Love Is A Rebellious Bird (ЛП) - "100percentsassy" (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
***
Было уже поздно, когда Луи вышел из репетиционной, запирая комнату после себя. Он ненавидел оставлять свою скрипку — у него было такое чувство, будто он отрезал и оставил часть себя, — но он всё равно не будет заниматься до завтрашнего утра. Кроме того, он всегда чувствовал себя немного нервно, спускаясь с ней в метрополитен.
— Пока, Гром, — прошептал он, вынимая ключи из замка и проверяя ручку. Он бы сразу начал это отрицать, если бы кто-то спросил, но Луи давал имена всем своим инструментам. Они были его детьми, на самом деле. Или, возможно, его супергероями. В общем, они были его детками-супергероями, и вот этот был назван так за его скользящий, резонансный тон. Гром стоил намного больше, чем Луи когда-либо мог себе позволить, но в мире классической музыки, с его богатыми клиентами и общепринятым восприятием художественного приличия, серьёзные инструменты неизбежно просились в руки великих музыкантов. По сути, Гром был передан Луи его старым учителем и ментором, Леонардо Холлом, одним из главных скрипачей прошлого века.
Именно Леонардо вдохновил Луи начать сочинять музыку. «Не то чтобы я не оправдал возложенных на меня надежд на той сцене», — уныло подумал Луи, надевая пальто и оставляя дворик позади, свернув на запад по Олд Стрит в направлении одного из множества убогих пабов, в которых Найл обычно тусовался после работы. (Он всегда незаметно выпивал пинты, при этом выглядя как бедный студент университета в своих поломанных очках Ray-Ban и грязном снэпбэке, и Луи задавался вопросом, знали ли его паб-друзья, чем он вообще занимается по жизни.)
Луи содрогнулся от ветра и воспоминания о том, как двигались пальцы Гарри, когда тот стоял в моём композиторском кабинете и читал мою работу. Картинка предстала перед его глазами, подобно желчи в горле. Ему было интересно, как долго Гарри смотрел на простой менуэт, что он видел в нотах.
— Это было просто упражнение, — пробурчал себе под нос Луи. Он не предполагал, что кто-то… Луи вздохнул и оттолкнул от себя эту мысль, лицо Гарри, его длинное тело, сгибающееся над рабочим столом и просто всё, всё о нём. Ушло. Не существовало. Он категорически отказывался быть смущённым этим инцидентом.
Луи стряхнул лёгкое напыление сухого снега с плеч своего чёрного шерстяного пальто, откидывая чёлку набок, прежде чем зайти в паб. «The Farringdon Arms» — маленький и на вид задымлённый, без сомнения, ещё одна из «скрытых жемчужин» Найла. На крыльце стоял мужчина, прижимая к груди старую мандолину, пьяно покачивался то назад, то вперёд и пел неприличные лимерики.
— Как-то я встретил женщину по имени Ред,
Которая пригласила мясника в кровать,
Но когда он снял свои штаны,
Она с первого взгляда сказала:
«Я лучше возьму салями!»
— Это одна из моих собственных композиций, — сообщил мужчина невнятно, ухмыляясь Луи и поводя грязным подбородком.
— Самая лучшая песня, которую я слышал, — Луи улыбнулся и бросил ему фунт. Затем он приготовился и, морща нос от запаха пива и затхлого дыма, толкнул тяжёлую дверь.
В пабе было темно и довольно многолюдно для вечера понедельника. Луи скользнул вдоль заполненного людьми бара в направлении висевшей на стене оборванной пары досок для дартса. Он заметил знакомую макушку осветлённых волос Найла, откинувшегося назад на табурете и с оживлённым усилием беседующего со статной престарелой женщиной. Глэдис Говард, первая председательница валторны. Луи улыбнулся и, закатив глаза, прошёл прямо к ним: Найл был тем человеком, который бы пригласил кого угодно для дружеского напитка, даже семидесятилетнюю женщину, которая постоянно пахла пудрой и духами Shalimar.
— Уэй-хей! Томмо! — Найл уже хорошенько выпил. — Я тут рассказывал Глэдис о том времени, когда мы смутили Лондонскую филармонию.
— Мисс Говард, — улыбнулся Луи, протягивая руку для приветствия. — Приятно вас здесь видеть; что бы Найл Вам ни рассказал, это была ложь.
