Е2-Е4 или совсем другая история. Часть 2. Ученик Хогвартса (СИ) - "Рада Девил" (читаем книги онлайн без регистрации TXT, FB2) 📗
— Хорошо, — Гарри уже взял себя в руки. — А что насчет артефактов? У меня есть доступ к каким-то из них? Я в своем сейфе видел только деньги.
— Вы имеете право на все артефакты, которые хранятся в хранилище наследника. Оу. Простите. Кроме вашего личного сейфа, где вы были в прошлый раз, среди хранилищ рода есть несколько сейфов, в которые имеет доступ ваш опекун. Там хранятся некоторые артефакты и книги. Я дам вам список всего, что там имеется. Вы можете обратиться к опекуну, и он, если посчитает возможным и необходимым, возьмет для вас из хранилища то, что вы выбрали. Должен сразу предупредить, что там нет родовых артефактов, только те, которые были приобретены членами рода, — гоблин замолчал, ожидая вопросов.
— А вы ведете учет изъятых из хранилища артефактов? Вы знаете, брал ли что-то мой опекун из сейфа? — Гарри очень хотелось подловить Дамблдора на краже. — И сразу вопрос, он имеет право не отдавать мне те артефакты, которые уже взял?
— Учет в Гринготтсе ведется всему, мистер Поттер. Вы должны уже были это понять. Если артефакт попадает в поле зрения банка, он теперь будет все время отслеживаться. Каждое его дарение, продажа или передача в другой род за долги будет отмечена в Гринготтсе. Поэтому мы точно знаем, что брал мистер Дамблдор в хранилище рода. Знаем, что несколько артефактов он продал или подарил за эти годы, а несколько сдал в Министерство Магии, как запрещенные, — Глазоварс фыркнул, выражая свое несогласие с мнением Дамблдора и Министерства по этому поводу.
— Продал? Он имел на это право? — Гарри учуял зацепку для того, чтобы еще больше возненавидеть опекуна.
— По закону имел, но с вашего письменного согласия, — гоблин сверкал глазами. — Это такой документ, где вы оставляете след своей магии, дотронувшись волшебной палочкой.
— Я такого согласия не давал, — заявил Гарри. — И вы говорите, что он уже их продал. То есть до того, как я получил волшебную палочку.
— Возможно, ваш опекун еще обратится к вам за согласием. Мистер Дамблдор еще не заявил нам о том, что взятые им артефакты не находятся у него. Мы не требовали у него отчета о них, потому что у нас не было для этого распоряжения наследника. Теперь есть, раз вы дали мне полномочия выступать за интересы рода от вашего имени. У вас гражданский опекун, поэтому мы сможем кое-куда закрыть ему доступ. Я ведь правильно понял? Исходя из ваших распоряжений, я сделал вывод, что вы хотите ограничить доступ опекуну к средствам рода. Я могу также теперь потребовать у него возвратить артефакты и книги, позаимствованные им в хранилищах рода Поттер, потому что они ему никогда не принадлежали, — создавалось впечатление, что гоблин сейчас начнет довольно потирать руки. Всем было известно, что этот народец очень жаден и не любит выпускать из своих рук добро, если уж оно там оказалось. Они не перечат клиентам и выполняют их распоряжения без промедления, но если выдается возможность что-то вернуть — они цепляются за нее мертвой хваткой.
— Вы правильно меня поняли, уважаемый. Думаю, могу быть с вами откровенным, и это не станет достоянием моего опекуна. Я не доверяю ему. Он отправил меня жить к магглам, не давая им ни кната за мое содержание. Сейчас маггловский адвокат готовит для меня бумаги, которые я направлю позже вам для того, чтобы в будущем можно было потребовать от моего опекуна объяснения, куда делись деньги, которые он брал из средств Поттеров якобы на мое содержание. И это не единственный вопрос, который я задам Дамблдору, — Гарри намеренно опустил уважительное «мистер» или «профессор», — когда стану полноправным наследником. Очень прошу о тех документах, которые я буду вам направлять, не рассказывать моему опекуну. Я мог бы после вступления в наследство все это сразу принести, но мне кажется, что вам будет удобнее проводить расследование по магическим законам постепенно и без спешки. У нас еще почти три года в запасе.
— Мистер Поттер, вы исключительно правильно все рассудили. Знайте, Гринготтс на стороне рода, на вашей стороне, — Глазоварс кинул выразительный взгляд в сторону Снейпа.
