам. Я застонал и начал резать быстрее, поворачиваясь в сторону, чтобы смахнуть слёзы рукой. На мгновенье я потерял внимание, резанув вслепую, и закричал от жгучей боли, которая пронзила мой палец. Я бросил нож и отдёрнул руку, хватаясь в шоке за неё.
– Фак! – закричал я, посмотрев на палец и увидев каплю крови. Это был маленький порез, едва заметный, но сок от лука на пальце ещё больше усилил жжение. Моей естественной реакцией было сунуть палец в рот – плохая дурацкая привычка еще с детства, когда я резался – но сразу содрогнулся от комбинации вкуса крови и лука.
Я посмотрел на Беллу и увидел, что она смотрит на меня. Я моргнул пару раз, мои глаза всё ещё горели, и я сдуру поднес неповрежденную руку, чтобы протереть их. Я застонал, когда жжение усилилось, и мои глаза начали слезиться ещё больше.
Белла подошла ко мне и, хмурясь, оторвала руки от моего лица. Она протянула руку и провела пальчиками по моим щекам, вытирая слезы. – Ты в порядке? – нежно спросила она. Я кивнул, и она схватила мою руку, подводя нас к раковине и включая холодную воду. Она подставила мои руки под холодную воду, промывая порез, и сказала мне потереть их об стальную раковину, чтобы убрать запах. Я плеснул немного воды на лицо, хватая полотенце и вытираясь.
Я откинулся на кухонную стойку и смотрел на Беллу, пока она дорезала лук и бросала его в кастрюлю без всяких проблем. Я чувствовал себя маленькой больной сучкой, позволив такой банальной вещи, как проклятый лук, надрать мне задницу, когда, похоже, это дерьмо, совсем, б…ь, не смущало Беллу. Она разогрела духовку и быстро работала, поливая курицу каким-то соком, кидая кусочек масла и чеснок в кастрюлю, перед тем, как закрыть её крышкой и поставить в духовку. Она обратно сосредоточила своё внимание на кипящих макаронах, тогда как я вздохнул и запрыгнул на стойку, смотря, как она смешивает домашние макароны и сыр.
– Ты хочешь, чтобы я что-нибудь сделал, Tesoro? – спросил я через некоторое время, чувствуя себя плохо из-за моей грёбаной недееспособности. Она посмотрела на меня и мягко улыбнулась.