— Спасибо, мистер Томлинсон, — ответила она. Она надавила кончиками покрытых красным лаком ногтей на ладонь Луи, на удивление чувствуя себя как дома в своём убогом окружении. — Я обещаю пить достаточно, для того чтобы забыть всё компрометирующее, — она лукаво подмигнула в сторону Найла и, повернувшись, кивнула Луи. — В таком случае, как его попка?
— Оу, — с серьёзным видом выдохнул Найл, сгорбившись над остатками своей пинты. — Она райская.
— Это правда, — Луи пожал плечами. Он был довольно горд своим видом сзади и тем, как он смотрелся в узких брюках. Определённо выше среднего.
— Я признаюсь, что склонна к соблазну её ущипнуть, — хихикнула Глэдис.
— Может быть, я тебе разрешу, — сказал Луи, поджимая губы и раздувая щёки в раздумье. — Зависит от того, сколько коктейлей ты мне купишь.
— Приму к сведению, — Глэдис позволила искорке порочности загореться в своих густо накрашенных глазах, добавляя: — Знаешь, мой бедный покойный муж был таким же плоским, как доска позади тебя. Так же, как и мистер Хоран.
Найл фыркнул в стеклянную пинту.
— Ты негодяйка, Глэдис.
Луи усмехнулся, снимая пальто и садясь за их столик. На стуле напротив висела ещё одна куртка; он был удивлён, узнав, что Найл кого-то пригласил.
— Похоже, у нас есть команды для дартса?
— Верно, я забыл упомянуть…
Гарри Стайлс выбрал этот момент, чтобы выйти из туалета, стряхивая со своих рук воду и неуклюже возвращаясь к их столику.
— Оу, — уныло сказал Луи.
— Мистер Томлинсон, — Гарри казался более высоким, чем в первый раз, возвышаясь над Луи в тёмном пабе. Луи не смог не заметить, как его хипстерские скинни-джинсы облегали его бёдра, а рубашка открывала вид на шею, показывая намёк на тату у ключицы. «Такой молодой и такой крутой, — подумал Луи с усмешкой, — но ты весь поверхностный, не так ли, Дон Жуан?»
Луи поднял брови.
— Это моё имя. Молодец.
Гарри грубо рассмеялся своим раздражающим смехом, который был не в тему, и приземлил задницу на табурет; он уже был пьяным только от половины пинты пива.
— У нас завтра встреча…
— Тот парень, Лиам, сказал мне об этом.
— Она уже в расписании и всё такое. Оно есть в твоём Outlook.
Луи выдохнул.
— Очевидно, так и есть.
Они оба посмотрели по сторонам, и Луи отошёл после пары некомфортных мгновений, чтобы взять себе коктейль «Том Коллинз». Он не хотел видеть загруженные взгляды Найла и Глэдис, которыми они, вероятно, одаривали друг друга — партнёры по стойке всегда не разлей вода. Воспоминание о глазах Гарри, которые читали его композицию на размазанной доске, вновь к нему вернулось, просто противоречивая вспышка, перед тем как он её приглушил. «Нет, нет, игнорируй, не правильно; тут ничего нет». Он натянуто улыбнулся бармену, принимая напиток, и вернулся к столику.
Гарри был на середине какой-то истории, и, казалось, он рассказывал её так медленно, как только мог.
— …Огромный человек, выглядевший довольно устрашающе, вышел из кузова грузовика и сказал, — его голос опустился до более низкой октавы, — «Что вы делаете, парни?» И мы все покачали головами: «Ой, ничего, сэр. Ничего». За исключением Джоша, который сказал: «Я отдам тебе твой пончик, если ты угадаешь моё второе имя».
Луи сел, громко вздыхая. Этот небольшой анекдот, безусловно, шёл в никуда. Гарри остановился на мгновение, заикаясь и сглатывая.
— Эм, и каждый из нас хотел убежать. Но Джош сказал: «Давай, угадывай. Четыре слога и начинается на М».
«И это легендарный шарм Гарри Стайлса?» — Луи продолжил смотреть через стол крайне скептично, интересуясь, не выдумывает ли он, когда увидел небольшой намёк на мурашки на шее Гарри.
— Вы знаете, что огромный человек сказал? — спросил Гарри.
Глэдис и Найл покачали головами, а Луи проглотил очередной скучающий вздох.
Идиотское лицо Гарри озарила широкая ухмылка.
— Молочные железы!
Найл прыснул от смеха, склонившись над своим напитком, ирландское самообладание с алкоголем и весельем.
— Молочные железы, — повторил он. Хихикая, Глэдис держала руку поверх рта, непроизвольно пряча улыбку.