— Ммм… Я доверяю профессору Снейпу. Он помогает мне разобраться в законах и правилах магического мира. Опекуну об этом тоже знать не обязательно, — решил уточнить Гарри, заметив взгляд гоблина на Северуса. — Уважаемый, вернемся к вопросу об артефактах. Я, благодаря вашему предупреждению, буду осторожен с документами, которые может мне подсунуть опекун. Но я так и не понял — откуда вам известно, что он продал артефакты, а некоторые отдал в Министерство Магии. И смогу ли я вернуть их себе?
— Сначала на второй вопрос. Должен вас разочаровать, но вряд ли вы сможете их вернуть, если они были проданы. Разве что выкупить, если новый хозяин на это согласится. Про те, что переданы в Министерство, и речи нет. А среди них было несколько весьма полезных. Но теперь уже ничего не изменить. Мы сможем только стребовать за них денежную компенсацию у вашего опекуна. Насчет того, откуда мы знаем… Понимаете, мистер Поттер, банк Гринготтс имеет свои возможности, я не вправе их вам раскрывать. Вы должны только уяснить, что любой артефакт, который однажды лежал в наших хранилищах, при смене, так сказать, хозяина нами отслеживается. Мы не знаем, где каждый артефакт находится физически, — гоблин произнес это так печально, так отчаянно развел руками, что Гарри показалось, словно тот сожалел, что его народ не может дотянуться до всех артефактов мира. — Но мы всегда можем точно сказать, у кого последнего из волшебников, образно говоря, в руках был артефакт.
— И как много артефактов, хранившихся ранее в сейфах Поттеров, сейчас находится в руках у Дамблдора? Вы мне можете такое сказать?
— Конечно, — щелкнув пальцами, Глазоварс дождался, пока из одного из ящичков странного шкафа, занимающего все стены комнаты, к нему подлетел пергамент. — Итак. Подробности пока пропустим… Вот. За время после оформления опекунства над малолетним мистером Гарри Поттером, — гоблин ухмыльнулся, кинув взгляд на Гарри, — мистер Дамблдор из сейфов рода Поттер взял семнадцать артефактов и восемь старинных книг. Три книги и четыре артефакта переданы им в Отдел по надзору за неправомерным применением темной магии Министерства Магии. Пять книг числятся за мистером Дамблдором, — Глазоварс оторвал взгляд от пергамента и пояснил: — Это значит, что после того, как он в последний раз брал в руки эти книги, их не трогал никто посторонний, и они так и остаются в зоне действия его магии, проявляющейся хотя бы время от времени. Но их могли читать, не дотрагиваясь, и другие маги. А также в наших учетах не будет изменений, если книги попали в руки магглов, — гоблин вздохнул. — Мы таким образом потеряли много ценных вещей. Вернемся к отчету. Из оставшихся тринадцати артефактов восемь сменили хозяев, будучи проданными или подаренными. Они стойко подвергаются магии других волшебников, не мистера Дамблдора. Именно из этого Гринготтс может делать такой вывод. У вашего опекуна на этот момент находится шесть артефактов, ранее принадлежавших Поттерам.
— Шесть?
— Как шесть? — одновременно спросили Гарри и Снейп.
— Заметили-таки, — гоблин самодовольно ухмылялся. — Да, у мистера Дамблдора еще до того, как он стал вашим опекуном, мистер Поттер, оказался еще один артефакт, который числится за родом Поттер. К тому же это особый артефакт… Понимаете, он имеет такую ценность, что странно, как мог Джеймс Поттер, ваш отец, его отдать кому-то? Но учитывая близкое сотрудничество между вашим отцом и мистером Дамблдором, мы не вправе полагать, что была совершена кража. Передача артефакта была произведена летом 1981 года, но она не была закреплена оформлением в Гринготтсе.
— А осенью того года родители погибли…
— Да, мистер Поттер.
— А что это за артефакт? Чем он так важен? — Гарри замер, предчувствуя, что ответ добавит ему переживаний и головной боли.
— Это родовой артефакт Певереллов, перешедший к Поттерам несколько веков назад. Он хранился в роду как реликвия. Большую часть времени он находился в хранилище Гринготтса. Обычно главы рода лишь ненадолго брали его из сейфа. Но ваш дед Карлус Поттер взял его в 1974 году, и артефакт после этого в хранилище не вернулся. Вскоре он перешел в поле магического воздействия Джеймса Поттера.
